Михаил Черной, Олег Дерипаска, Авигдор Либерман и бандиты
«Андрей Калитин лежал на тротуаре на маленькой улице в центре Москвы и кровь его лилась на асфальт. Он мог поклясться, что снова слышал звонок телефона. Как в любое другое утро на той неделе, и в тот день, когда в него стреляли с нулевого расстояния, телефон звонил в неурочный час. Калитин уже привык к тому, что аппарат звонил, он отвечал, а с другой стороны было секундное молчание, а за тем отключение. Калитин был опытным и известным журналистом, подпись которого стояла на многих судьбоносных и скандальных расследованиях в русскоязычной прессе. Он думал, что речь идет об очередном персонаже, который не очень доволен его изысканиями. Как автор расследований, работавший на первом канале российского телевидения, он приобрел за годы своей работы множество очень влиятельных могущественных врагов. Может быть, это был влиятельный чиновник минюста, разбудивший его в столь ранний час. После того, как Калитин поведал, что этот влиятельный чиновник является постоянным посетителем одного из худших домов терпимости в Москве, чиновник оказался безработным.
Но ночью 13 июня 2007 года через несколько минут после того, как молодой человек подобрался к нему сзади и выстрелил из пистолета с глушителем, у Калитина была еще одна идея, кто мог быть заказчиком покушения. Калитин должен был на той неделе подписать соглашение о публикации книги «Время Ч», героем которой был израильско-российский олигарх Михаил Черной. Калитин понял, что покушавшиеся хотели не уничтожить, а напугать его и тем самым остановить публикацию взрывоопасной книги».
Так начинается статья известного израильского журналиста Арика Вайса, опубликованная в газете Маарив 20 марта и занявшая половину субботнего приложения номера. Статья называется «Михаэль шело» — «Его Михаэль», обыгрывая название романа живого классика израильской литературы Амоса Оза «Мой Михаэль», названного благожелательной критикой «Госпожой Бовари ХХ века». Но если герой Амоса Оза иерусалимский геолог Михаэль Гонен со всех сторон положительный персонаж, всегда вежлив и предупредителен, заботлив и внимателен, чадолюбив и кроток, добр и терпелив, что признает даже не любящая его жена, а роман Оза о несчастной семье и лучших человеческих чувствах, то журналистское расследование «Его Михаэль» — о персонаже, которого ни в коем случае нельзя оценить положительно, да о вполне удачных коррупционных схемах.
Вайс пишет о беглом олигархе Михаиле Черном и близком к нему израильском политике Авигдоре Либермане (на фото). Автор не скрывает, что навели его на мысль начать это расследование книга российского журналиста Андрея Калитина, а так же статьи и рассказы двух израильтян: пиарщика Давида Эйдельмана и активиста правого лагеря Авигдора Эскина.
Арик Вайс пишет, что Черной со своей стороны подал против Калитина, Эскина, Эйдельмана и еще нескольких человек, занимавшихся разоблачением его деятельности, иск о клевете, который будет рассматриваться в Израиле, в мировом суде Тель-Авива. Стороны обмениваются взаимными обвинениями, но состоится суд или нет — этого из статьи в Маариве понять нельзя. Поскольку Черной, с громкими заявлениями подавший иск еще в феврале прошлого года, до сих пор не может уточнить, кого и в чем именно он обвиняет. Впрочем, как явствует из разветвленного текста статьи, для плохо разбирающегося в юридических тонкостях Михаила Черного судебный иск является более «понтовой» формой «наезда» и «заказывания», просто вместо «быков» и киллеров с бесшумными пистолетами используются адвокаты с PR-сопровождением. Вайс пишет, что занимающийся сбором разоблачительных материалов Калитин не любит говорить о том покушении. Черной уверен, что вся книга «Время Ч» состоит из личных выпадов против него. Между тем, по словам Вайса, книга Калитина — это очень интересный рассказ о том, что происходило на постсоветском пространстве после развала СССР. Пример Черного точно показывает, как делались дела в России в начале девяностых годов. Ведь алюминевый рынок, на котором, без всякого сомнения, правил Михаил Черной, — это прекрасный пример того, как развивались события на территории, охваченной криминальной революцией и первоначальным переделом собственности. Некоторые персонажей книги — это представители преступного мира во всех смыслах, другие находятся в сомнительной серой зоне. Особенно интересно для Вайса, что одна часть книги почти полностью посвящена взаимоотношениям между Михаилом Черным и Авигдором Либерманом, который в эти дни добивается назначения на пост министра иностранных дел государства Израиль. Самодур с диктаторскими замашками, лидер партии тоталитарного типа в демократической стране, многократно обвиненный в коррупции, уклонении от налогов и отмывании капиталов, подрыве общественного доверия и нарушении всевозможных норм, зарабытывающий электоральные очки самой дешевой и гнилой квазирасисткой риторикой, разжиганием межнациональной и межобщинной ненависти, подстрекательскими призывами против мусульманского населения Израиля, Либерман недавно был назван британской The Independent «величайшей бедой Ближнего Востока» и еврейским аналогом Саддама и Ахмадинежада. Авигдор Эскин говорит о Либермане: «Его оппортунизм в последние годы стал вызывающим, но следует понимать, что Либерман руководствуется отнюдь не политическими соображениями. Когда правые активисты обклеили Иерусалим плакатами «Либерман пудель русской мафии», изображающими Либермана в качестве щенка на поводке у Михаила Черного, они знали, о чем говорят. Либерман сегодня – это исполнитель воли нескольких финансовых магнатов и, прежде всего, беглого олигарха Михаила Черного и австрийского финансиста Мартина Шлаффа». Эйдельман утверждает, что израильский политический демагог Авигдор Либерман не относится ни к какому – ни к левому, ни к национально-религиозному лагерю. Он спекулянт от политики, предлагающий самые низменные, «животные» чувства в самом чистом, концентрированном виде, чтобы преуспеть в качестве партнера Михаила Черного и Мартина Шлаффа. «Почему Черной так сильно привязался к Либерману?» — спрашивает себя Калитин уже почти два года. И отвечает: «Потому что он надеется, что Либерман получит пост министра внутренней безопасности (даже если это не будет сам Либерман, а кто-нибудь из его партии), и это будет такой выигрыш, который стоит любых денег, потому как решает главные проблемы Михаила Черного и прежде всего проблемы, связанные с израильским гражданством Михаила Черного». Книга Калитина написана более двух лет тому назад. На вопрос Вайса: «Вы думали, что это вправду случиться так быстро?», Калитин отвечает: «Меня это не удивило. Но интересно, насколько это не мешает самому Либерману. Если бы в США о каком-нибудь государственном деятеле стало известно, что его близким другом является Михаил Черной, то на этом закончилось бы его карьера. Если бы подобные сведения распространились о японском министре, он бы сделал себе харакири».
