Жена бизнесмена в ходе бракоразводного процесса пытается помешать супругу в выводе совместно нажитых активов
Суд Женевы в рамках развода предпринимателя Дмитрия Рыболовлева с его женой Еленой наложил обеспечительные меры на активы принадлежащей бизнесмену компании «Уралкалий» (шестой по величине производитель калия в мире). Однако меры не распространяются на производственную и текущую коммерческую деятельность производителя, они касаются действий самого господина Рыболовлева. Так что на работе «Уралкалия» решение суда никак не отразится, уверяют в компании. Независимые юристы не исключают, что так и будет.
Вчера «Уралкалий» сообщил, что компании стало известно о решении суда кантона Женева (Швейцария), наложившего обеспечительные меры на его активы «за исключением участвующих в производственной и обычной коммерческой деятельности». Решение суда связано с бракоразводным процессом между основным владельцем «Уралкалия» Дмитрием Рыболовлевым и его женой Еленой, который тянется с 2008 года.
[Газета.ru,11.03.2010, «Активы милиардера Рыболовлева стали обеспечением по иску его жены»: В последнем списке миллиардеров, опубликованном журналом Forbes, глава «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев занимает 79 место ($8,6 млрд). — Врезка К.ру]
Это постановление касается в первую очередь действий Дмитрия Рыболовлева и никак не отразится на работе «Уралкалия», заверил представитель компании. Он пояснил, что обеспечительные меры будут действовать до окончания развода, если они не будут обжалованы и отменены в федеральном суде Швейцарии. В компании отметили, что сам «Уралкалий» не является участником каких-либо судебных слушаний в Швейцарии, имеющих отношение к процессу. Источник, знакомый с ситуацией, говорит, что постановление швейцарского суда вообще неприменимо в России. Также оно не имеет силы на Кипре, где зарегистрированы как основной акционер «Уралкалия» компания Madura Holding, так и траст, владеющий Madura. «Между Швейцарией и Кипром, а также между Швейцарией и Россией нет соглашений, которые позволяют исполнять подобные решения»,— утверждает собеседник. Дмитрию Рыболовлеву через кипрскую Madura Holding принадлежит 65,5% акций второго по величине производителя калия в России «Уралкалия». Также офшору принадлежит блокпакет в крупнейшем российском производителе — «Сильвините». Но еще в 2005 году господин Рыболовлев передал Madura Holding в траст.
Госпожа Рыболовлева начала бракоразводный процесс в конце 2008 года в Швейцарии, претендуя на половину состояния мужа, которое она оценивает в $6-12 млрд. Она пыталась арестовать его активы по всему миру, подав иски в суды на Виргинских островах, в США, на Кипре, в Великобритании и Сингапуре. В конце 2008 года госпожа Рыболовлева направила в суд Британских Виргинских островов иск к своему мужу и трем его компаниям — Xitrans Finance, Ringam Investment Finance и и Treehouse Capital. В декабре 2008 года суд наложил арест на операции с компаниями и принадлежащими им активами. Но потом выяснилось, что за несколько лет до подачи иска Дмитрий Рыболовлев передал оспариваемые активы в траст, название которого в материалах суда не было указано, и арест с компаний сняли.
Решение суда направлено прежде всего на то, чтобы супруг не мог произвести отчуждения принадлежащего ему имущества, отмечает Артур Рохлин из юридической фирмы ЮСТ. Это должно помешать выведению активов и средств, которые супруга господина Рыболовлева считает совместно нажитыми, добавляет Максим Черниговский из «Вегас Лекса». Он добавляет, что в подобных случаях арест часто накладывается на денежные средства и счета, которые не считаются производственными активами. Однако, отмечает Артур Рохлин, между Швейцарией и Кипром действительно нет договора о взаимном признании судебных решений. Так что исполнение такого решения будет зависеть от доброй воли властей Кипра и характеризоваться длительностью необходимых процедур, полагает юрист. К тому же, добавляет он, если решение суда хоть в какой-то мере ущемляет интересы не только Дмитрия Рыболовлева, то может быть обжаловано.
Ольга Мордюшенко
Денис Ребров
**** Цена соли В борьбе за трон «калийного короля» Дмитрий Рыболовлев «многих кинул», надел бронежилет и был готов отсидеть 10 лет по обвинению в убийстве партнера
Дмитрий Рыболовлев
Дмитрий Рыболовлев бывает на своей малой родине нечасто. Но по такому случаю владелец «Уралкалия» не мог не приехать. Двенадцатого марта в одном из пермских НИИ шли торги за право разрабатывать перспективные залежи калийно-магниевых солей. Аналитики даже окрестили это мероприятие «аукционом десятилетия». На участки Верхнекамского месторождения претендовали крупнейшие производители удобрений. Но главной интригой была схватка между «Уралкалием» и «Сильвинитом» — компаниями из двух соседних городов, Березников и Соликамска. Кульминация наступила в ходе торгов за лот с запасами 3,1 млрд т. Аукцион стартовал с 1,4 млрд рублей и едва не закончился на 186-м шаге, когда в игре остались только «дочки» «Уралкалия» и «Сильвинита». Гендиректор последней предложил 27,02 млрд рублей. Молоток аукциониста ударил три раза, но тут гендиректор «Уралкалия» Владислав Баумгертнер очнулся и назвал очередную цену. Впрочем, когда противник доторговался до 35,14 млрд рублей, Баумгертнер сложил оружие. Победа в аукционе позволит «Сильвиниту» нарастить запасы. Оговоримся: возможно, позволит. Рыболовлев, владеющий крупным пакетом акций компании и давно мечтающий о контроле над ней, обещает заблокировать привлечение кредитов на освоение участка. Хозяева «Сильвинита», понимая серьезность ситуации, предложили опасному миноритарию $2 млрд за его пакет. Это вряд ли спасет положение. За свою жизнь Рыболовлев, состояние которого за прошлый год выросло на $10 млрд, проиграл не одно сражение. Но еще ни разу не проиграл войну. […] Рыболовлев приезжает в Березники примерно раз в два месяца. Внимания к себе старается не привлекать. На фотографиях в кабинете одного из руководителей производства чуть ссутулившаяся высокая фигура владельца «Уралкалия» мелькает на заднем плане, за спинами министров и регионального начальства. Выскочил как чертик из табакерки — лет десять назад о Рыболовлеве так думали многие. Он построил самую разветвленную финансовую группу Прикамья