Убийство Гонгадзе суд признал исполнением поручения покойного главы МВД Украины Юрия Кравченко «разобраться с журналистом»
Печерский суд согласился с невероятной версией Генпрокуратуры, что Пукач убил журналиста исключительно по велению покойного министра Кравченко. «Газета…» недавно писала об ошеломительном повороте в деле Гонгадзе, когда в ГПУ обнародовали окончательное обвинение Пукачу. Напомним, следователь Владислав Грищенко решил вычеркнуть оттуда один из основных пунктов ст. 93 «ы» (старая редакция Уголовного кодекса 1960 года) — «умышленное убийство по заказу». Оставили просто «убийство по предварительному сговору». То есть по официальной версии, Пукачу вовсе не заказывали убивать Гонгадзе, а просто он якобы получил приказ от тогдашнего главы МВД Юрия Кравченко разобраться с журналистом. Затем сговорился с подчиненными и этот приказ выполнил, чтобы получить продвижение по службе и другие блага. Узнав, что убийство мужа признали не заказным, возмущенная вдова Мирослава Гонгадзе послала телеграмму генпрокурору Виктору Пшонке с требованием восстановить справедливость. Затем обжаловала это решение ГПУ в Печерском суде, но результат оказался прогнозированным. Сегодня судья Мария Пелаева (та, что недавно «арестовала» Луценко) отклонила жалобу вдовы. — В решении суда есть одна ключевая фраза, которой судья сама себе противоречит, — рассказывает Влантина Теличенко, представитель Мирославы. — Там сказано: «Пукач совершил убийство не по заказу, а выполнял преступный приказ министра МВД Юрия Кравченко и других неустановленных следствием лиц». Но ведь преступный приказ — это и есть заказ! Ведь за выполнение законных приказов платит государство, а за исполнение преступных указаний платит сам заказчик либо своими деньгами, либо государственными. Независимо от того, платили Пукачу живыми деньгами или продвижением по службе, суть в том, что он не сам решил убить журналиста Гонгадзе, а выполнял приказ, то есть тот же самый заказ на убийство. Ведь в Уголовном кодексе не существует статьи «Преступный приказ». Представители Гонгадзе будут подавать апелляцию, но говорят, надежды маловато. По их мнению, в Апелляционном суде разыграют спектакль, и жалобу снова отклонят. Сам Пукач сейчас читает дело, и есть версия, что в начале марта дело пойдет в суд. — Нам пока трудно говорить, что там еще есть в деле — ведь потерпевшим отказали в ознакомлении с материалами, — продолжает Теличенко. — Понятно, что мотив Кравченко по-прежнему неизвестен. Вдова экс-министра категорически не согласна, чтобы ее мужа признавали посмертно виновным в убийстве Гонгадзе. При таких обстоятельствах нужно, чтобы следователь возбудил дело против Кравченко и предъявил обвинение его защитнику. Однако следователь почему-то этого до сих пор не сделал.
[«Коммерсантъ Украина», 01.02.2011, «Суд не принял заказ»: Комментируя решение суда, представитель вдовы журналиста заявила, что не исключает того, что в деле Пукача будет «еще не одно незаконное решение». «Скорее всего это (решение ГПУ и суда.— Ъ) непутевое выполнение приказа, цель которого — помочь заказчикам убийства избежать ответственности,— считает госпожа Теличенко.— Это совершенно несостоятельная с профессиональной точки зрения попытка сделать вид, что Пукач — крайний в цепочке тех, кто заказал убийство Гонгадзе». Следует отметить, что ранее Валентина Теличенко требовала возбудить уголовное дело в отношении экс-президента Леонида Кучмы и бывшего главы администрации президента, а сейчас председателя Верховной рады Владимира Литвина по подозрению в причастности к убийству, однако в ГПУ этого не сделали. В то же время сами господа Кучма и Литвин придерживаются мнения, что за совершением преступления стоят внешние силы, например иностранные спецслужбы.
Комментируя Ъ решение Печерского райсуда, бывший майор госохраны Николай Мельниченко, благодаря которому появились аудиопленки с обсуждением судьбы журналиста, заявил: «Из нас хотят сделать идиотов и дебилов, сказать, что не было заказа, не было убийства. Не удивлюсь, если мы вернемся к версии, которая выдвигалась сразу после исчезновения Гонгадзе,— что его убили наркоманы за какие-то долги».
В том, что убийство Георгия Гонгадзе было заказным, уверен и бывший адвокат Алексея Пукача — Олег Мусиенко (был отстранен от дела осенью прошлого года по просьбе самого подзащитного).