Преступные связи
Арик Вайс пишет: «Михаил Семенович Черной — это важнейший объект для израильских правохранительных органов со второй половины девяностых годов и по сей день. До недавнего времени им очень сильно и пристально интересовались и соответствующие органы в Соединенных Штатах, Швейцарии, Франции, Болгарии, России и Германии. Новый министр внутренних дел должен будет решить, лишать ли Черного израильского паспорта. И есть много стран, которые не готовы открыть ему свои врата до сегодняшнего дня». Арик Вайс указывает, что Черной со своей стороны продолжает вести войну против того, что его адвокаты именуют «клеветнической кампанией». Исходя из слов адвокатов Черного, против их клиента существует мировой заговор полу-оккультных могущественных сил, сравнимый только, может быть, с тайными протоколами сионских мудрецов. Трех таких мудрецов как главных своих врагов Черной выделяет особо, а его адвокаты убеждены в возможности засудить эту тройку по обвинению в клевете. Это московский журналист Андрей Калитин, выпустивший вышеупомянутую книгу «Время Ч», несмотря на угрозы и попытку покушения; израильский политтехнолог Давид Эйдельман, нашедший и предоставивший в руки израильских правоохранительных органов переписку Либермана с кипрским банком, из которой было явственно видно, что Либерман, будучи министром, получал деньги от Черного; и активист израильского правого лагеря, известный публицист и политический деятель Авигдор Эскин, который, по мнению Черного, организовал общественную кампанию против него и Либермана. По мнению Черного и его адвокатов, эти трое работают на Олега Дерипаску – «партнера, ставшего противником», как определяет Дерипаску Арик Вайс одним из подзаголовков своей статьи. С Дерипаской Черной судится в лондонском коммерческом суде, требуя от российского алюминиевого короля два с половиной миллиарда долларов. Забавно, однако, что пока сам Черной судится с тем же Эйдельманом в мировом суде Тель-Авива, газета «МИГ», совладельцем которой является Михаил Семенович, изложившая 22 ноября 2007 года суть иска олигарха в статье «Грязные игры лжепатриотов», уже принесла Эйдельману свои извинения, назвав утверждения, содержащиеся в статье «беспочвенными» и «непроверенными». Если исходить из их конспирологической версии, изложенной адвокатами олигарха, сам Черной — это объект беспричинной ненависти, который, пребывая в загнанном состоянии, не жалеет сил и времени, чтобы защитить свое имя, гражданство, да отсудить деньги у бывших партнеров, которые почему-то, вероятно, в силу того же всемирного заговора, все как один (включая родного брата героя – Льва Семеновича Черного) превратились в мстительных врагов этого праведника в Содоме. И только Либерман по-прежнему остается с ним и под ним, ни разу не подведя своего патрона. Автор журналистского расследования, основываясь на тексте книги Калитина, сливах из израильской полиции, документах, полученных из разных стран мира (Россия, США, Швейцария, Болгария и т.д.), многочисленных публикациях, переведенных с разных языков, фактах, предоставленных израильскими правозащитниками и разоблачителями коррупции Авигдором Эскиным и Давидом Эйдельманом, беседах с израильскими парламентариями, бизнесменами и общественными деятелями, рассказывает о подозрениях, которые существуют против Черного во всем мире. Арик Вайс рассказывает о связи Черного с Сергеем Поповым, которого на западе считают одним из руководителей подольской ОПГ, прославившейся насилием, торговлей наркотиками и живым товаром. Попов был партнером Черного. Когда швейцарская полиция повязала Михаил Семеновича, то Попов проживал в одной с ним гостинице.
Подробно останавливается Арик Вайс на фигуре ближайшего к Черному человека — бандита-бизнесмена Антона Малевского (на фото), известного также как «Антон Измайловский», который возглавлял Измайловскую организованную преступную группировку. Эта группировка, по словам Вайса, занималась грабежом, шантажом и заказными убийствами.