и стал акционером крупнейших химических предприятий, когда ему не было и тридцати. Поговаривали, будто Рыболовлев «поднялся» на деньги авторитетных граждан, цитировали одного из авторитетов: «Дима ходит с мишенью на груди», мол, не только брал деньги у бандитов, но и имел наглость их «кинуть». […] Рыболовлев женился в конце 1980-х, когда учился в мединституте. Подрабатывал санитаром в реанимации. Родилась дочь. Решил заняться бизнесом. Первые навыки ведения дел 25-летний Рыболовлев получил на малом предприятии «Магнетикc», которое организовал на пару c отцом, чья докторская была посвящена магнитотерапии (лечению с помощью магнитных полей). В малом бизнесе Рыболовлев не задержался. Поработав директором «Магнетикcа» всего пару месяцев, весной 1992 года уехал в Москву — учиться на брокера. […] Из Москвы Рыболовлев вернулся с аттестатом Минфина, дающим право работать с ценными бумагами, и в июне 1992 года открыл инвесткомпанию «Финансовый дом». Деньги у него уже появились. […] «В 1992 году он мне рассказывал, как заработал свой первый миллион — привез из Москвы в Пермь вагон пива и продал», — говорит бывший финдиректор «Уралкалия» Александр Яцков, в 1994–2001 годах работавший в команде Рыболовлева. Знания в начале девяностых были даже в большем дефиците, чем ячменный напиток. Шло акционирование гигантов социалистической индустрии. Крупные пакеты акций распространялись по номинальной цене среди трудовых коллективов. У руководителей предприятий возникла страшная головная боль: от них вдруг потребовалось обеспечить учет прав тысяч мелких акционеров. В Москве Рыболовлев разжился не только аттестатом брокера, но и лекарством от директорской мигрени — программой электронного депозитария. За ведение реестра акционеров директора легко платили регистраторской компании Рыболовлева серьезные по тем временам деньги, больше $20 000 в год. «Мы не были монополистами, — вспоминает Рыболовлев, — но когда начинаешь что-то делать первым, основную долю рынка всегда забираешь себе». За первым этапом приватизации наступил второй — продажа акций на чековых аукционах. Не за горами был третий — конкурсы с инвестиционными условиями. «Приватизация в Пермской области проходила достаточно успешно — все, что планировалось продать, было продано», — вспоминает лидер Союза правых сил Никита Белых, в 1990-е годы работавший на другого пермского миллиардера, Андрея Кузяева (№90 в списке Forbes). Рыболовлев подошел к распродаже во всеоружии. Благодаря ведению реестров он имел представление о структуре собственности крупнейших предприятий. Другим источником инсайда была собственная аудиторская фирма. По Перми разъезжали трамваи с надписью «За «Каменным поясом» — как за каменной стеной» — чековый инвестиционный фонд Рыболовлева «Каменный пояс» привлекал ваучеры населения. А в начале 1994-го Рыболовлев убедил директоров 17 предприятий, включая «Уралкалий», «Сильвинит» и «Ависму», учредить банк «Кредит ФД», который возглавил сам. Весной 1994 года Рыболовлев предпринял еще один дальновидный шаг. Он взял в младшие партнеры Владимира Шевцова, который прежде работал первым зампредом областного Комитета по управлению госимуществом. «Они очень хорошо работали парой, — рассказывает Яцков. — Один молодой, интеллигентный, и другой — опытный, коммуникабельный». «Мы покупали пакеты, позволяющие входить в совет директоров, не меньше 10%, — объясняет свою тактику Рыболовлев. — Становились инсайдерами и могли вести уже более тонкий анализ».
[«Огонёк», 20.07.2009, «Миллиардер-отличник»: Схема, по которой действовал Рыболовлев, была проста: он получал от «Уралкалия» деньги за ведение реестра, на них скупал у работников акции, затем продавал пакет на рынке по более высокой цене, на вырученные деньги вновь скупал акции у рабочих и так далее. Похожим образом он действовал и на других заводах […]: он покупал несколько автовозов с «жигулями», потом подгонял их к заводской проходной и говорил рабочим: «Вот «жигули», а вот ваши акции, что выбираете?» Рабочие выбирали «жигули». Некоторым начальникам цехов Рыболовлев покупал квартиры за то, что те помогали скупать акции в цехах.
В 1994 году Рыболовлеву удалось убедить 17 пермских предприятий создать банк «Кредит ФД» и перевести в него свои финансовые потоки. Рыболовлев стал председателем совета директоров банка и использовал его ресурсы для скупки бумаг. Фактически он покупал заводы за счет их же средств. «Контрольный пакет я консолидировал в 2000 году», — вспоминает Дмитрий Рыболовлев. Однако реальный контроль над «Уралкалием» бизнесмен установил раньше — в середине 1990-х. — Врезка К.ру]
В 1993–1995 годах в портфеле Рыболовлева появились бумаги «Уралкалия», «Сильвинита», Соликамского ЦБК, губахинского «Метафракса» (производство метанола) и пермского «Нефтехимика» (производство технических спиртов). Красные директора не воспринимали молодого акционера всерьез, что было ему только на руку. «Личность Рыболовлева не внушала никаких опасений, — говорит Яцков. — Молодой парень, красный диплом мединститута, от такого не ждешь ни агрессии, ни подвоха». Успокаивающе действовала и фигура Шевцова, который в своей прошлой ипостаси был для директоров чуть ли не главным авторитетом в области приватизации. Настал момент, когда Рыболовлеву пришлось выбирать. Он вышел из капитала Соликамского ЦБК: производство бумаги — хороший бизнес, но контрольный пакет сколотила другая группа. «На «Уралкалии» было больше возможностей [собрать контрольный пакет], чем на других предприятиях, — рассказывает Рыболовлев. […] Задачу упрощало то, что контрольный пакет акций «Уралкалия» был приватизирован в пользу трудового коллектива. В отличие от директоров, которые с помощью дружественных компаний выкачивали деньги из своих предприятий, чтобы потом скупать акции у сотрудников, гендиректор «Уралкалия» Александр Поликша «химичить» не стал. Он смирился с тем, что на «Уралкалий» придет новый хозяин. По свидетельству очевидцев, Поликша был не в восторге от того, что хозяином стал Рыболовлев, но, похоже, счел молодого инвестора наименьшим из зол. В 1995 году Рыболовлев собрал достаточный пакет акций «Уралкалия», чтобы возглавить совет директоров. Следующей целью был контроль над «Сильвинитом» и выход из-под опеки Международной калийной компании (МКК), созданной в качестве единого экспортного канала для калийных гигантов из Пермской области и «Беларуськалия». У Рыболовлева были подозрения, что МКК дискриминирует «Уралкалий», и он подумывал о том, чтобы перевести экспортные потоки на американского трейдера Transammonia. Двадцатого мая 1996 года акционеры «Уралкалия» проголосовали за то, чтобы отказаться от услуг МКК. На следующий день Рыболовлева арестовали. Вскоре отправился за решетку и Шевцов. «Финансовый дом» был обезглавлен. […] Рыболовлев встретил 30-й день рождения в следственном изоляторе. Его обвинили в организации убийства гендиректора АО «Нефтехимик» Евгения Пантелеймонова. Рыболовлеву принадлежало 40% акций «Нефтехимика», он был председателем совета директоров предприятия. В 1995 году он договорился с другим крупным акционером, компанией Solvalub, о прекращении контрскупки акций и назначении гендиректором 44-летнего Пантелеймонова. Проблема «Нефтехимика» была в том, что к его денежным потокам присосались бандиты. Для этого они посадили своих менеджеров в торговый дом «Нефтехимика», учредителем которого был Рыболовлев. […] Как торговый дом оказался под бандитами? «Для нас было главным, чтобы они не получили контроль над собственностью, — говорит Рыболовлев. — Контролировать все торговые точки, назовем это так, было практически невозможно. Приходилось выстраивать приоритеты, на что-то закрывать глаза». […] Летом 1995 года Пантелеймонов дважды встречался с Рыболовлевым, убеждая его, что поставки торговому дому (то есть бандитам) пора прекращать. Тот дал добро и предложил на всякий случай охрану. (Сам Рыболовлев обзавелся телохранителями еще в 1993-м. «Периодически нужно было ходить в бронежилете», — вспоминает он. Весной 1995 года атмосфера накалилась настолько, что бизнесмен отправил жену и дочь в Швейцарию.) Гендиректор «Нефтехимика» от охраны отказался. Четвертого сентября 1995 года без пяти восемь утра он вышел из своей квартиры на 10-м этаже. Прозвучали четыре хлопка. Пантелеймонов упал и получил контрольный выстрел в голову. Криминальная обстановка в Пермской области была напряженной, но бизнесменов здесь убивали нечасто. «Местные бандиты быстро вошли во вкус мирной жизни, — объясняет Виктор Похмелкин, с 1993 по 2007 год избиравшийся от одномандатного округа Перми в депутаты Госдумы. — В их среде нашлись люди, которым надоели разборки». В апреле был задержан организатор убийства Олег Ломакин, по кличке Прокоп. В ответ на обещание следователей переквалифицировать обвинение на более легкую статью он заявил, что Пантелеймонова «заказал» Рыболовлев. […] Кроме показаний Прокопа, на Рыболовлева не было ничего. Арестованного начали прессовать. В пермском СИЗО ему устроили «колесный режим». «Каждая камера — это отдельный социум, в котором необходимо быстро адаптироваться, — рассказывает бизнесмен. — А тут каждую неделю переводят из камеры в камеру. В одной камере — шесть человек, в другой — 60, в третьей — 20 и так далее. Меня катали месяца полтора». Лето в Перми выдалось самым жарким на памяти Рыболовлева, с потолка набитых под завязку камер, по его словам, «капал пот». […] В какой-то момент Рыболовлев перестал надеяться на благополучный исход. «Я приготовился сидеть 10 лет, — говорит он. — Но я понял, что у меня есть собственность и я никому ее не отдам». Через 10 лет можно будет попробовать начать все сначала. У арестованных владельцев «Финансового дома» долго не было приличного адвоката. На бывшего работника прокуратуры столичного адвоката Андрея Похмелкина родители Рыболовлева вышли только в начале 1997-го, через семь с лишним месяцев после ареста сына. Депутат Госдумы Виктор Похмелкин вспоминает, что Андрей (его родной брат), познакомившись с материалами дела, сказал: «Рыболовлев полностью невиновен, я вхожу в это дело с головой». […] На «Сильвинит» и «Уралкалий» зачастили проверяющие из ФСБ и Фонда федерального имущества. Их интересовало, например, выполнили ли структуры Рыболовлева условия инвестконкурса (вскоре после убийства Пантелеймонова «Нефтехимик» получил 39,2% акций «Сильвинита», пообещав вложить в компанию $14 млн). […] Дело начало разваливаться. Ломакин от своих показаний отказался. Через 11 месяцев после ареста Рыболовлева выпустили под залог (1 млрд рублей, около $200 000), а в конце 1997 года Пермский областной суд полностью оправдал его и Шевцова. Позже этот вердикт был подтвержден президиумом Верховного суда. Бандиты убили Пантелеймонова за разрыв отношений с торговым домом, решил судья Василий Садовенко и приговорил Ломакина и исполнителей убийства к 15 годам лишения свободы. […] Хмурым октябрьским утром 2000 года в московском офисе «ПФП-группы» трое мужчин ждали четвертого. Разговор предстоял тяжелый. Хозяин «ПФП-группы» Андрей Кузяев, депутат Похмелкин и мэр Перми Юрий Трутнев, по словам Белых, «олицетворяли сверхэлиту региона». В декабре должны были состояться губернаторские выборы. Шло к тому, что губернатор Геннадий Игумнов проиграет депутату Госдумы и бизнесмену Павлу Анохину, а это, полагали собравшиеся, полностью дестабилизирует обстановку. «Сверхэлита» придумала выход: Игумнов поддерживает на выборах Трутнева (и так популярную фигуру), а сам пересаживается в Совет Федерации. К удивлению собравшихся, губернатор приехал не один, а с Рыболовлевым. «Игумнов, видимо, понимал, о чем пойдет речь, — рассказывает Похмелкин, — и пригласил Рыболовлева, рассчитывая на его поддержку». У губернатора были основания надеяться на лояльность своего спутника. С 1998 года на высоких постах в банке «Кредит ФД» работала дочь губернатора Елена Арзуманова. «Наши отношения были очень конструктивными, — написал Игумнов в ответ на вопрос Forbes по электронной почте. — Он всегда обращался ко мне с различными просьбами». Экс-депутат Похмелкин поясняет: в 1997 году губернатор публично высказался о невиновности Рыболовлева. «Трудно представить, что бы могло быть, если бы не моя твердая позиция по соблюдению закона по отношению к нему», — пишет Игумнов. Оказавшись на свободе, Рыболовлев стелил как можно мягче. На время он даже перестал настаивать на разрыве «Уралкалия» с МКК. «Этот вопрос ушел из приоритетных», — объясняет Рыболовлев. Что же стало приоритетным? Выстраивание отношений, обтекаемо отвечает бизнесмен. Кузяев и Похмелкин