Олигарх утверждает, что ему ничего не известно о давлении, которое оказывал в 2000 г. на Бориса Березовского экс-президент Владимир Путин
За что платил Абрамович
Березовский подал иск против Абрамовича в Высокий суд Лондона в 2007 г. А в январе он конкретизировал обвинения. Березовский утверждал, что Абрамович, действуя в том числе по поручению тогдашнего президента Владимира Путина (который якобы лично и через главу своей администрации Александра Волошина требовал от опального олигарха продать долю в ОРТ), угрозами и давлением вынудил его дешево продать акции ОРТ, «Сибнефти» и «Русала». 26 июня Абрамович представил в суд возражения на обвинения Березовского (копия есть у «Ведомостей»). В претензиях по «Сибнефти» и «Русалу», которые высказывает Березовский и которые отвергает Абрамович, есть общий пункт. Березовский утверждает, что вместе с Абрамовичем и Бадри Патаркацишвили приобрел акции «Сибнефти» и ряда алюминиевых предприятий, которые впоследствии были объединены в «Русал». В обоих случаях Березовский и Патаркацишвили, занимавшиеся больше ОРТ и политикой, передали свои акции (43% в «Сибнефти» и 25% в «Русале») в доверительное управление Абрамовичу. Договоренность об этом была устной. Абрамович же утверждает, что никаких соглашений не существовало, акции «Сибнефти» и «Русала» он приобретал сам, а Березовский и Патаркацишвили оказывали ему за определенную мзду прикрытие. Первый помог создать и приватизировать «Сибнефть», второй — «предоставлял помощь в покупке активов в российской алюминиевой промышленности и обеспечивал защиту». Сами же они, по утверждению Абрамовича, никогда не владели акциями «Сибнефти» и «Русала» и, соответственно, эти бумаги не могли быть экспроприированы или проданы. Березовский с такой трактовкой не согласен. «Как вы себе представляете: ко мне пришел Роман Абрамович, с которым меня познакомили [совладельцы Альфа-банка] Петр Авен и Михаил Фридман, а я за некоторое вознаграждение решил просто помочь Абрамовичу стать собственником “Сибнефти” и не понимал истинной стоимости компании?» — заявил он «Ведомостям». С Фридманом связаться не удалось, а Авен отказался от комментариев. Но один из совладельцев «Альфа-групп» подтверждает: знакомство Березовского и Абрамовича состоялось благодаря хозяевам этой компании. «Это было на отдыхе в 1994-1995 гг.: Авен пригласил Березовского, а Герман Хан — Абрамовича, с которым был дружен», — рассказывает собеседник «Ведомостей». По словам Березовского, «Сибнефть» создавал он с участием Патаркацишвили и Абрамовича. Он же был на залоговом аукционе и лично отдавал заявку на право управления 51% «Сибнефти». Абрамовича в Госкомимуществе в это время не было, а когда распределялись остальные проценты, председателем конкурсной комиссии был Патаркацишвили. Как следует из ответа Абрамовича, Березовский действительно помог ему получить «Сибнефть», протолкнув летом — осенью 1995 г. указы президента и правительства о создании компании (в нее была внесена часть активов «Роснефти». — «Ведомости»). Поскольку Березовский согласился помочь, то Абрамович полагал, что тот «обсуждал приватизацию [»Сибнефти«] с президентом Ельциным и/или членами его администрации», а сам он «был озабочен прочими необходимыми приготовлениями, ведущими к созданию “Сибнефти”, включая организацию необходимого финансирования». На залоговом аукционе в декабре 1995 г. право на управление 51% госпакета «Сибнефти» получила Нефтяная финансовая компания (НФК), предложившая $100,3 млн. Гарантом сделки выступил Столичный банк сбережений. НФК, утверждает Абрамович, на 50% принадлежала полностью подконтрольному ему ООО «Вектор-А» и на 50% — Объединенному банку. Кто контролировал этот банк, Абрамович не указывает, но утверждает, что НФК контролировал он, а не Березовский или Патаркацишвили. Березовский утверждает, что Объединенный банк контролировал