Малевский прибыл в Израиль почти одновременно с Черным в 1994 и снимал виллу в Савьоне по соседству с Михаилом Семеновичем. Их дружба и попытки продолжить в Израиле сотрудничество, начатое в России, были известны всем заинтересованным лицам. «Это человек, который как только заходил комнату, вызывал у сидевших в ней желание немедленно обернуться в противоположную сторону» — вспоминает Малевского один израильский бизнесмен. В 1995 году в Тель-Авиве были арестованы два частных сыщика, которые планировали убить Черного, Малевского и их общего друга Моше Хаимова (сын которого Элиша ныне является ближайшим к Черному доверенным лицом). В то время Черной не знал, кто из его многочисленных врагов его заказал. В 1998 году министр внутренних дел принял решение лишить Малевского удостоверения репатрианта, а также израильского гражданства. Обоснованием решения министра внутренних дел послужило утверждение, согласно которому истец получил вышеупомянутое удостоверение и израильское гражданство путем сообщения о себе ложных сведений. В анкете, заполняемой для получения удостоверения репатрианта, он заявил, что не имеет уголовного прошлого, что не состоит в розыске ни в одной стране, — в действительности же им был совершен ряд уголовных преступлений, и его разыскивала полиция, по крайней мере, одной страны – России. Малевский подал в БАГАЦ — Высший Суд Справедливости Израиля. Следователи ЯХБАЛя, уверенные, что Малевский оставался главной фигурой измайловской ОПГ, не смогли доказать этого. Но они нашли открытое против него дело о хранение оружия, подтвердив, что против Малевского в 1993 г. было начато уголовное дело, дано распоряжение об аресте его в России (поэтому Малевский, не дожидаясь суда, сбежал за границу). Они доказали, что к моменту заполнения анкеты репатрианта, Малевский числился среди лиц, востребованных российским уголовным розыском, в то время как в анкете он заявил, что в прошлом не совершал никаких уголовных преступлений и что он не находится в розыске ни в одном из государств. Согласно израильскому закону, на том, кто подает просьбу о получении официального разрешения на что-либо, той или иной привилегии, лежит обязанность сообщить всю относящуюся к делу информацию, которая может оказать влияние на принятие решения в отношении его просьбы. Сокрытие информации или ее части рассматривается как намеренное введение в заблуждение, которое может повлечь за собой отмену данного разрешения или иной привилегии. И именно потому, что Антон Измайловский скрыл факт имеющегося уголовного дела, несмотря на то, что ни разу не был осужден по обвинению в совершении уголовного преступления, БАГАЦ отклонил его апелляцию, суд согласился с тем, что решение, принятое министром внутренних дел, соответствует его полномочиям, Измайловский был выслан из Израиля и лишен гражданства еврейского государства. Через два года после этого бывший десантник Антон Малевский, находясь на отдыхе в Южной Африке, погиб во время неудачного прыжка с парашютом. Не прошло и двух дней со смерти Малевского, как началась война за его наследство. Его наследник был убит посреди Москвы, когда его охраняемая со всех сторон машина была атакована из гранатомета. И вдобавок (как будто этого недостаточно!) его машина была разнесена на части подложенным взрывным устройством.
Мафия прибывает в Эйлат
Большинство деловых партнеров и криминальных подельщиков Черного, таких, как Салим Абдувалиев (один из могущественных лидеров организованной преступности в Узбекистане), криминальный авторитет Сергей Лалакин (один из лидеров подольской ОПГ, прославившийся автокидаловом), король горной металлургии Искандер Махмудов (в прошлом агент КГБ в Ливии и Ираке, работавший под крышей «Главного инженерного управления») и уже упоминавшийся выше Сергей Попов, приглашались хотя бы раз или два раза в год на отдых в Израиль, который им дружески устраивал Михаил Семенович. В обвинительном заключении, поданном против заместителя мэра Эйлата (от партии Либермана НДИ) Олега Черноморца, утверждается, что Черной снимал целые этажи в самых дорогих отелях Эйлата и заботился о развлечении приезжих гостей. Из материалов дела можно увидеть, что один ужин такой компании легко мог доходить до 35 000 шекелей, а один раз за отдых друзей в гостинице Черной заплатил 290 тысяч долларов. Сам Черноморец обвиняется в получении взяток от Черного. В его функции, как утверждается в обвинительном заключении, входило бронирование для Черного эйлатских гостиниц по хорошим ценам в обмен на предоставление им муниципальных льгот. Это делалось для обеспечения проведения криминальных сходок. Черноморец в конце концов, в рамках сделки с обвинением, был признан судом виновным в нарушении общественного доверия, но обвинение в получение взятки от Черного было вычеркнуто из приговора. «На отдых к Черному каждый раз приезжали очень интересные для израильской полиции люди», — говорит бывший сотрудник ЯХБАЛя, который хорошо знаком с многотомным досье Михаил Семеновича. «В досье Черного были оперативные сведения, полученные из Узбекистана, Чечни, различных регионов России и бывшего Советского Союза. По гостям Черного можно было изучать географию криминала. Он снимал для своих гостей два-три этажа, но ЯХБАЛь умудрялся втиснуться в две-три комнаты этого праздника жизни. Мы часами прослушивали их разговоры. Но это в большинстве своем были люди не очень разговорчивые, выросшие и расцветшие в тоталитарном обществе под тенью КГБ. Поэтому большую часть времени мы слышали их рассуждения о сравнительных достоинствах эйлатских девушек и предоставленных ими удовольствиях» — говорит бывший сотрудник ЯХБАЛя. 5 миллиардов долларов — в эту сумму оценил свое состояние Михаил Черной в одном из редких интервью, которое он дал израильской прессе. Черной после 14 лет, проведенных в стране, до сих не может связать пары слов на иврите и не любит интервьюироваться. Уже многие годы Черной принимает многочисленные попытки очистить свое имя от ассоциаций с преступным миром. Многие люди из его прошлого затрудняли этот процесс. И удивительные эйлатские встречи вынужденно прекратились. А журналиста Дмитрия Радышевского, который более всего писал об организации криминальных фестивалей в Эйлате, Черной просто прикупил, сделав его директором собственного фонда. Черной утверждает, что из-за сомнительных прежних связей он не может наладить новые контакты в израильской бизнес-среде. Темное прошлое не позволяет ему вырваться из своих когтей и жить дальше жизнью респектабельного, всеми уважаемого бизнесмена, которого пускают в хорошие дома. В 2000 году Черной предпочитал уже дружить не с воротилами преступных группировок, а с людьми продвинувшимися в цивилизованном бизнесе и политике. Например, с Гадом Зееви. По словам одного из людей, который был связан с обоими, во время одной из поездок за пределы Израиля Черной предложил Зееви купить иерусалимский футбольный клуб Бейтар. Зееви зажегся этим предложением и обратился за помощью по приобретению клуба к тогдашнему мэру Иерусалима Эхуду Ольмерту. Особенно интересно для израильского журналиста Арика Вайса, история взаимоотношений между Михаилом Черным и Авигдором Либерманом, который в эти дни добивается назначения на пост министра иностранных дел государства Израиль.
