От мэра осталась неплохая жилплощадь
Популярной телеведущей 5 ноября исполнится 25 лет. HELLO! передставляет эксклюзивный фоторепортаж из квартиры ее родителей в Санкт-Петербурге
[…] Шесть лет назад Ксению знали лишь как дочь первого мэра Санкт-Петербурга, профессора Анатолия Собчака, любительницу светских вечеринок и завсегдатая ночных клубов.[…]
Мы встретились с Ксенией в доме ее родителей Анатолия Собчака и Людмилы Нарусовой — в замечательно огромной квартире на Мойке, окна в окна с Музеем-квартирой Александра Сергеевича Пушкина и по количеству антикварной мебели вполне с ним соперничающей.
Но весь пафос разрушился, когда из ванной комнаты вышла Ксения в халате и с мокрой головой, а Людмила Борисовна пригласила на кухню пить чай с вареньем. Две женщины удивительным образом вдруг заполнили собой все немаленькое пространство, сделав его уютным и простым. Яркие, эксцентричные, очень непосредственные, они представляют собой невероятно колоритный дуэт.[…]
Ксения с мамой Людмилой Нарусовой, сенатором от Республики Тува, в гостиной своей петербургской квартиры
— Ксения, помнишь, как вы переехали в эту квартиру?
Ксения. Конечно. Я так этому сопротивлялась! Это же была классическая петербургская коммуналка. В комнате, где потом устроили мою детскую, жил алкоголик, и она была в ужасающем состоянии. После трехкомнатной квартиры в современном доме на улице Кустодиева я не могла представить, что мы будем жить здесь, что все это можно отремонтировать… Но мама вложила в эту квартиру всю душу и превратила ее из руин в то, что вы видите.
Людмила Борисовна. Когда в гости стали приходить друзья, Ксюша все время говорила: «Мама, неужели мы такие бедные, что не можем купить приличную мебель? Мне стыдно приглашать друзей в квартиру, где рухлядь с помойки». Она не понимала, что это уникальная старинная мебель. Когда я ходила в антикварный магазин, Ксюша стояла у входа и кричала: «Товарищи, не заходите сюда! Здесь все вещи только с помойки!»
Ксения. Честно говоря, я и сегодня не поклонница антиквариата. Мне гораздо удобнее жить в современном интерьере. Но в эту квартиру каждый раз возвращаюсь с удовольствием. Здесь все помнит отца […].
Кабинет Анатолия Собчака остался таким же,
каким был при его жизни
— А в желтой прессе пишут про […] роль проститутки в комедии «Очень русское кино».
— Это всего лишь эпизод. У меня по сценарию даже слов нет. Там весь юмор построен на узнаваемости. Парень приезжает с друзьями на «девятке» снимать проституток. И ему выводят меня, Леру с Муз-ТВ и Марику с MTV. Мы стоим все такие гламурные, в блестках, а он смотрит на нас и говорит: «Не, поехали отсюда, какие-то они беспонтовые». Очень смешно!
— После этого к вам, Людмила. Борисовна, опять будут подходить люди и высказывать недовольство поведением вашей дочери?
— Если бы только мне вы сказывали! Коллеги по Думе пишут письма в прокуратуру.
— И как вы на подобные поступки реагируете?
— Да никак. Если взрослые люди не понимают, что такое свобода, то втолковать им это уже нельзя. Мы много говорим о демократии, но при этом забываем, что настоящая демократия начинается с дома, с семьи. Из того, что делает моя дочь, мне не все нравится, однако я уважаю ее выбор, ее образ жизни. Часто приходится слышать: «Как вы беретесь воспитывать молодежь, если свою дочь воспитать не можете?!» А я считаю, что хорошо воспитала Ксюшу и она никогда не сделает ничего подлого, гадкого или преступного. Я горжусь своей дочерью, потому что она сильная личность, нашла свое место в жизни, и то, что она делает, никого не оставляет равнодушным. […]
«У этого портрета удивительная история, — говорит Ксения. — Илья Глазунов изобразил маму в образе вдовы за пять лет до смерти отца. Позже он признался, что предвидел ее судьбу»
Назовет ли Ксения Собчак Шандыбина папой?
[…] По каналу МузТВ показывали, как барышня пошла с мамой Людмилой Нарусовой в ресторан, где развлеклась игрой в «дочки-матери» и обязательный конфликт поколений. Людмила Нарусова достала из сумки голубой пакетик с подарком для Ксюши. Ксения громогласно сообщила, что «кроме как фигни» мать ей ничего не может «подсовывать». Фигней оказались меховые тапочки, прямо в ресторане вытащенные на всеобщее обозрение. Последовал диалог. Дочь: «Ну что ты позоришься?» Мать: «Я хочу дождаться внуков». Дочь, наморщив носик: «Родится такой маленький гаденыш…» Мать: «Ну когда-то у меня родился маленький гаденыш!» Дочь: «Я не хочу девочку, она у меня будет п***ть драгоценности. Как я у тебя». Далее Людмила Нарусова сообщила Ксении, что матом ругаться нехорошо, но дочурка бодро ответила, что мамаша сама дома ругается, да еще и выпивает. Еще Собчак предложила Нарусовой закадрить Шандыбина, хотя и не обещала называть его папой, поругала неудачное кольцо матери, а вскоре послушная камера переместилась в иные интерьеры, где Ксения соприкасалась полуобнаженными конечностями с какой-то другой блондинкой, демонстрировала зрителю склянку с «кровью христианских младенцев» и разглядывала картинки с изображением себя, подкорректированной с помощью фотошопа. […] Между прочим, член Совета Федерации Нарусова регулярно ругается с «желтой прессой» за разгул пошлости в Интернете и прочие пакости. […] Госпожа Нарусова предстала перед камерой, играя роль заботливой, чуть нелепой мамочки с меховыми тапочками в руках. Она заучила текст, она приготовилась. И произнесла несколько зубодробительных перлов, несовместимых со спонтанной разговорной речью. […] — Ты переросла гламурный образ легкомысленной блондинки! — сообщила Нарусова дочери. Тени сценаристов и режиссеров передачи нависли над крашеными шевелюрами дам.[…]
«Комсомольская правда», 31.10.2006