он с Патаркацишвили. Впоследствии, пишет Абрамович, он докупил еще акций «Сибнефти», которые продавало государство. Абрамович пишет в отзыве на иск, что платой Березовскому за содействие стало предоставление тому средств на финансирование ОРТ. Размер платежа и был ли он когда-либо возвращен Березовским, в ответе Абрамовича не указано. А в 2001 г. предприниматель заплатил опальному олигарху еще $1,3 млрд за помощь в приватизации «Сибнефти». Кроме того, Абрамович учел тот факт, что «Березовский и Патаркацишвили больше не получали выгод от средств, которые ответчик предоставил для ОРТ, поскольку они больше не имели доли в этой компании». А в 2003 г. Абрамович произвел «окончательный платеж» Патаркацишвили в размере $585 млн за помощь и защиту при покупке алюминиевых активов. Березовский же в иске утверждает, что в марте 2000 г. Патаркацишвили, Абрамович и Дерипаска на встрече в лондонском отеле Dorchester заключили устную договоренность об объединении своих алюминиевых активов в «Русал»: Дерипаска с партнерами получал 50% акций, Абрамович — 25%, Березовский и Патаркацишвили — по 12,5%. Признавая факт встречи, на которой, по его словам, также присутствовал тогдашний президент «Сибнефти» Евгений Швидлер, Абрамович отрицает, что на ней были заключены хоть какие-то соглашения, равно как и наличие партнеров у самого Дерипаски.
Абрамович нередко указывает, что ничего не знает о событиях, о которых говорит Березовский: например, о том, что тогдашний руководитель администрации президента Александр Волошин, а затем и сам Владимир Путин требовали от Березовского продать акции ОРТ; об ухудшении отношений между Березовским и Путиным; о том, что арест Николая Глушкова, бизнес-партнера Березовского и бывшего первого заместителя гендиректора «Аэрофлота», использовался для давления на опального олигарха. Он подтверждает факт некоторых встреч, о которых пишет Березовский, но, опровергая утверждения того о содержании бесед, не сообщает, о чем в действительности шла речь (пример — встреча в отеле Dorchester).
«Исход подобных дел зависит от свидетельских показаний», — отмечает партнер юридической фирмы SJ Berwin Дэвид Голдберг. Теоретически свидетелями, судя по искам, могут выступить Волошин, Дерипаска, Путин и Лесин. «Но так как это гражданский процесс, а не уголовный, суд не может заставить свидетелей принудительно давать показания, — предупреждает юрист. — Они могут приехать только по доброй воле». Скорее всего английский суд возложит бремя доказывания на Березовского. «Ведомостям» он заявил, что располагает документами, свидетелями и фактами, подтверждающими его правоту.
Представитель Абрамовича Джон Манн отказался от комментариев. В юридической фирме Skadden, Arps, Slate, Meagher & Flom (UK), представляющей интересы Абрамовича, от комментариев отказались.
С чего начинал Абрамович. По сведениям базы данных «Лабиринт», с января 1989 г. по май 1991 г. Абрамович был председателем кооператива «Уют» (производство и продажа кукол), затем по май 1993 г. — директором малого предприятия АВК. Оно торговало автомобильными покрышками, а также поставляло нефть и нефтепродукты из Республики Коми и с Омского нефтеперерабатывающего завода. 19 июня 1992 г. Абрамович был заключен под стражу в Москве по подозрению в совершении хищения 55 вагонов с дизельным топливом с Ухтинского нефтеперерабатывающего завода на сумму около 4 млн руб. Задержание произошло в рамках расследования уголовного дела о хищении государственного имущества в особо крупных размерах. Однако в декабре 1992 г. дело было закрыто за отсутствием состава преступления.
В 1993 г. Абрамович занимался продажей нефти из города Ноябрьска, где располагался основной актив будущей «Сибнефти» — «Ноябрьскнефтегаз». Фирма Абрамовича АР «Меконг» занимала 2-е место после «Балкар трейдинг» по объему продажи нефти из этого города.