Либерман для Черного
Единственный человек, который никогда не разочаровал Михаила Черного, — это Авигдор Либерман. Раз за разом становился председатель партии Наш Дом Израиль на сторону олигарха. Когда Черной был задержан по делу Безека, Либерман вышел в прессу с заявлением, что более уверен в невиновности Черного, чем в невинности сотрудников следственного отдела, а если бы это дело расследовалось бы в России, то сотрудников следственного отдела назвали бы антисемитами. «Это добрые друзья» — говорит о Либермане и Черном бывший сотрудник ЯХБАЛЯ, сидевший долгое время у них на хвосте. «Они часто встречаются в шикарных ресторанах и дружат домами. Черной даже продал свой защищенный джип Либерману, чтобы им пользовалась его жена, поскольку семья Либерманов живет в поселении на оккупированных территориях. Либерман со своей стороны сводил Черного на встречах с политиками. Например, с Далией Ицик и Хаимом Рамоном». Уходящий в отставку спикер израильского Кнессета Далия Ицик ответила на вопрос Маарива, по поводу ее встреч с Черным, что она часто встречалась с Авигдором Либерманом и допускает, что при этих разговорах мог присутствовать и Михаил Черной, однако, она не помнит, чтобы встречалась с Черным с глазу на глаз. Бывший министром юстиции, а до того главой МВД, Хаим Рамон, уволенный с министерского поста в связи с сексуальным скандалом (насильственный поцелуй с участием языка), тоже жалуется на память. Рамон говорит, что вполне возможно он присутствовал на тех же мероприятиях, на которых присутствовал и Черный, однако никогда не бывал на закрытых встречах с ним. Интересно, что когда в ноябре 2007 года необходимо было разжечь скандал с имевшимся якобы прослушиванием Михаила Черного (по другим версиям: его секретарши), то с жалобой в полицию отправился не сам Черный и не его секретарша, а лично Авигдор Либерман, чтобы придать делу большую огласку. В результате этого доноса был арестован Авигдор Эскин и еще два частных сыщика. Но уже через неделю полиция была вынуждена с извинениями выпустить на свободу Эскина и еще двух задержанных. Это был не первый случая, когда глава израильской партии использовал свое положение ради защиты Михаила Черного. В 2001 году Либерман подал парламентский запрос на имя главы МВД, требуя ответить сколько денег потратило ведомство, чтобы разузнать информацию о деятельности Черного и лишить его гражданства. Большая же часть деятельности Либермана по защите интересов Михаила Черного носит откровенно лоббистский и кулуарный характер.
Черной для Либермана
Не только Либерман помогал Черному, но и Черной Либерману. В 2003 году генеральный дирекрор Фонда Черного Дмитрий Радышевский обратился к члену Кнессета от партии Ликуд Марине Солодкиной, с предложением оставить эту партию и прейти к Либерману. Солодкина ответила, что предложение Либермана, который тогда находился в блоке с религиозными партиями, обращенное к ней, тогда находившейся в Ликуде, в числе наиболее горячих сторнников Ариэля Шарона, похоже на предложение руки и сердце, которое женатый мужчина делает замужней женщине. «Я его поблагодарила, но сказала, что предпочитаю остаться в команде Ариэля Шарона. Я сказала Радышевскому, что Либерман может обратится ко мне и напрямую, без таких сомнительных посредников» — говорит Марина Солодкина. И член Кнессета профессор Михаил Нудельман, который оставил фракцию Либермана, получил приглашение вернуться назад на более почетных условиях. И это предложение сделал сам Михаил Черный, который пришел на встречу вместе с Дмитрием Радышевским. «Мне позвонил один из людей Либермана, который предложил встретится с Черным, сообщив, что этот олигарх является посредником в политических переговорах. Я встретился с Черным, который предложил мне вернуться в партию НДИ и оставить разногласия, которые существуют между мной и Либерманом в стороне» — говорит Нудельман. На вопрос, почему посреднические функции были возложены именно на Черного, Нудельман отвечает: «Я не знаю. Близкие отношения Черного и Либермана общеизвестны. Я слышал о нем разные мало симпатичные истории. Я ответил, что не заинтересован в возвращении и на этом все закончилось». Если у кого то были сомнения в отношении того какую партию поддерживает Черной, то он сам их развеял, явившись на празднование окончания выборов в партию НДИ 10 февраля этого года, где его и засняли журналисты Второго канала, бормочущим какие-то бессвязанные предложения о том, что для него самое главное, чтобы Либерман вел страну вперед. Но не только заботами о благе Израиля вызваны особые отношения между олигархом и министром. Изучением этих отношений пристально занимается особое отделение израильской полиции ЯХБАЛЬ. Цикл статей Гиди Вайца и Ури Блау, основанный на материалах полученных из полиции и собственном журналистом расследование, рассказывает о незаконном финансирование политика со стороны олигарха, коррупции, отмывании капиталов, уклонение от налогов, нарушение общественного доверия. Черной финансировал Либермана через кипрский «Популар Банк» в Лимасоле, через подставную кампанию («МЛ1 — Хевра лесахар бейнлеуми БААМ» — международную торговую компанию ЛТД) его дочки Михаль, которая неожиданно стало миллионером в 21 год, хотя правда большая часть доходов ее фирмы шла на зарплату отца. В деле ежемесячно появляются новые документы, показывающие, что коррупционные взаимоотношения Либермана и Черного продолжаются по-прежнему. По соообщениям из следственных органов известно, что в ближайшее время ожидается подача обвинительного соглашения против Либермана. В это время на посту министра внутренней безопасности (это министерство в Израиле отвечает за работу полицейского ведомства) будет находится представитель партии НДИ, которую возглавляет Авигдор Либерман.