изложили Игумнову свой план, а Трутнев буркнул, что раз так, то он готов баллотироваться. Слово получил Рыболовлев. Неожиданно для всех он поддержал предыдущих ораторов: «Да, Геннадий Вячеславович, надо уходить». Игумнов был сломлен, вспоминает Похмелкин. Вернувшись в Пермь, губернатор объявил, что на выборы не пойдет. Виктор Похмелкин считает поступок Рыболовлева предательским — «без поддержки Игумнова он не стал бы тем, кем он стал». Рыболовлев изложил свои резоны в интервью пермскому еженедельнику «Новый компаньон»: в 1999 году на встрече в Барвихе Игумнов потребовал от него передать долю в «Уралкалии» Арзумановой. «Вранье», — возражает Игумнов и добавляет, что «никогда не встречался с Рыболовлевым в Барвихе». «Ну, что он еще скажет, — пожимает плечами Рыболовлев. — Моя реакция была однозначной: ничего ни при каких обстоятельствах никому передаваться не будет. Я не дал ему никакого ответа и в дальнейшем старался уходить от этой темы». Рыболовлев вложился в кампанию Трутнева, и тот победил в первом же туре. Теперь не Рыболовлев был обязан губернатору, а губернатор ему. Обеспечив тылы, можно было вплотную заняться бизнесом. Москва, Кремль, 21 сентября 2005 года. Исполняющий обязанности губернатора Пермской области Олег Чиркунов докладывает Владимиру Путину: «Мы в пятницу будем представлять Михаилу Ефимовичу [Фрадкову] в Березниках — надеемся, что он приедет, — инвестиционный проект «Уралкалия», это миллиард долларов». «Он приедет, — роняет президент, — мы только сейчас с ним разговаривали: он собирается». Этот диалог хорошо иллюстрирует, какой гигантский скачок — и в бизнесе, и в отношениях с властью — совершил Рыболовлев. […] «Стопроцентный капиталист, — говорит Белых о Рыболовлеве. — Люди для него — расходный материал: нужны — работают, пропала в них надобность — до свидания». Виктор Похмелкин, помогавший Рыболовлеву выйти из СИЗО, не дождался от него помощи, когда искал деньги на финансирование своей кампании по выборам в Госдуму. Как и в бизнесе, в политике Рыболовлев вкладывает только в тех, кто точно не проиграет. В 2005 году Белых вел с ним переговоры о финансировании кампании СПС на выборах в парламент Пермского края. «Нет, ребята, я в такие игры не играю, я точно с властью, — услышал Белых в ответ. — Будете партией власти — тогда я деньги давать буду». Тогда будет дороже, пошутил Белых. «А я готов переплачивать», — не растерялся хозяин «Уралкалия». […] в 2000 году […] «Уралкалий» окончательно порвал с МКК. Сначала компания пыталась торговать через совместное предприятие с канадской Canpotex, потом самостоятельно, и только осенью 2005 года Рыболовлев «пробил» решение на высшем уровне — договорился с президентом Белоруссии Александром Лукашенко об участии в Белорусской калийной компании (БКК), которая стала эксклюзивным экспортером продукции «Уралкалия» и «Беларуськалия». Рыболовлев возглавил совет директоров БКК. […] В 2006 году […] осенью Рыболовлев совершил беспрецедентный поступок — в последний момент остановил размещение акций на Лондонской бирже, не желая продавать с дисконтом. […] А сразу после несостоявшегося размещения на одном из рудников «Уралкалия» произошла катастрофа, и его эксплуатацию пришлось прекратить, бросив под землей всю технику.
[«Век», 18.06.2007, «Куда идут деньги Рыболовлева?»: Отметим, что заявление об отказе проведения IPO Рыболовлев сделал 11 октября. Авария же случилась 18-го. Как полагает ряд экспертов, возможно, протечка воды могла начаться еще в начале октября. Но руководство «Уралкалия», наверное, не придало этому серьезного значения. Однако ближе к 10-ым числам месяца уровень воды стал увеличиваться. Если такое предположение верно, то вполне допустимо, что Рыболовлев в преддверии надвигающейся угрозы решил не рисковать. Ведь при размещении почти 30% акций компании возникала опасность того, что ценные бумаги рухнут. В этом случае возникла бы другая проблема. Активы бизнесмена за бесценок мог скупить кто-нибудь из конкурентов. Поэтому вполне возможно, что в то время, когда вода в БКРУ-1 во всю хлестала, в Лондоне еще шло представление компании потенциальным инвесторам. — Врезка К.ру]
[«Ведомости», 19.02.2010, «Запасы утонули»: В 2006 г. в выработки одного из рудников «Уралкалия» начала поступать вода. Приток был такой силы, что откачать его было невозможно. Компания решила затопить рудник, но из-за размывания горных пород на его месте образовался гигантский провал. Были повреждены железная дорога, энергообъекты, пришлось переселять и часть жителей Березников. Почти половину расходов на строительство 53 км железной дороги в обход провала (5 млрд из 12,3 млрд руб.) взял на себя «Уралкалий», 1 млрд руб. согласился перечислить «Сильвинит», остальное оплатило государство. «Уралкалий» также компенсировал затраты бюджетов разных уровней на устранение последствий аварии и переселение части жителей Березников (2,3 млрд руб.). А вот вопрос о том, кто и каким образом будет возмещать ущерб от потери запасов калийных солей, оставшихся в затопленном руднике, до сих пор не решен. Госкомиссия по запасам 26 ноября 2009 г. списала 169 млн т запасов затопленного рудника, указано в направленном в правительство 21 января письме министра энергетики Сергея Шматко. Но методики расчета ущерба от потери запасов нет до сих пор и выработать ее — «сложнейшая задача», которую предстоит решить в первую очередь Роснедрам, рассказывает чиновник одного из ведомств, которым дал поручение Сечин. Во время повторного расследования причин аварии на руднике Роснедра для оценки этих убытков воспользовались порядком, который применяется, если полезные ископаемые добываются без лицензии. Получилось, что запасы, оставшиеся в затопленном руднике, стоят от 25,4 млрд до 84,6 млрд руб., а сумма недополученного НДПИ составляет 964,5 млн — 3,2 млрд руб. […]
Шматко считает, что «Уралкалий» должен также возместить расходы на обеспечение надежности энергоснабжения Березников. Средства на строительство магистральной теплосети в сумме 1,6 млрд руб. были учтены при формировании тарифов ТГК-9 на 2008–2009 гг., а общая сумма расходов, которые понесет компания, — 2,7 млрд руб., пишет Шматко. — Врезка К.ру]
Осенью 2007 года IPO «Уралкалия» прошло на ура — компания привлекла больше $1 млрд и с тех пор сильно подорожала.