В июне 1996 г. Абрамович вошел в состав совета директоров «Ноябрьскнефтегаза», а также возглавил московское представительство «Сибнефти».
[«Русский Forbes», май 2007: Будущие партнеры познакомились на яхте, которую основатель «Альфа-Групп» Михаил Фридман и его партнер по бизнесу Петр Авен сняли, чтобы отдохнуть на Новый год. «Меня пригласил Авен, там был Фридман и был Абрамович. Там мы с ним и познакомились»,—вспоминает Березовский. Опальный олигарх хорошо знал Авена — еще в советское время он был аспирантом у отца будущего президента Альфа-банка. А Фридман просто был в приятельских отношениях с Абрамовичем. … Именно на яхте Абрамович и предложил Березовскому— раз уж тот имеет связи в Кремле—создать компанию на базе «Ноябрьскнефтегаза» и Омского НПЗ. Тому идея понравилась. «Со [старшим] Городиловым договаривался Рома — он обеспечивал все, что касается уровня самой компании. А я уже занимался [вопросами] на политическом уровне, на уровне принятия решений правительства»,—говорит Березовский (Абрамович отказался давать комментарии для этой статьи). …
Омский НПЗ выполнял стратегическую функцию—снабжал нефтепродуктами северные районы Тюменской области, главный регион нефтедобычи в Советском Союзе, говорит Павел Сатонкин, возглавлявший в середине 1990-х омское представительство «Юганскнефтегаза», а потом ЮКОСа. То есть завод был нужен всем нефтедобывающим предприятиям. Поэтому, когда в 1992-м президент Ельцин подписал указ о создании трех крупных вертикально интегрированных компаний в ТЭК — «Сургутнефтегаза», «Лукойла» и ЮКОСа (с перспективой их приватизации), Омский НПЗ остался в ведении государственной «Роснефти». Ей же был передан и контрольный пакет «Ноябрьскнефтегаза». Впрочем, положение дел на предприятиях тогда определяла не Москва, а «красные директора». Омский НПЗ к 1994 году уже девять лет возглавлял Иван Лицкевич—крепкий мужчина, собиравшийся скоро отметить 50-летие. Его предприятие, градообразующее для Омска, в начале 1990-х оказалось в кризисе—нефть, которую раньше завод получал централизованно, теперь нужно было искать по всей стране. За услуги по переработке сырья завод получал оплату в натуральной форме—нефтью и нефтепродуктами. Их, в свою очередь, нужно было обменять на необходимые предприятию материалы и оборудование. Вокруг завода выстроилась целая система вексельных схем и посредников, которые часто были связаны с преступными группировками. Но, несмотря на очевидную нестабильность, поступаться самостоятельностью в пользу «Роснефти» Лицкевич не хотел. Не соглашался и на приватизацию. В одном из интервью Лицкевич предлагал объединить в «финансово-промышленную группу… нефтеперерабатывающие и нефтехимические производства». Девятнадцатого августа 1995 года, в субботу, после нескольких совещаний он вызвал водителя и поехал развеяться. Служебная машина довезла его до берега Иртыша в нескольких километрах от Омска. Какое-то время он просто гулял, а потом, как утверждал водитель, решил искупаться. Пару раз окунулся и исчез под водой. Тело было найдено лишь на следующий день. Официальное заключение—сердечная недостаточность. Через шесть дней после этого был подписан указ о создании новой нефтяной компании—«Сибнефть».
В течение года погибли еще несколько человек, связанных с Омским НПЗ: управделами администрации области Александр Харламов (убит в Москве), водитель и свидетель последних минут жизни Лицкевича (спустя несколько месяцев разбился в автокатастрофе, как утверждают наши источники в Омске), член комиссии Омского областного законодательного собрания, потребовавшей пересмотреть итоги приватизации НПЗ, Олег Чертов (застрелен в подъезде своего дома). Следствие не установило связи между этими смертями.- врезка К.Ру]
Михаил Оверченко, Ирина Резник, Ольга Проскурнина
****
Цитата недели
«В обмен на согласие ответчика предоставить Березовскому средства Березовский согласился использовать личное и политическое влияние и помочь в принятии необходимых законодательных мер, ведущих к созданию «Сибнефти».