Начиная с шашлычной
Как получилось, что Михаил Семенович Черной, сын работника текстильной фабрики и бугалтерши, стал одним из ведущих магнатов в алюминиевой сфере не только на территории бывшего Советского Союза, но и во всем мире? Как получилось, что этот человек стал миллиардером, а также – объектом интереса для правоохранительных органов и спецслужб почти всего западного мира? Для того, чтобы понять этот феномен, стоит пристально вглядеться в события происходившие в девяностые годы в России после развала СССР, с обанкротившейся плановой экономикой канувшего в лету государства, а так же неописуемыми, огромными промышленными и природными ресурсами этой страны. Михаил Черной родился в 1952 году. Он старший сын в семье, брат Давида и Льва. Когда ему было два года, семья переехала из украинского городка Умань в Узбекистан. Там он вырос. Оттуда ушел в армию. Прошел армейскую службу. Одним из важных знакомств стал для Черного Сем Кислин – российский эмигрант в США, активно торговавший со странам Восточной Европы начиная с конца восьмидесятых. Как-то Черной поведал газете «Тель-Авив», что он с братом были «торговцами стульями, одеждой и зеркалами средней руки». Но со временем он обрел масштабное мышление, как рассказывает: «Я помню, как у одного предприятия оказалась сталь. Я сразу позвонил американцу и сказал: «Надо продать партию стали». Тот возразил, что они занимаются углем, но настоял на том, чтобы заняться сталью. Мы быстро вышли на уровень доходов, которые поражали банки». Андрей Калитин, бравший у него интервью для написания книги, пишет, что, рассказывая о Михаиле Черном, Сэм ни разу даже не улыбнулся. У него не осталось симпатий к этому человеку.
Воспоминания Кислина о совместной деятельности с братьями Черными были лишены романтики: «Михаил и Лев — два брата-деляги — начали свой бизнес в каком-то подвале, где они продавали шашлыки всяким сомнительным типам. Но при этом Лев, к примеру, говорил потом всем, что он был заведующим лабораторией».
«А с Мишей я познакомился вообще при очень странных обстоятельствах. Я был тогда в Москве, жил в гостинице «Россия», где на 21 этаже тогда ресторан был. Я пришел туда поужинать, а там тишина. Только одни официантки стоят и администраторы. И все мне говорят: «Все занято». Я не сразу понял, что надо было взятку дать. И тут заходит Миша Черной с какими-то своими ребятами. Я тогда впервые его и увидел. Администраторы к нему бросились и говорят: «Михаил Семенович, все для вас готово». Я обиделся и спросил: «Что же, ему можно, а мне нельзя?» Тогда Черной спрашивает: «Кто ты такой?» Я объяснил, что сам родом из Одессы, а теперь занимаюсь бизнесом в Нью-Йорке. Он тут же усадил меня за стол, объяснил, что он в этой гостинице самый главный, заказал мне все самое лучшее… Потом я понял, что он не только в гостинице «Россия» главный, но и чуть ли не во всей России. Он предложил мне бизнес. А мне нужен был такой помощник в России, который бы всех и все тут знал». Кислин рассказал Калитину о себе и о своем бизнесе. Как он начал работать вместе с братьями Черными, как они решили вместе покорить алюминиевую промышленность, как он давал Черным различные задания. По словам Кислина более всего Черного интересовала прибыль. Но вскоре Кислин был вынужден был вернуться в Нью-Йорк, оставив свой бизнес братьям Черным. Он сетует по сей день на случившееся. «Потом, когда он уже многому научился в металлургическом бизнесе, понял, как быстро делать деньги, он объединился с братом, а меня решили просто отодвинуть в сторону. Я-то в основном из Америки руководил процессом, а они находились на местах» — говорит Кислин.
Как начальник превратился в наркомана
Вскоре после возвращения Кислина в Нью-Йорк Черные нашли себе новых партнеров в лице братье Рубиных. Они создали совместный концерн «Трансуорлдгруп», овладевший большей частью алюминиевой промышленности России. При поддержке высокопоставленных чиновников молодого российского правительства партнерам удалось поставить под свой контроль крупнейшие российские металлургические предприятия. Это произошло потому что мощнейшая алюминиевая промышленность России оказалась в плачевном состоянии в начале девяностых годов. Братья Черные предложили правительству оздоровление через систему «толинга». При толлинговой схеме сырье и готовая продукция принадлежали не производителям, а фирмам-посредникам (как правило, офф-шорам). Фирма брала в аренду простаивающие заводы, завозила сырье из заграницы, перерабатывала его и снова вывозила за рубеж. Ввоз и вывоз были беспошлинные. Под контролем Черных оказалось 73% производства алюминия в России. Если в других точках мира, крупные дельцы зарабатывали по нескольку долларов на тонне алюминия, «Трансуорлдгруп» зарабатывала по 500 долларов на тонне. Прибыль была гигантской. К 1993 году «Трансуорлдгруп» стала третьим в мире поставщиком алюминия и владельцем крупнейших алюминиевых заводов России. А в самой России прошла волна «алюминиевых войн», жертвами которых стали десятки людей. Конкурентов находили бездыханными в темных местах, со множеством пуль в теле. На проходящем суде в Лондоне свидетели со стороны Олега Дерипаски рассказали, что способом расплаты с рэкетирами в то время была передача им акций заводов. Как рассказал французскому журналу «Ле Монд» в 2001 году один из бывших менеджеров «Трансуорлдгруп» Джалол Хайдаров, любое алюминиевое предприятие в России могло показать реально выпущенные акции. Но если покопаться, то всегда можно было обнаружить, что предыдущий владелец акций находится в тюрьме или стал наркоманом или просто исчез. В те времена вопросы решались при помощи заказных убийств. Потом начали покупать судей, губернаторов. Бандиты люди были тогда настоящими хозяевами. В своем ответе в Высший Суде Справедливости адвокаты Черного называют Хайдаров криминальным элементом, передавшим полиции Израиля неверные сведения. Впрочем, если верить адвокатам Черного, то врет весь мир, устроивший заговор против их клиента, а верить можно только их подзащитному, который является чуть ли не единственным праведником в глобальном Содоме. В начале 2000 года братья Рубены дали интервью американскому журналу «Форчун» в надежде улучшить имидж своего концерна «Трансуорлдгруп», про который ходила уже дурная слава. И вправду их репутация миллиардеров была бесконечна далека от имиджа «джентельменов-яхтсменов под снежно-белыми парусами» И по их вине, вся алюминиевая отрасль России плыла под черным флагом. Для того чтобы остаться в бизнесе, а Рубены говорили, что они хотят перенести деятельность в США и в другие страны Запада, — необходима была незапятнанная репутация. Рубены надеялись на то, что статья в журнале «Форчун» им в этом поможет. Рубены предоставили журналу «Форчун» совершенно необыкновенную возможность: корреспондент журнала Ричард Бихар провел более ста часов со Львом Черным и братьями Рубенами. Рубены открыли ему двери своих офисов. Его ознакомили с тысячами документов. Правда, Михаил отказался отвечать на вопросы Вместо этого он выборочно ответил на переданные ему вопросы по факсу, прежде всего опровергая какие-либо связей с русской мафией. Конечно, он отрицал причастность к взяткам, грязным деньгам и заказным убийствам. Однако в результате, откровения Рубенов и Льва Черного только подчеркнули грязь того мира, в котором они вращались, а журнал выпустил разоблачительную статью в десять тысяч слов. Братская империя Рубенов-Черных – была тайной, облеченная в сотня загадок (точнее, компаний-пустышек). Концерн состоял из сотен офшорных компаний. Работники не могли объяснить природу расходов компании. Как выяснилось, речь шла не просто об ограблении России, но и об издевательстве над собственными работниками, которым платили нищенские зарплаты и при этом подвергали их опасности.