Дмитрий Рыболовлев
Из кабинета Рыболовлева на 21-м этаже «Башни 2000», что на Кутузовском проспекте, открывается фантастический вид на Москву. Интервью завершается. Остался последний вопрос. Не ждет ли хозяин «Уралкалия», что однажды ему предложат продать компанию государству по сходной цене? «Ко мне бессмысленно приходить без взаимовыгодных предложений», — в голосе Рыболовлева слышатся стальные нотки. […]
Владимир Федорин
Александр Сазонов
Источник: «Русский Forbes», май 2008
****
Год в СИЗО: без комментариев
«Я предпочитаю относиться к этому как к ошибке правоохранительных органов»
[…] Историю своей жизни и бизнеса он впервые рассказал в интервью «Ведомостям».
— Вы редко соглашаетесь на интервью. С чем это связано?
— C моим характером. Я действительно непубличный человек и не люблю рассказывать о себе. […]
— Как вы поняли, что медицина — не ваше призвание?
— Все просто. Институт я окончил в 1990 г. Уже полным ходом шла перестройка. И получилось, что зарплата у меня — 120 руб. и надбавка 10 руб. за красный диплом. А я еще на 3-м курсе женился, и к тому времени у нас уже был маленький ребенок. Поэтому не то чтобы мне очень хотелось, но скорее пришлось заняться бизнесом. Впрочем, со временем это даже больше понравилось.
— А чем понравилось кроме более высоких заработков?
— Свободы больше. Когда находишься в какой-то системе, особенно если это система госучреждения, свободы в принятии решений практически нет. Так или иначе ты подвержен какому-то регламенту. А в бизнесе на тот момент я неожиданно оказался предоставленным самому себе, и возможности для применения собственных сил оказались совсем другими. […]
— Тогда вы догадывались, насколько прибыльным станет для вас химический бизнес? Или эта отрасль всегда была золотым дном, ведь рентабельность по EBITDA «Уралкалия» — чуть менее 50%?
— Конечно, о той доходности, которую приносит химический бизнес сегодня, тогда речь не шла. Хотя надо признать, что калийные удобрения никогда не падали в цене, а значительный рост случился в последние два года на волне всеобщего роста цен в сырьевом секторе. Но тогда выбор был очень простым. Инвестировали в те предприятия, которые работали на экспорт. За границей наша продукция автоматически была конкурентоспособной. Поэтому начали вкладываться в бумаги «Уралкалия», «Сильвинита», березниковского «Азота», «Метафракса», «Соликамскбумпрома». […]
— Из вашего рассказа создается впечатление, что калийных войн в 1990-х гг. вовсе не было.
— Времена действительно были непростые. Впрочем, как и в любой отрасли, где разворачивалась борьба за активы.
— Любой предприниматель, начинавший зарабатывать, привлекал внимание бандитов. Сталкивались с подобными проблемами?
— Скажем так, я никогда никому не платил. Заходы со стороны, конечно, были. Но никакую крышу я ни с кем даже не обсуждал. Существуют определенные принципы. Они должны быть. […] Я не идеалист и понимаю, что абсолютной свободы не бывает, но любые посягательства на нее извне для меня неприемлемы.
— Значит, посягательства все-таки были?
— Не могу сказать, что у меня были серьезные проблемы с криминалом. На крупных пермских промышленных предприятиях криминал в то время не играл большой роли. У нас ведь был не торговый ларек.
— Для обеспечения безопасности ларька в отличие от «Уралкалия» нужно не больше пары охранников.
— Когда у вас есть финансовые возможности и крупный актив, можно обеспечить его безопасность легальным способом.
— Вы говорите, что ни с кем не договаривались и никому не платили. Насколько уверенно и безопасно вы себя в таком случае чувствовали?
— Вполне уверенно и безопасно. Опасался за безопасность семьи, поэтому увез ее в Швейцарию еще в 1995 г.
— А за себя и за то, что могут отобрать бизнес, страшно не было?
— Когда страшно — это начало конца. Бизнес и страх — несовместимые вещи, поэтому это чувство нужно уметь в себе контролировать. Как только это делать не получается, можно приходить к собственнику и забирать у него все. Значит, нужно быть абсолютно уверенным: что бы ни произошло, ты своего не отдашь.
— Год, проведенный в СИЗО, вы связываете с происками ваших конкурентов?
— Не хотелось бы комментировать эти вещи. Я предпочитаю относиться к этому как к ошибке правоохранительных органов.
— Но предложения отдать «Уралкалий» в течение этого года поступали?
— Четких формулировок — продашь и сразу выйдешь — не было.
— Что-то для вас изменилось в связи с этим печальным эпизодом?
— […] Я понял, что крайне важно правильно выстраивать отношения со многими, в том числе с властью. Раньше я просто занимался бизнесом и не старался интегрироваться в эту систему. Но после всего случившегося со мной эту ошибку я постарался исправить. Сейчас уверен, что крупный бизнес не может существовать вне государства. […]
— Вы не очень любите говорить про конкурентов, но название Международной калийной компании (МКК), через которую «Уралкалий», «Сильвинит» и «Беларуськалий» до 2000 г. торговали удобрениями на экспорт, связывают с именем Григория Лучанского. Почему ваша компания первой вышла из состава участников МКК?
— Выход «Уралкалия» из МКК не был связан с этим человеком. Просто в рамках этой компании условия [бизнеса] для «Уралкалия» оказались дискриминирующими. Существуют разные экспортные рынки, и цены на них тоже разные. […]
[«Профиль», 21.06.1999, «Уральские самоцветы»: С момента выхода на мировой калийный рынок Рыболовлев — бессменный участник великого противостояния. Его соперник, как принято считать в Перми, — Григорий (Гарри) Лучанский, руководитель австрийской компании «Нордекс», известный неоднократными попытками перетянуть на себя одеяло в затянувшейся борьбе за русский калий. «Уралкалий» и «Сильвинит» (в «Уралкалии» у Рыболовлева контрольный пакет, а в «Сильвините» позиции Рыболовлева и Лучанского приблизительно равны) занимаются производством удобрений. Контролирует же реализацию продукции Международная калийная компания (МКК), которую вышеуказанные комбинаты и основали. Часть персонала МКК близка к Лучанскому. Компания «Нордекс» имеет свою долю и в австрийской фирме «Белурс», которая благодаря МКК стала крупнейшим трейдером калийных удобрений в мире.