Отзыв Романа Абрамовича на иск Бориса Березовского (The Times)
Вспомнить прошлое Абрамовича вынудил иск бывшего партнера Бориса Березовского в Высокий суд Лондона. Так что «ответчик» в цитате — это Абрамович, а его отзыв на иск — его первый довольно откровенный рассказ о бизнес-приобретениях. Например, в 1995 г. бизнесмену захотелось нефтяную компанию и он «проинформировал» Березовского о желании приобрести пакет акций «Сибнефти». Что любопытно, компании этой тогда еще не было и не должно было быть вовсе: специальная правительственная комиссия признала нецелесообразным создавать «Сибнефть». Однако могущественный Березовский в обмен на средства пообещал поддержать проект и согласился «помочь в принятии необходимых законодательных мер», раскрывает суду секрет успеха Абрамович. И вот уже «Сибнефть» — единственная — учреждается в обход правительственной комиссии, указом президента. Это была осень 1995 г., начало залоговых аукционов, и уже под Новый год контрольный пакет наспех слепленной «Сибнефти» оказался на торгах. Кому он достался, все знают, а вот за сколько — напомню. За $100,3 млн. Превышение стартовой цены всего на $300 000 сам Березовский объяснил так: «У нас просто нет больше ресурсов». Зато его лоббистский ресурс был неограничен: все два часа, на которые задержали торги по этому лоту, Березовский курсировал по кабинетам чиновников ГКИ. Он никого официально не представлял на этом аукционе, но вел себя по-хозяйски и инструктировал участников. Зачем был нужен перерыв в торгах, присутствовавшие (и я в их числе) так и не узнали. Зато результат активности Березовского был ошеломляющим — «железобетонная» заявка конкурентов из Инкомбанка на $171 млн была снята с аукциона под надуманным предлогом. Именно в тот момент непубличный и мало кому известный молодой человек по имени Роман Абрамович и получил «Сибнефть». Жаль, что даже суду он не назвал сумму, уплаченную за такую «поддержку проекта». И хорошо, что Абрамович, делающий такие признания, уже не губернатор. Татьяна Лысова
Источник: «Ведомости», 08.07.2008
****
И с отвращением читая жизнь мою…
[…]
Станислав Белковский, президент Института национальной стратегии:
Роман Абрамович сказал это по совету британских адвокатов и для британского же суда. В суде Абрамовичу важно показать, что он не является и никогда не был частью российской властной машины и человеком, причастным к принятию важнейших политических и экономических решений. Абрамович пытается представить дело так, будто, наоборот, он был заложником и жертвой коррупционеров во главе с Борисом Березовским.
В «исповеди» Абрамовича все поставлено с ног на голову: оказывается, он делал некий бизнес, за который платил Березовскому. Если Абрамович и делал какой-то бизнес, то шашлычный – он жарил шашлыки на даче у тогдашнего руководителя администрации президента Валентина Юмашева; за счет этого Абрамович сблизился с членами семьи Бориса Ельцина.