Михаил Черной был тем, кто «решал вопросы» Польские фальшивки
В 1994 году братья Черные оставили Россию. На суде в Лондоне Черной заявил, что уехал, потому что его жизнь была под угрозой. Они прибыли в Израиль и продолжили оттуда управление своим бизнесом. Очень скоро выяснилось, что опасение Черного за жизнь было оправдано. Полиция Израиля арестовала двух частных детектива, Амира Ашера и Яакова бен Бека по подозрению в заказе покушения на Михаила Черного, Антона Малевского и Моше Хаимова за сто тысяч долларов.
Полиция изъяла при аресте отчет о передвижении объектов и даже информацию об их соседях. Во время судебного процесса всплыло имя главы Солнцевской группировки Сергея Михайлова, который имел дело с Малевским. Многие его приближенные получили пристанище в Израиле. Вся эта сага получила в полиции кодовое название «русский роман».
На этом неприятности Черного не закончились. 21 мая 1994 года он был арестован со своей женой в лондонском аэропорту после того, как они попытались въехать в Англию при помощи поддельных польских паспортов. Их выдворили в Швейцарию, где подвергли аресту по обвинению в использовании поддельных документов. Также были изъяты польские водительские удостоверения, которые предположительно тоже были поддельными. Следствию удалось установить, что незадолго до прибытия Черного были задержаны двое подданных Белоруссии, которые тоже въехали незаконно, и что у них в мерседесе было изъято шесть поддельных польских паспорта. Один из них был на имя Черного. Были также изъяты поддельные водительские права и автомат с двумя глушителями рядом. Сам Черной говорит, что понятия не имеет, каким образом паспорт на его имя оказался у тех людей. Он был освобожден после проведения дознания. 9 июля ему было запрещено в течении двух лет посещать Швейцарию и Лихтеншетейн. 22 ноября 1996 года Черной снова был арестован в Швейцарии. На этот раз по обвинению в связи с российской организованной преступностью. Только в прошлом году власти Швейцарии позволили Черному вновь пересечь границу страны. Они пришли к выводу, что обвинения не были доказаны в достаточной мере.
В том же году братья Рубены решили расторгнуть партнерство с Черным. Они выплатили ему отступные в размере 400 миллионов долларов. Согласно журналу «Форчун», причиной всему была дурная репутация Михаила Черного. Лев остался с Рубенами, чего Михаил никогда не простил ему. В конце концов, активы концерна были куплены в 2000 году Романом Абрамовичем.
В том же году Михаила Черного постиг еще один удар, когда ему пришлось продать свою болгарскую фирму «Мобитель» Льву Леваеву, а сам был выдворен из этой страны. А в Израиле поднят вопрос о лишении его гражданства.
Список ФБР
С момента, как Черной прибыл в Израиль в середине девяностых годов, в полицию пришло много материалов его деятельности из России и интерпола. Начиная с 1997 года он стал объектом внимания Международного отдела полиции (ЯХБАЛь). Во время одного из судебных заседаний по его делу выяснилось, что полиция прослушала более 27 тысяч его телефонных разговоров. В 2001 году скрылся из Израиля офицер ЯХБАЛя Станислав Яжемский и оставил жалобу на главу этого отдела полиции Моше Мизрахи, утверждая, будто последний занимался несанкционированным прослушиванием разговоров министра Авигдора Либермана. Полиция не сумела доказать, что за бегством полицейского из Израиля стоял конкретный богатый человек, но трудно представить, что Яжемский мог вывезти и обустроить сам всю свою семью, включая бабушку и дедушку. Три года полиция наблюдала за Черным, и только в 2001 году арестовала его вместе помощником Зеэвом Ромом и бизнесменом Гадом Зеэви. Это вылилось в судебный процесс по делу Безека. Черной пытался купить акции телефонной компании, но его репутация была такова, что государственные инстанции не позволили бы ему стать владельцем. Так он оказался на скамье подсудимых со своими партнерами по обвинению в мошенничестве. Зееви скрывал участие Черного, делая вид, что играет первую роль, хотя за ним стояли деньги Черного. Высокопоставленный офицер полиции сказал по этому поводу: «Эта история вызвала озабоченность у многих, включая Шабак. Это ведь отнюдь не тривиально, что такой человек, как Черной, мог стать владельцем акций государственной телефонной компании. Поэтому и скрыл, как видится, свое участие». Отметим, что Черной по сей день не был признан виновным в совершении преступления ни в Израиля ни в других местах. По его словам, преследующие его истории – результат направленных против него сливов компромата, и передергивания фактов – действий его конкурентов и коррумпированных офицеров правоохранительных органов России. Однако представители западных правоохранительных органов дают иное объяснение тому, что очень затруднительно осудить олигарха. «Проблема с этими людьми состоит в том, что все, кто хотел или мог бы свидетельствовать против них, просто вынуждены молчать», — говорит бывший глава отдела ФБР по борьбе с организованной преступностью Джеймс Муди. Именно он был первым, кто выделил Черного и других ему подобных как угрозу США. Он подготовил то, что в будущем было названо «списком Муди». В нем была подборка информации по подозреваемым в преступной деятельности российских криминальных структур. Муди сказал в интервью «Маариву»: «Проблема с такими людьми, как Черной, заключается в том, что мы не смогли достаточно детально провести расследование того, что происходило за пределами США. И рассказать правду могли только люди, которых уже нет в живых. Все, что мы могли сделать, это лишить его права на въезд в США. Что в силе по сей день». Признанный авторитет в вопросах российского криминала из университета Джоржа Мейсона, проф. Луиза Шели считает, что репутация Черного является следствием его прошлой деятельности, а не пресловутого «компромата». Она сообщила лондонскому суду, разбирающему иск Черного, что «ведущие представители разведок России и за ее пределами считают, что г-н Черной никак не стал жертвой «компромата». В судебном протоколе от имени проф. Шели читаем: «Черной сумел избежать осуждения благодаря взяткам, манипуляциям на уровне эшелонов власти, благодаря угрозам и влиянию на суды». Она также отмечает, что значительная часть средств, вложенных братьями Черными в алюминиевую отрасль, были обретены ими незаконно. Шели приводит пример, как была осуществлена кража семи миллионов рублей через фальшивые овизо. (Это приводится также в книге Андрея Калитина.) Судья Кларк сказал в своем решении, что он не должен был на том этапе принимать решения по достоверности этой информации. Английский суд также заметил, что Черной не был осужден, но что российская пресса объявила его гангстером, а также есть улики, полученные устно, на которые опираются спецслужбы.