Он сообщил Ъ, что располагает информацией о том, кто же на самом деле может стоять за убийством Георгия Гонгадзе. Напрямую назвать этого человека адвокат пока не решается. По его словам, документы и аудиозаписи, часть из которых содержат элементы государственной тайны, находятся у одного из его нынешних подзащитных, бывшего сотрудника МВД, обвиняемого сейчас по другому уголовному делу. «Он (источник адвоката.–Ъ) был приближен к покойному министру внутренних дел (Юрию Кравченко.–Ъ) и готовил для него аналитические документы»,— отметил адвокат. Единственное, что смог рассказать господин Мусиенко,— это то, что «к числу заказчиков данного преступления относится человек, в 1999-2000 годах находившийся в высших эшелонах власти и являвшийся одним из кандидатов в президенты». — Врезка К.ру]
Бывший заместитель генпрокурора Виктор Шокин, который в первый раз задержал Пукача, скептически относится к работе своих преемников.
— Я уже давно говорил, что если не вернуть старую группу Романа Шубина, которая закладывала основу расследования дела Гонгадзе, передавала в суд материалы по исполнителям — Протасову, Костенко, Поповичу — толку не будет, — считает Шокин. — Не хочу ничего плохого сказать о группе Харченко и о том, кто его сменил, но у них нет тех контактов и всего остального, что наработала группа
Шубина, и никогда не будет. Знающий человек
Пленки Мельниченко, оказывается, «не доказательство», Пукач торгуется, а его подручные — Марыняк и Наумец — уже на свободе
Виктор Чевгуз, адвокат, участвовал в судах по подчиненным Пукача, похищавшим журналиста Подольского, а позже — Гонгадзе:
— Когда судили исполнителей — Костенко, Протасова и Поповича, — их тоже не обвиняли в убийстве по заказу. У них была квалификация — «умышленное убийство по предварительному сговору». Заказное убийство могли бы вменить, если бы были известны заказчики. Сейчас же из дела вычленили часть по неустановленным лицам, которые якобы заказали убийство. Единственная нить, которая выводила на заказчиков, — пленки Мельниченко. Однако они не признаны в суде допустимыми доказательствами, да и сам майор приложил немало усилий, чтобы эти записи дискредитировать — продавал их направо и налево: Березовскому и всем, кто платил. Никто до сих пор не видел результатов экспертиз по этим записям. Думаю, во время следствия Пукач выторговал для себя то, что убрали пункт «ы» — убийство по заказу. Теперь прокуратуре нужно, чтобы Пукач не отказался от своих показаний в суде, а самому Пукачу нужен срок не более 15 лет. К слову, подручные Пукача, которые похищали в июне 2000 года журналиста Алексея Подолського — Николай Наумец и Олег Марыняк, — уже отбыли свои сроки в тюрьме и живут в Киеве. […]
Андрей Ткач ****
«К убийству Гонгадзе ни Кравченко, ни Кучма не причастны, «неожиданной» может быть роль Литвина»
Версия вдовы Юрия Кравченко
Татьяна и Юрий Кравченко
В эксклюзивном интервью для «Сегодня» вдова экс-главы МВД Татьяна Кравченко считает, что к убийству Гонгадзе ни Кравченко, ни Кучма не причастны, и полагает, что «неожиданной» может быть роль Литвина.
— Татьяна Петровна, не так давно в СМИ появилось заявление Олега Мусиенко — бывшего защитника Алексея Пукача, который задержан по подозрению в убийстве Георгия Гонгадзе. Адвокат говорит о том, что якобы существуют документы, указывающие на истинного заказчика убийства журналиста и подтверждающие непричастность к этому преступлению Юрия Кравченко.