Всем известно, что компания «Сибнефть» была создана одним-единственным коррупционным актом, а именно указом Бориса Ельцина о создании компании «Сибнефть», после чего она была приватизирована Абрамовичем и Березовским за 100 миллионов долларов. Причем деньги принадлежали не Абрамовичу и не Березовскому. Это были средства российского министерства финансов, взятые из бюджета.[…]
Источник: Грани.Ру, 07.07.2008
****
Выходя из окружения. Зачем Роман Абрамович рассказал английскому суду о российских понятиях
На первый взгляд, Роман Абрамович выбрал очень необычную форму сопротивления судебным претензиям, с которыми к нему обратился Борис Березовский. Березовский обвинил Абрамовича в жульничестве и пособничестве шантажистам. Обвиняемый не стал оправдываться, а вместо этого сообщил суду, что да, он причастен к сомнительным деяниям, но совсем другим, и совершал он их совместно со своим обвинителем. Такая форма защиты по сути называется «чистосердечное раскаяние». Зачем понадобилось Роману Абрамовичу выбирать такую экстравагантную линию защиты? Его всерьез испугали обвинения Бориса Березовского в сотрудничестве с российским режимом? Это объяснение кажется сомнительным настолько же, насколько выглядят правдоподобными претензии Березовского. Но именно поэтому, а также потому, что участники тех событий очень хорошо знали цену друг другу, можно не сомневаться: никаких доказательств, годных для предъявления английскому суду, не только в распоряжении Березовского, но и в природе не существует. И Роман Абрамович мог просто и спокойно ответить на эти претензии: на службе у режима не состоял, ничего у Березовского не вымогал. Вместо этого он стал рассказывать о том, о чем его никто не спрашивал – о приватизационных сделках в России в конце прошлого века. Любопытное место – английский суд — нашел Роман Абрамович для того, чтобы описать нравы и понятия отечественного бизнеса. Понять, зачем ему это понадобилось, можно, если посмотреть на логику поведения Романа Абрамовича в последние годы. С одной стороны, она состояла в том, что головной холдинг «Millhouse capital» последовательно распродавал активы, находящиеся на территории России. Все разговоры о том, что аккумулированные средства Абрамович вот-вот вложит в какой-то масштабный проект в России, то ли на базе «Евраза», то ли вместе с Олегом Дерипаской, пока остаются разговорами. Одновременно он скурпулезно выполнял все социально-пропагандистские поручения, с которыми к нему обращалась российская власть – от финансирования Чукотки до финансирования Гуса Хиддинка. И выполнил, похоже, все. С другой стороны, Роман Абрамович активно обустраивался на чужбине. Он реструктурировал свою личную жизнь. Купил и построил много объектов недвижимости, чтобы никто из его наследников не чувствовал себя обделенным. Он по-прежнему много занимается с «Челси», а эта команда, насчитывающая около 5 миллионов болельщиков в Англии и еще 14 миллионов в Европе – важный пиар-ресурс для любого, кто предполагает, что ему, возможно, придется апеллировать к английскому общественному мнению. (Еще одна страна, где заметна пиар-активность Романа Абрамовича – Израиль, ценная, как известно, тем, что никогда не экстрадирует обвиняемых в экономических преступлениях). Собственно, задача легализации на Западе – себя и своих капиталов, стоящая пред Абрамовичем из-за опасности такой легализации в России, ничем не выделяет его среди других владельцев крупных состояний, нажитых в 90-е. Просто в силу масштабов состояния и близости его владельца к политическим фигурам, для ее решения придется прикладывать незаурядные усилия. Но ни вливания в «Челси», ни обаяние Дарьи Жуковой не заменят ответа на вопрос о первичном происхождении капиталов Абрамовича – обязательный для того, чтобы Абрамович и его близкие были приняты в качестве равных в английском, например, обществе. И Роман Абрамович поступил разумно, решив ответить на него еще до того, как он был толком задан. Лучше добровольно признаться в малом, чем вынужденно – во всем. При этом, как известно, от чистосердечного признания до деятельного сотрудничества со следствием (причем, не российским) – путь недлинный. И если кто-то захочет помешать планам Романа Абрамовича, то ради благополучия своих пятерых детей он может вспомнить еще что-нибудь: например, не только как приватизировали «Сибнефть», но и как ее возвращали государству; или, скажем, как объединяли ЮКОС и «Сибнефть»; и многое другое, имеющее уже отношение не дальним 90-м, а к актуальным нулевым. Ответ Романа Абрамовича лондонскому суду – не скандальное происшествие. Как не были скандальными происшествиями разоблачения Олега Шварцмана и Дмитрия Довгия. Это все рядовые эпизоды войны за передел собственности, которая идет на наших глазах. Просто логика любой войны – эскалация. И если Шварцман и Довгий, фигуры невеликие, рассказывали о «лицах из окружения», то сейчас в дело вступают те, кто в случае необходимости расскажет, кого же эти лица окружали. Михаил Шевелев
Источник: «Избранное», 07.07.2008