Конфискованный паспорт
Лето 99 года Михаил Черной проводил на юге Франции. В один из дней он обнаружил, что в его отсутствие кто-то проник в его место обитания. Согласно его иску, он оповестил свою секретаршу в Израиле о том, что был украден его паспорт, а она сообщила об этом властям Израиля. Потом паспорт нашелся. Однако по возвращении в Израиль паспорт Черного был изъят властями, а вместо него Черному выдали временный документ для передвижения. В ответ на запрос адвоката Черного власти Израиля сообщили, что паспорт был действительно изъят и что есть сомнения, можно ли считать законным само получение Черным гражданства Израиля. С тех пор адвокаты Черного обращались десятки раз во все инстанции, включая Ариэля Шарона, но все было напрасно. Только в 2005 году министр внутренних дел разъяснил причины удержания паспорта: «согласно информации, полученной полицией Израиля, Черной был замешан в убийствах, покушениях на убийства и других актах насилия и в угрозах в рамках «алюминиевых войн». Можно конкретно отметить причастность Черного к следующим преступлениям: убийства Игоря Белецкого, Юрия Каретникова, Александра Борисова, Феликса Львова, Вадима Яфясофа, а также Ивана Турищева. Все эти преступления совершались посредством «измайловской» группировки, которую возглавлял Антон Малевский. В этом письме говорится также о подозрениях в совершении экономических преступлений и в близких связях с другими преступными кланами. Упоминаются среднеазиатские группировки Гафура Рахимова и Салима Абдувалиева, солнцевская группировка во главе с Сергеем Михайловым. Министр Пинес назначил Цви Инбара главой комиссии по делу о лишении гражданства Черного. Но еще до того, как комиссия приняла решение, адвокаты Черного обратились в Высший Суд Справедливости с апелляцией против проволочек в вынесении решения и с требованием восстановить его клиента в некоторых из прав. В мае 2008 суд принял промежуточное решение вернуть Черному на год его загранпаспорт, а также указал МВД на необходимость ускорить принятие решения по лишению Черного гражданства.
Кто захочет прогневить министра?
В ближайшие месяцы отдел полиции по борьбе с мошенничеством должен завершить расследование по делу Либермана-Черного. По разным оценкам, против обоих будут выдвинуты обвинения в коррупции, отмывании капиталов, уклонении от налогов. Вместе с ними к суду будут привлечены еще многие лица, которые играли роль соучастников, посредников, «стиральных машин», через которых переводили средства. Речь идет о многократных денежных переводах в размерах сотен тысяч долларов от Черного Либерману через компании Либермана и его дочери, о покупке власти, о незаконном лоббировании интересов и т.д.. Будет ли это завершением поединка Черного с полицией? В сложившейся ситуации будет непросто продолжать слежку за олигархом. «Даже если в руках полиции будет достаточно материалов, едва ли кто-нибудь решится начать новое расследование, если министром полиции будет член партии НДИ Ицхак Аронович», — говорит высокий полицейский чин. «Это не обозначает, что министр вмешивается в делопроизводство, хотя были примеры, когда министрам показывали разные результаты прослушек, чтобы они сами впечатлились. Министр имеет особое влияние на назначения на ведущие посты. И тогда тот офицер, который хочет продвижения, позаботится о том, что определенные дела будут лежать в стороне. Ведь кто захочет прогневить министра?» — говорят в полиции. Поддерживаемый Черным, подследственный Либерман продолжает политически укрепляться. Он имеет привычку мстить своим врагам, добиваясь окончания их карьеры, увольнения с работы, репутационных ущербов. Так, например, произошло с бывшим пресс-секретарем партии власти Кадима Давидом Эйдельманом, который лишился работы, был ошельмован в русскоязычной прессе, подвергся угрозам и запугиваниям за то, что выступил против Либермана и передал, собранные им материалы, подтверждающие коррупционные связи Либермана и Черного ведомству Государственного контролера и Юридического советника правительства. Так произошло с правым акитивистом Авигдором Эскиным, который был арестован по ложному доносу, а затем провел неделю в тюрьме, а затем еще неделю под домашним арестом. Глядя на пример людей, которые выступили с разоблачением преступной связки Либермана и Черного, а затем были затравленны или лишились заработка, многие потенциальные разоблачители, должны будут лишний раз задуматься, прежде чем выступить против тандема олигарха и министра.