Наконец, Гарри Лучанский отчасти контролирует и единственный морской транспортный путь калия на просторах бывшего СССР — Вентспилсский калийный терминал. Таким образом, пермяки от распределения финансовых потоков и транспортировки удобрений практически отрезаны. — Врезка К.ру]
— Ситуацию в МКК можно было изменить, если бы вам удалось получить контроль над «Сильвинитом», тогда ваши представители заняли бы большинство мест в правлении МКК. Какое-то время вы были близки к успеху: в 1998 г. вы возглавляли одновременно советы директоров «Уралкалия» и «Сильвинита». Почему заполучить контроль над ближайшим конкурентом все же не удалось?
— В определенный момент владелец миноритарного пакета акций «Сильвинита» (около 18% акций. — «Ведомости»), поддерживающий менеджмент этой компании, перешел на мою сторону. Но выкупить его долю у меня так и не получилось.
— Акционера звали Марк Лиснянски?
— Да, это был он.
— Вас неоднократно обвиняли в попытке захватить контроль над «Сильвинитом», и отношения с менеджментом этой компании складывались довольно напряженные. Когда закончилась конфликтная фаза?
— С нашим выходом из МКК. С тех пор никаких серьезных шагов в отношении друг друга мы не предпринимали. При этом «Уралкалий» и «Сильвинит», естественно, остаются конкурентами, и так будет до тех пор, пока «Сильвинит» не войдет в Белорусскую калийную компанию (БКК).
— БКК — это вторая попытка «Уралкалия» и «Беларуськалия» создать единую трейдинговую компанию. Вы приглашаете присоединиться к БКК «Сильвинит». Что позволяет думать, что нынешний опыт такого партнерства окажется более удачным?
— Когда мы вошли в состав МКК, у нас еще не было контроля над «Уралкалием», поэтому мы не имели возможности добиваться приемлемых для нас условий. Сейчас правила сотрудничества мы устанавливаем совместно с нашими белорусскими партнерами. «Беларуськалий», кстати, последовал нашему примеру и также вышел из состава МКК. Двери для «Сильвинита» всегда открыты, но условия для него должны быть такими же, как и для остальных участников БКК. Это значит, что весь объем, отправляемый на экспорт, должен идти через БКК. Пока это главный камень преткновения в переговорах с «Сильвинитом».
— А со стороны может показаться, что больше всего «Сильвинит» не устраивает другое обстоятельство — то, что БКК возглавляете вы.
— Это неправда. Мы согласились на условие «Сильвинита» ежегодно ротировать должность председателя совета директоров и предложили им ряд ключевых позиций в менеджменте. Мы также согласны с их схемой распределения долей в БКК пропорционально объемам производства каждой из компаний-участниц. […]
— В какие еще проекты вы инвестируете?
— Никаких других проектов нет, портфельных инвестиций я тоже не делаю. Все идет на развитие «Уралкалия».
— Но в прошлом году «Уралкалий» выплатил почти 100% чистой прибыли в качестве дивидендов — около 5 млрд руб. На что были потрачены эти средства?
— На некоторые личные проекты. Например, недвижимость для семьи. […]
— Недвижимость в Швейцарии?
— Да. Там живет семья, жена и две дочери. […]
— Швейцария — многоязычная страна. Вы на каком-нибудь иностранном языке говорите?
— Нет. Даже попытка выучить английский провалилась. Заниматься системно времени нет. Пришлось нанять преподавателя, американца, который везде ездил со мной. Но надолго его не хватило.
— В каком смысле?
— Через пару месяцев работы в моем режиме он начал потихоньку пить. Ирина Малкова
Источник: «Ведомости», 20.06.2006
**** Предприниматель из Перми завладел калием Он же поспособствовал карьере дочери губернатора области
Калийная промышленность России, составляющая пятую часть мирового калийного рынка, оказалась «под колпаком» пермского банка «Кредит ФД». Таков неожиданный итог годового собрания акционеров соликамского АО «Сильвинит». Наряду с АО «Уралкалий» это предприятие является одним из основных мировых производителей калия. Последний год совет директоров «Сильвинита» возглавлял первый заместитель губернатора Пермской области Геннадий Тушнолобов. Во многом благодаря его усилиям предприятие добилось впечатляющих результатов: прибыль выросла почти на 100 млн новых рублей, значительно увеличились объемы реализации продукции. Прогнозировалось, что г-н Тушнолобов сохранит за собой руководящее кресло еще на год. Однако на собрании акционеров произошел тихий переворот. Представители пермского банка «Кредит ФД» и российско-австрийского «Кредитаншталь-Грант» (главных собственников «Сильвинита») провели в председатели совета директоров президента «Кредит ФД» Дмитрия Рыболовлева. Около полутора лет г-н Рыболовлев провел под следствием по обвинению в организации одного из самых громких заказных убийств последнего времени — генерального директора пермского АО «Нефтехимик» Евгения Пантелеймонова. Правда, состоявшийся в конце прошлого года суд полностью оправдал банкира. Несмотря на это, кое-кто в Перми до сих пор сомневается в невиновности Дмитрия Рыболовлева. Господин Рыболовлев уже возглавляет совет директоров березниковского АО «Уралкалий». Таким образом, став во главе «Сильвинита», президент банка «Кредит ФД» получил полный и безраздельный контроль над почти пятой частью мирового калия (именно столько производят в совокупности «Уралкалий» и «Сильвинит»). Интересно, что главными союзниками г-на Рыболовлева в борьбе за «Сильвинит» стали представители банка «Кредитанштальт-Грант», владеющие почти 15% акций предприятия. Сегодня банкиры из Вены и Москвы ведут активную экспансию в пермскую промышленность, в основном стратегического направления. Они являются фактическими хозяевами березниковского титано-магниевого комбината «Ависма», владеют крупными пакетами акций АО «Уралкалий», Соликамского магниевого завода и губахинского АО «Метафракс». И еще один интересный факт. Стараниями банка «Кредит ФД» в новый совет директоров «Сильвинита» была избрана дочь губернатора Пермской области Геннадия Игумнова Елена Арзуманова. До последнего времени Елена Геннадьевна возглавляла пермский «Экопромбанк», фактически приказавший долго жить… Николай Иванов
Источник: «Независимая газета», 12.05.1998
****
«Для того чтобы стать тем, чем он сейчас является, «Дима многих кинул»»
Слева направо: Олег Чиркунов, Юрий Трутнев, Дмитрий Рыболовлев