— С Мусиенко мы не знакомы, и насколько правдива обнародованная им информация мне судить трудно. Я не исключаю, что Юрий Кравченко мог располагать документами, которые намеревался предъявить в тот роковой мартовский день 2005 года журналистам и следователю прокуратуры (если вы помните, вызов на допрос был в иезуитской манере тогдашней власти озвучен по телевидению). […]
— Кроме того, по логике вещей такой профессионал как Юрий Кравченко (напомним, прежде чем стать министром он прошел практически по всем ступеням милицейской карьеры, — прим. Авт.) наверняка хорошо знал, о чем можно, и о чем нельзя говорить в своем служебном кабинете…
— Вы совершенно правы. Нужно быть сумасшедшим, чтобы при его уровне информированности и компетентности давать в кабинете указания кого-то убить, тем более, в присутствии третьих лиц. В их числе Пукач, кстати, упоминает заместителя министра МВД в то время Николая Джигу. Однако, как выяснилось, Николай Васильевич с 11 по 16 сентября 2000 года находился в служебной командировке в Виннице — там произошло убийство местного бизнесмена. И только вечером 16-го Джига получил от Кравченко приказ вернуться в Киев. Так что и здесь г-н Пукач дал маху, как впрочем, и следователи, с удивительной готовностью принимающие его слова на веру. Очень многие знали, что кабинет главы МВД прослушивается. […]
— Судя по данным, которые утекают из Генпрокуратуры, версия о том, что именно Юрий Кравченко приказал Пукачу убить Гонгадзе, строится на словах самого Пукача, и пока нет информации, что есть иные доказательства кроме этих слов…
— Я не собираюсь анализировать обстоятельства, способные повлиять или повлиявшие на объективность показаний бывшего «генерала от наружки» — это уже сделано в СМИ. Ситуация, на мой взгляд, достаточно прозрачна. А вот приведенные Алексеем Пукачем так называемые факты, напротив, требуют комментариев. Они не выдерживают критики и даже элементарный анализ способен быстро превратить «показания» экс-генерала в иллюзию. Я уверена и могу доказать, что многое, сказанное Пукачем, — откровенная ложь. Например, он утверждает, что получил «преступный приказ» убить Гонгадзе от Кравченко в его служебном кабинете 13 и 14 сентября 2000 года. Я провела собственное расследование, буквально с точностью до минуты восстановив, чем занимался мой муж именно в эти дни. Это абсолютно объективные данные, которые могут подтвердить в суде десятки свидетелей — от бывших сотрудников МВД до экс-президента Украины. Наверное, не только Пукачу будет интересно узнать, что ни 13-го, ни 14-го сентября Юрий Кравченко вообще не появлялся в своем служебном кабинете. 13-го он с утра присутствовал на заседании Кабмина. Оно длилось достаточно долго, в этот день правительство рассматривало более 60 вопросов, это легко проверить, подняв стенограмму или просто заглянув в подшивку газеты «Урядовий кур’ер». В 18 часов министр МВД вместе с главой СБУ Радченко уже находились в Бориспольском аэропорту, где встречали президента Леонида Кучму, возвращавшегося из Днепропетровска. С аэродрома Юрий Кравченко и президент поехали в Залесье, где остались ночевать; Леонид Данилович, очевидно, может это подтвердить. Утро следующего дня, 14 сентября, они встретили в Залесье, а затем отправились в Борисполь — Леонид Кучма в 14.45 вылетал на саммит Украина — ЕС в Париж. Это, разумеется, также легко проверить, президента провожали многочисленные официальные лица. С аэродрома Кравченко направился в Киев, но не в свой служебный кабинет, а в поликлинику МВД: после всех этих встреч-проводов он не слишком хорошо себя чувствовал. В поликлинике Юрию Федоровичу поставили капельницу. В состав медпрепарата входило снотворное, министр уснул, а когда проснулся, сразу поехал домой. […]
— Однако давайте вернемся к теме убийства Гонгадзе. Бытует мнение, что у Юрия Кравченко не было личных мотивов сводить счеты с этим журналистом…
— Это совершенно очевидно для всех, кроме следователей прокуратуры. И подтверждено многочисленными расследованиями СМИ. В частности, ваши коллеги проанализировали все выступления Георгия Гонгадзе в прессе. Выяснилось, что он упоминал имя моего мужа только в двух случаях: один раз в прямом эфире с Вячеславом Пиховшеком, задав вопрос президенту о состоянии дел в МВД, второй — в публикации «Политический стайер» (12.09.00), в которой достаточно корректно рассуждал о политическом будущем Кравченко.
Совершенно очевидно, что подобное не могло стать основанием для расправы над журналистом, тем более, что, как известно, в то время пресса изобиловала куда более острыми и агрессивными выпадами в адрес президента и министра МВД. Позднее Юра мне не раз говорил: «Я не мог этого сделать, мне это совершенно не нужно было». Почему те, кто пытается работать по заранее отработанной (или заказанной?) схеме расследования упорно не желают воспринимать очевидное: министр на взлете своей карьеры, без пяти минут премьер, человек, считающийся вероятным преемником президента, никогда бы не стал подвергать риску свою репутацию. Я понимаю, что к экс-министру МВД можно относиться по-разному, но считать его настолько недальновидным, мягко говоря, неоправданно.
— А, вы не допускаете, что Юрий Федорович мог отдать приказ в силу служебного долга? Ведь он был бесконечно предан президенту Леониду Кучме, которого, по версии некоторых СМИ, вместе с Владимиром Литвином предлагают считать заказчиками расправы над Гонгадзе.
— О Литвине говорить не буду. Хотя, как мне кажется, объективное и независимое расследование могло бы проявить его роль в этом деле в достаточно неожиданном для многих ракурсе. Что касается Леонида Даниловича, то я не верю в его причастность к преступному заказу. Потому что, зная многие детали, в том числе и такие, о которых не принято говорить, хорошо понимаю: эта грязная спецоперация была направлена прежде всего против президента. Против Леонида Кучмы и его вероятного преемника. По большому счету — против Украины. С Леонидом Даниловичем у нашей семьи до сих пор хорошие, теплые отношения, которые, надеюсь, сохранятся и в дальнейшем. Повторяю, у Юрия Кравченко не было никаких личных мотивов сводить счеты с Гонгадзе, который был выбран лишь потому, что фигурировал в скандальных записях Мельниченко.