Черной: сеть, организованная олигархом Дерипаской, действует с целью очернения моего имени
В ответ на готовящуюся публикацию Черной передал газете Маарив свою реакцию, согласно которой он никогда не был осужден судом, но сам судится со своими клеветниками и обидчиками. Исходя из реакции Черного, во всех его бедах виноваты люди, которые были наняты Дерипаской, с целью очернить его. В апреле 2008г. Михаил Черной подал в Тель Авивский окружной суд иск на сумму в 10 миллионов шекелей. В исковом документе фигурируют 10 ответчиков, среди которых, правый публицист Авигдор Эскин; экс-пресс-секретарь политического движения Кадима Давид Эйдельман и журналист и писатель Андрей Калитин. Черной утверждает, что Дерипаска, возглавляющий список ответчиков, который до начала экономического кризиса считался самым богатым человеком России, вел посредством этой вездесущей бригады международную кампанию с целью его дискредитации. Этот иск играет вспомогательную роль, для других действий в мировой войне, которую ведет Черной против Дерипаски в разных странах разными методами. В соответствии с иском, поданном в Тель Авиве, очернительная кампания против Черного включала в себя плакаты, которыми был обклеен весь Израиль, граффити, которыми были расписаны стены по всей стране; интернет-сайты, замаскированные под новостные ленты и порталы криминальных расследований, но по сути фокусировавшие свою деятельность в основном на публикациях против Черного; сбор и распространение компрометирующих его документов; обращения к министрам и депутатам Кнессета в попытке привести посредством них к лишению Черного израильского гражданства; опросы, заказанные организаторами кампании, опубликованные в дальнейшем в прессе; прослушки офиса Михаила Черного; выпуск статей против Черного и Либермана в разных странах на разных языках, публикация книги журналиста Андрея Калитина о Черном, которая, в соответствии с утверждениями истцов, была заказана Дерипаской. По мнению адвокатов Черного речь идет о сверхмощном мировом очернительном кампейне невиданного уровня, который Черный всеми силами пытается остановить, чтобы отбелить свое имя. При знакомстве с материалами дела, не покидает мысль, что главной задачей, которую поставил Черной перед своими адвокатами, является не осуждение ответчиков, ведь адвокаты Черного до сих пор не смогли толком объяснить, кого из и в чем конкретно они обвиняют участников этой сверхмощной кампании, которая в их описании более напоминает всемирный заговор, сравнимый по силе может быть только с протоколами сионских мудрецов, а попытка их запугать и прекратить их деятельность, а так же деятельность их потенциальных сторонников. С точки зрения Черного суд является наиболее цивилизованной формой ликвидации оппонентов. С другой стороны, от того, как пойдут дела в Тель-Авивском мировом суде будет зависеть исход других судебных процессов. Следует отметить, что Дерипаска в прошлом был, по определению Черного, его протеже и ставленником, но с тех пор они стали соперниками и врагами. В другом иске, ведущемся сегодня в Англии, Черной утверждает, что Дерипаска продал компанию, совладельцами которой являлись оба, в результате чего Черной не получил свою долю. Сумма иска 2.5 миллиарда долларов. В рамках данного иска Черной передал в редакцию Маарива переписку, которая, по его словам якобы велась между Авигдором Эскиным и другими ответчиками: так, например в одном из электронных сообщений, преданным Эскиным одному из ответчиков фигурировало следующее: «Привет! У нас есть контакт с министром внутренних дел Шитритом, посредством его помощников… Что мы можем пообещать ему в случае лишения гражданства? Приглашение от российского МВД посетить Москву? Может быть интервью на российском ТВ? Встречу с российскими политиками и депутатами парламента?» (из канцелярии министра Шитрита передали, что это «не что иное, как выдумка»). В другой переписке была сделана попытка проверить, как сделать так, чтобы информация о Черном индексировалась в поисковиках на первых местах. Евгений Фокин, один из помощников Дерипаски, отметил в телефонной беседе из Москвы, что обвинения его клиента не что иное, как «набор глупостей». Адвокат Иегуда Вайнштейн даже подал от имени Дерипаски просьбу об отмене процесса в Тель Авиве. «Когда человек, имеющий дурную славу Михаила Чернорго, основывает иск на том, что кто-то попытался нанести вред «его репутации» и «доброму имени», такое может вызвать только лишь насмешку» — указал Вайнштейн в своей просьбе. Авигдор Эскин утверждает, что Черной провел несколько самостоятельных шагов в войне между сторонами, среди которых использование документов из личного компьютера Эскина: «Документы, попавшие в его руки, большая часть из которых вообще подделана, он публикует на различных интернет-сайтах, связанных с ним и находящихся под его контролем» — говорит Эскин. В качестве примеров он приводит такие интернет-ресурсы, как, например болгарский новостной сайт «Стандарт», финансируемой Черным, другие сливные бачки глобальной сети и анонимные блоги. Есть и своеобразная «Конференция спецслужб». Раз в год представители определенных органов со всего мира съезжаются на конференцию, проводимую в США при финансировании Черного. На одной из сессий даже обсуждался интересный пробный случай, очернение имени некоего… Михаила Черного. «Один из моих друзей должен был принять участие в этой конференции в прошлом году» — рассказывает один из высших чинов израильской полиции в отставке. «И только после того, как я объяснил ему, кто стоит за этой аферой, он понял, что там происходит и, естественно, отменил свое участие в съезде».
В качестве одного из видов благотворительной и очистительной деятельности в Израиле, Черный финансирует различные мероприятия, в которых принимают участие израильские политики, как то «Иерусалимский саммит», где выступали с речами Эхуд Ольмерт, Биньямин Нетаниягу и Авигдор Либерман. Немало политиков посещают и мероприятия, инициированные «Фондом Черного». На сайте фонда можно найти фотографии Хаима Рамона, Ольмерта и Либермана, а также информацию и публикации со всего мира, преподносящие Черного, как жертву политических и деловых преследований со стороны различных полиций и бывших партнеров.