[…] «Сильвинит» и «Уралкалий» — стратегические предприятия, которые могут оказывать влияние не только на российские сельское хозяйство и металлургическую промышленность, но и на некоторые мировые процессы. Дело в том, что они производят около 20 процентов мирового хлоркалия, а предприятия, работающие на их сырье, — около 12 процентов мирового магния и сплавов, около 30 процентов титановой губки. Поэтому когда «Сильвинит» и «Уралкалий» все-таки были приватизированы, знающие люди потерли руки. (Справедливости ради отметим, что в АО «Уралкалий» собственностью государства была «золотая» акция. Но умышленно или случайно она была утеряна.) Довольно быстро значительные пакеты акций обоих предприятий оказались сконцентрированы в руках пермской структуры, контролируемой молодым человеком по фамилии Рыболовлев. Медик по образованию, сделавший первые деньги игрой на бирже, он создал один из самых крупных в Пермской области чековых инвестиционных фондов — «Каменный пояс», который успешно поучаствовал в аукционах. В его портфеле появились крупные пакеты таких пермских предприятий, как АО «Метафракс», АО «Азот», АО «Нефтехимик» и, разумеется, АО «Сильвинит» и АО «Уралкалий». Любопытно, что экспортная выручка этих пяти предприятий составляла около 50 процентов всего экспорта Пермской области. Дальше события развивались стремительно. В 1996 году Дмитрия Рыболовлева обвинили в организации убийства генерального директора АО «Нефтехимик» Евгения Пантелеймонова и поместили в сизо. Оттуда он вышел через год с оправдательным приговором. Стал ходить в бронежилете и в кольце охраны. В 1998 году он занял место председателя совета директоров АО «Сильвинит» и АО «Уралкалий», а также получил большинство в советах директоров обоих предприятий, которые, как известно, производят около 100 процентов калийных удобрений России. Пресса окрестила его «калийным королем», а бывший партнер в местной газете сказал: для того чтобы стать тем, чем он сейчас является, «Дима многих кинул». В 1999 году «под контролем» Дмитрия Рыболовлева осталось только АО «Уралкалий». Это много: около 20 тысяч работающих и доходы на уровне 200 млн долларов. Тем не менее его калийная империя рухнула — 60 процентов российского производства (а именно такую долю рынка занимает АО «Уралкалий») — это не 100 процентов. И бывший король предпринял шаги, которые несведущих людей приводят, мягко говоря, в недоумение. А сведущие люди говорят: вот такой он, Дмитрий Рыболовлев. Каким он был, таким он и остался. Первый звонок прозвенел, когда АО «Сильвинит» по итогам первого полугодия выплатило дивиденды, а «Уралкалий» — нет. При этом оба предприятия из-за растущего курса доллара и благоприятной конъюнктуры на мировом рынке значительно улучшили свои финансовые показатели по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Дальше звонки пошли сплошной чередой: совет директоров отстранил от занимаемой должности финансового директора и значительно урезал полномочия генерального директора, оставив в его ведении только управление «железками» предприятия. Экономикой и финансами АО «Уралкалий» занялись люди Рыболовлева. Следующий шаг — на внеочередном собрании акционеров было проведено решение об увеличении количества объявленных акций общества. И ничего вроде бы страшного: у многих АО «на всякий случай» приняты решения о большом количестве объявленных акций. Но это — особый случай. Обычно эмиссии проводят под инвестора. В случае с «Уралкалием» об инвестициях речи не идет: на техническое перевооружение достаточно собственных средств, а развитие производства… Какое развитие производства при избытке мощностей? Следовательно, возможная эмиссия будет сделана для «разводнения» уставного капитала: укрепления позиций Дмитрия Рыболовлева на предприятии и соответственно ослабления роли других акционеров. Не секрет, что у «Уралкалия» около 10 тыс. акционеров, являющихся работниками предприятия. Люди, отработавшие на предприятии многие годы, в результате новой эмиссии фактически лишатся половины своих акций. Зато структуры, контролируемые Дмитрием Рыболовлевым, увеличат свой пакет почти в два раза. […] Константин Вершинин
Источник: «Российская газета», 10.12.1999
**** «Рыболовлев … изменил коэффициент заполнения пустот чуть ли не в два раза, хотя формально закладка велась, и средства на нее шли не только калийного предприятия, но и бюджетные деньги» С «Уралкалия» могут потребовать компенсацию затрат на строительство инфраструктуры (до $800 млн) и за потерянные запасы (до $20 млрд)
Что касается ситуации с ОАО Уралкалий: борьба за калийный ресурс приобретает особую остроту. Напомним, что в 2006 году на руднике Уралкалия началось затопление. Причем, по слухам, распространяемым рядом работников предприятия, реально поступление воды началось недели на 2-3 раньше объявленного срока, но то ли руководство не посчитало нужным обращать на это внимание, то ли просто растерялось, никаких мер до 19 октября 2006 года по локализации протечки предпринято не было. Кроме одной — ОАО Уралкалий остановило процесс вывода акций предприятия на IPO.
Катастрофа по затоплению развивалась с множеством слухов и интерпретаций причин аварии. Была информация и о том, что еще в далеких 80-х и в начале 90-х этот участок, согласно исследованиям ученых, признавался особо опасным, и якобы мероприятия по локализации рисковой зоны должны были проводиться, но проводились они или нет, доподлинно не известно. Хотя, по словам горноспасателей, ничего предпринято в этом районе не было. Горноспасатели издавна считали эту зону весьма рисковой, хотя бы только потому, что отработка здесь была произведена в двух горизонтах. К тому же зона эта была изрядно неоднородной, с одной стороны охранный целик с другой двухуровневая отработка, причем доступ в целый ряд выработок был весьма затруднен для анализа и возможной закладки. Ходили и весьма настойчивые слухи о несоблюдении технологии закладки, мол, жадный Рыболовлев, не желая тратиться на полномасштабную закладку, изменил коэффициент заполнения пустот чуть ли не в два раза, хотя формально закладка велась, и средства на нее шли не только калийного предприятия, но и бюджетные деньги. Сейчас достоверно установить, насколько качественно и в каких объемах проведена была закладка пустот, крайне сложно, фактически невозможно. Если только с иголками под ногти допросить непосредственных участников процесса. Ходят слухи и о неправильном купировании карналитовых пород от сильвинитовых, да и много еще разных подробностей, которые могут быть поняты только специалистами. Вопрос на самом деле, прост: были ли в должном объеме и в положенном режиме произведены недропользователем работы, обязательные при отработке месторождения. Первая комиссия оказалась достаточно лояльной, и итогом ее работы стало весьма казуистическое заключение «о редкой природной аномалии», на которую и была возложена ответственность за аварию. А значит и за уничтожение природных ресурсов. Это примерно как на мертвого водителя свалить вину за ДТП. И всех это устроило, недрохищника