— Кстати, о пленках. Если верить просочившимся в СМИ данным о признаниях Пукача, 13-14 сентября 2000 года он получил от министра устный приказ на устранение Гонгадзе, а уже 17 сентября рапортовал о его исполнении. Если следовать этой версии, логично предположить, что отчет министра о выполнении заказа также должен содержаться в «диванных» записях из кабинета президента.
— В том-то и дело, что записи после 16-го сентября куда-то исчезли самым таинственным образом, и этот сакраментальный факт почему-то совершенно не обеспокоил следствие. Может быть, потому, что эти записи способны оправдать моего мужа и пролить свет на реальных заказчиков преступления?
— Татьяна Петровна, ваш адвокат имеет возможность знакомиться с материалами дела Юрия Кравченко?
— А вы уверены, что такое дело существует? У меня, например, подобной уверенности нет. Поскольку отправной точкой для уголовного дела является, как правило, допрос обвиняемого. Но Юрия Федоровича, когда он был жив, никто и ни в чем не обвинял. Сегодня, когда его нет, допрос невозможен. И если считать моего покойного мужа обвиняемым, то, согласитесь, адвокат вправе требовать очной ставки Юрия Кравченко и Алексея Пукача. Звучит абсурдно? Несомненно. Однако не менее абсурдно выглядит и позиция обвинения. В качестве иллюстрации сошлюсь на два документа. Один — письмо на мое имя от 16 августа 2010 года за подписью старшего следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры Украины Харченко (здесь и далее цитаты приводятся на языке оригинала):
«В ході досудового слідства у кримінальній справі № 60-1241отримана сукупність доказів згідно яких за висновками слідства доведено,що у 2000 році Міністр Внутрішніх справ України Кравченко Юрій Федорович вчинив підбурювання підлеглих працівників міліції доперевищення влади та службових повноважень при обтяжуючих обставинах стосовно громадського діяча Подольського О.І., журналіста Гонгадзе Г.Р. та підбурювання до умисного вбивства Гонгадзе Г.Р., тобто вчинив злочини, передбачені відповідно ч. 4 ст. 27, ч. 2 ст. 365, ч. 4 ст. 27,ч. З ст. 365 КК України, ч. 5 ст. 19, п. п. «и», «і» ст. 93 КК України 1960 року. 04 березня 2005 року Кравченко Юрій Федорович помер.
Згідно вимог ст. б п. 8 КПК України кримінальна справа щодо Кравченка Ю.Ф. підлягає закриттю через його смерть в порядку,визначеному cm. 212, ч. 1 п. 1 cm. 213, ст. 214 КПК України. У зв’язку з викладеним, роз’яснюю, що згідно ч. З cm. 215 КПК України, Ви, як дружина померлого Кравченка Ю.Ф., інші його близькі родичі, а також громадські організації, вправі з метою реабілітації померлого просити про доведення досудового слідства до кінця».
Второе письмо от 17 декабря 2010 года адресовано моему адвокату и подписано начальником отдела криминалистики Главного управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Грищенко:
«Повідомляю, що Ваша заява про допуск в якості захисника Кравченка Ю. Ф. надійшла до Головного управління з розслідування особливо важливих справ Генеральної прокуратури України 16.12.10 та розглянута. Роз’яснюю, що відповідно до ч. 1 cm. 47 КПК України, захисник запрошується підозрюваним, обвинуваченим, підсудним чи засудженим, їх законними представниками, а також іншими особами за проханням чи згодою підозрюваного, обвинуваченого, підсудного, засудженого. Оскільки Кравченко Ю. Ф. загинув 04.03.05, то він не може бути притягнутим як обвинувачений по даній справі. У зв ‘язку з наведеним, Ваша заява про допуск до участі в справі в якості захисника обвинуваченого Кравченка Ю.Ф. не може бути задоволена. Крім того, 03.12.10 року слідство по справі закінчено та розпочато виконання вимог ст.ст. 218-220 КПК України, що унеможливлює на даному етапі проведення слідчих дій.
Таким чином, Ви не можете бути допущені в якості захисника свідка Кравченко Тетяни Петрівни.Тому у органа слідства відсутні підстави надавати Вам копію постанови про порушення кримінальної справи щодо Кравченка Ю. Ф. та інформацію про прийняті по справі процесуальні рішення».
Полагаю, что ознакомление с двумя этими текстами объясняет любому, даже далекому от нюансов юриспруденции человеку причины моего пессимизма. […]
Источник: «Сегодня», Украина, 27.01.2011