Рыболовлева, ой, недропользователя, министерство природных ресурсов, власти города Березники и краевую власть. Под эту божественную аномалию были получены серьезные федеральные деньги на расселение аварийной зоны, на многочисленные железнодорожные объездные пути. Успешное освоение федеральных средств для строительства поселка нового типа «Усолье -2» курировал лично губернатор Пермского края Олег Чиркунов, причем оператором освоения федеральных средств была назначена фирма «Пермдорстрой» в свое время тестнейшим образом связанная с экс-председателем пермского правительства, ныне находящегося под следствием Николая Бухвалова. Результаты строительства поселка для переселенцев известны: затрачено минимум 2 миллиарда рублей, из ста с лишним построенных домиков заселена ничтожная часть. Ну да и бог с ним, пусть контроль за расходованием бюджетных средств останется на совести губернатора Чиркунова и экс-председателя правительства Бухвалова. […] По слухам, инициация повторной проверки вице-премьером Игорем Сечиным была обусловлена, поступившей от местных силовиков информацией о реальной картине аварии на калийном рудоуправлении. Хотя глобально за этим интересом стоит, конечно же, желание поменять собственника предприятия. К повторной проверке были привлечены сотрудники Пермского ГУВД. Работа комиссии, кстати, по слухам, весьма спокойная и лояльная вызвала почему-то истерическую реакцию владельца Уралкалия Дмитрия Рыболовлева, то ли это было связано с рядом моментов, всплывших в ходе этой проверки, то ли оживлением некоего Прокопа (Ломакина), в свое время осужденного за убийство директора «Нефтехимика» Пантелеймонова (по подозрению в заказе этого убийства Рыболовлев провел в Пермском СИЗО почти год и в итоге был оправдан). Руководство Уралкалия, не дожидаясь выводов комиссии, предложило правительству свою помощь в финансировании строительства обходной железной дороги, причем сразу масштабную помощь, по слухам в пределах 7-8 миллиардов рублей. Неожиданное и приятное предложение от Уралкалия, по сути, не вложившего и рубля в купирование результатов аварии. И правительство приняло это предложение. Комиссия фактически завершила свою работу и отправилась в Москву для написания отчета. Правда, сотрудники Пермского ГУВД продолжили свою работу. Все шло чинно-благородно, но, видимо, какие-то скрытые от глаз общественности процессы не позволяли расслабиться владельцу Уралкалия и неожиданно в прошлую пятницу последовало выступление министра природных ресурсов под общим слоганом «Уралкалий и Рыболовлев в аварии не виноваты». Это вызвало не только рост, валяющихся где-то в самом низу акций предприятия, но и неожиданную повторную отправку второй комиссии опять в Пермский край. То ли Игорь Сечин не смог стерпеть незапланированного выступления Юрия Трутнева, то ли Юрий Трутнев пытался предотвратить возвращение повторной комиссии. Остается только гадать. Как и остается гадать с чем связана защита Юрием Трутневым Уралкалия. В свое время интернет-ресурс Ура.ру «клеветнически» написал, что Юрий Трутнев является бенефициаром компании ОАО Уралкалий, правда после иска от министерства природных ресурсов, Ура.ру признал, что их возможно ввел в заблуждение высокопоставленный чиновник краевой администрации, сообщивший им эту информацию. Так что бенефициарство министра осталось не более чем не подтвержденной сплетней. Хотя эта сплетня даже обозначена цифрой в 10%. А может Юрий Трутнев искренне радеет за пермскую промышленность в лице одного из серьезнейших налогоплательщиков, может его активное участие в первой комиссии, дало ему возможность досконально разобраться в проблеме и не дожидаясь выводов повторной комиссии выступить в поддержку предприятия.
[«Ведомости», 05.12.2008, «Защитник Трутнев»: Министр природных ресурсов Юрий Трутнев вступился за «Уралкалий», который может быть признан виновным в аварии на одной из его шахт в Березниках в 2006 г. Авария повлекла за собой обвал грунта. «Рассмотрение вины «Уралкалия» здесь вряд ли уместно», — заявил Трутнев (цитата по «Прайм-ТАСС»). Главная ошибка, по его мнению, произошла в 1935-1937 гг., когда над рудником было решено строить город. Затопление калийных шахт происходит достаточно быстро и затопленных шахт в мире несколько десятков, ни над одним из таких месторождений ничего не строили, напомнил Трутнев. Представитель «Уралкалия» от комментариев отказался.
Результаты предыдущей проверки показали, что «Уралкалий» не виноват в аварии. Но в конце октября этого года вице-премьер Игорь Сечин поручил Ростехнадзору провести повторную проверку. Работа комиссии по расследованию причин аварии вчера была продлена на две недели. Если компанию признают виновной, то ей грозит компенсация затрат на строительство инфраструктуры (оценивается в $600-800 млн) и за потерянные запасы (аналитики оценивают ее от $2 млрд до $20 млрд). — Врезка К.ру]
По слухам, повторный приезд второй комиссии был вызван распоряжением Сечина, отличающимся конкретным указанием на цель комиссии — «накопать». […] Клим Ушкин
Источник: «Пермские соседи», 08.12.2008
**** «Это не мое дело» Неумный ответ Дмитрия Рыболовлева первому вице-премьеру Сечину
[…] Немногие знают, но доктора посылали и в «Уралкалий» к Дмитрию Рыболовлеву. Произошло это при следующих обстоятельствах. У г-на Рыболовлева есть домик в Майями. Это чуть ли не самый дорогой особняк, когда-либо купленный в США — 100 млн долл. А посереди города Березняки, где располагается «Уралкалий», есть яма, в которую сползает весь город. Он просто просел на полтора метра. Яма образовалась на месте бывшего калийного рудника — вода выела соль, и эта яма — самая крупная экологическая катастрофа в России после Чернобыля. Не знаю, сколько бы стоило «Уралкалию» предотвращение этой катастрофы, но думаю, что домика в Майями хватило бы. Яма образовалась давно, но так как министр природных ресурсов Трутнев — старый знакомый Рыболовлева («Ура.ру» даже, погорячившись, зачем-то записал его в партнеры миллиардеру), — ямы этой Трутнев долгое время не замечал. Возле ямы, однако, идет железная дорога, по которой возят грузы к АВИСМЕ, попавшей под контроль кремлевских силовиков. Дорога провалилась, ее перенесли. Яма расползлась, дорогу опять надо переносить. Первый вице-премьер Сечин созвал совещание. Участники совещания были просто шокированы поведением Рыболовлева. «Цена вопроса была 10—15 млн долл., — сказал мне один из участников, — а Рыболовлев просто сказал: «Это не мое дело». С этим особняком и с этой дырой это был неумный ответ. Он не хотел положить десятку, придется положить все». […] Юлия Латынина
Источник: «Новая газета», 26.01.2009
