Кремль и партнеры. Кто защищает чиновников в суде
Если я назову имена своих клиентов, то не доживу до утра. Партнер известной юридической фирмы Адвокат никогда не проигрывает, клиент — довольно часто. Юзеф Булатович
Организовывать юридический бизнес в России можно только имея дружественные отношения с чиновниками, крупными корпорациями или государственными компаниями. Известность и доходы фирмы, как правило, держатся на ее основателях.
У всех на слуху громкие имена — Генри Резник и Генрих Падва, но они в основном занимаются уголовными делами. «В этой специализации другие правила игры, многое зависит именно от личности и известности адвоката, — полагает управляющий партнер юридической компании «Юков, Хренов и партнеры» Александр Иванов. — Это самые популярные адвокаты, которые в своих процессах обращаются к общественному мнению. Важна публичность адвоката». По словам юриста, процесс политизации в судебной практике начался задолго до кризиса, и он будет только усиливаться. Михаил Барщевский и Павел Астахов — уже больше политики, нежели адвокаты. Традиционная адвокатура продолжает существовать, но она обслуживает в основном частных клиентов, ведет уголовные процессы и не стремится решать проблемы, которые актуальны сегодня для бизнеса.
Наши юридические фирмы, оказывающие услуги бизнесу, начали появляться слишком поздно, лишь в середине 90-х годов. Значительная часть рынка уже попала под контроль иностранцев. И сейчас в стране работает около сотни серьезных зарубежных компаний и не более 20 — российских. Бизнес постепенно консолидируется. И по прогнозам самих юристов, вскоре останется не более десятка действительно сильных отечественных юридических контор, способных конкурировать с западными фирмами. Опросив основных игроков рынка юридических услуг, «Ко» выявила шесть наиболее востребованных фирм, которым доверяют свои дела отечественные и иностранные корпорации. Правда, причины, по которым они это делают, достаточно разные. Зачастую выбор происходит по принципу известности, хотя громкое имя не гарантирует успех в суде, если оно не подкреплено административным ресурсом и связями в высоких кабинетах.
Николай Егоров, основатель бюро «Егоров, Афанасьев, Пугинский и партнеры», считается другом Владимира Путина, и его юрфирму Кремль не раз привлекал для выполнения довольно сложных и щекотливых задач. Андрей Юков — экс-сотрудник Генпрокуратуры и сын бывшего заместителя председателя Высшего арбитражного суда. Главный бизнес «Вегас-Лекс» построен на проектах государственно-частного партнерства, что также предполагает и бюджетное финансирование, и хорошие отношения с представителями власти. Основатель компании «Городисский и партнеры», специализирующейся на интеллектуальной собственности и патентном праве, более 35 лет возглавлял «Союзпатент» и принимал участие в разработке законопроектов, работающих по сей день. Перечень заслуг и связей партнеров юридических контор можно продолжать до бесконечности.
Институтские связи
Секрет популярности юридической компании «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» среди госструктур и российских монополий довольно прост. Ее основатель, профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета — однокурсник Владимира Путина. «Это большая по объемам оказываемых услуг фирма. Но рассматривать ее в качестве юридической компании в чистом виде не приходится — они присутствуют на рынке ровно до тех пор, пока у власти находятся «питерские», — полагает один из партнеров известной российской юридической компании. Говорят, что во время учебы в университете Николай Егоров был одним из ближайших друзей Владимира Путина. «В начале 90-х учрежденные им фирмы сопровождали сделки мэрии Санкт-Петербурга, вернее, того блока, который курировал Владимир Путин, возглавлявший тогда комитет мэрии по внешним связям», — рассказал «Ко» юрист одной из фирм, пожелавший не называть имени. Уже в 2003 году в Северной столице появляется адвокатское бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и Маркс». Под «Марксом» подразумевался скандально известный американский специалист по корпоративному шантажу Брюс Маркс. Кстати, его имя до сих пор сохранилось в названии сайта компании — epam, а чуть позже фирма была переименована в «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» (EPA&P). Сейчас в бюро работает более 320 человек. «Мы мало берем людей со стороны, в основном выращиваем партнеров из тех, кого лично знаем многие годы, — рассказывает председатель комитета партнеров компании Дмитрий Афанасьев. — В России иначе нельзя: слишком многое строится на доверии, которое за деньги не купишь». «Рыночная репутация фирмы такая, что они больше работают на каких-то связях с государственными органами, — полагает управляющий партнер одной из юридических фирм. — Дмитрий Афанасьев специально не распространяется об этом, но и не опровергает. Это дает дополнительные возможности. Хотя в судах они много дел также и проигрывают». «Егоров — друг Путина, он руководил президентской избирательной программой в Санкт-Петербурге, — говорит партнер одной из юридических компаний. — Он очень уважаемый человек, и подобный статус дает возможность его фирме очень правильно и эффективно это использовать. Если раньше бюро банально пускало в ход административный ресурс, то в последние годы оно начало вкладываться в качество, имидж и развитие». «Они позиционируют себя как крупнейшую юридическую компанию, имеющую серьезный лоббистский ресурс, и этого не скрывают», — отмечает партнер другой юридической фирмы. Впрочем, в самом адвокатском бюро не связывают свою профессиональную деятельность и «дружеские» отношения с высшими властями. «Мы заработали свои деньги до того, как в руководство страны пришли нынешние чиновники. В своей профессиональной деятельности мы помогаем государству в решении важных национальных задач, — комментирует Дмитрий Афанасьев. — Естественно, что наши усилия в этом направлении сформировали определенный кредит доверия. При этом любые отношения адвокатов с представителями государственной власти строятся строго в рамках закона». Но близость к Кремлю видна невооруженным глазом. Среди клиентов бюро — МИД, МЭРТ, Минатом, Минпромторг, ФАС, ФСФР, крупнейшие российские компании, а из западных организаций и предприятий — Организация экономического сотрудничества и развития, British Petroleum Plc, Telenor, Caterpillar, Cisco Systems, The Bank of New York и другие большие мировые фирмы. Дмитрий Афанасьев отмечает, что на долю госструктур приходится не более 5% доходов бюро. Дела бюро также говорят сами за себя. В 1999 — 2001 гг. EPA&P добилось для российской компании «Ависма» выгодной мировой в суде штата Нью-Джерси (США) по иску против бизнесмена Кеннета Дарта. В 2003-м отменено решение райсуда Кемерово об изъятии у «Илим Палп» 61% акций Котласского ЦБК по иску миноритария комбината. В 2004 году адвокаты EPA&P помогли отправить на родину двух сотрудников спецслужб, приговоренных в Катаре к пожизненному заключению за убийство бывшего вице-президента сепаратистской Ичкерии Зелимхана Яндарбиева, а в 2005 — 2007 гг. в Норвегии благодаря бюро были сняты обвинения с экипажей российских рыболовецких судов, подозревавшихся в браконьерстве. В 2005 году подзащитный бюро губернатор Самарской области Константин Титов сменил статус на свидетеля в деле по обвинению ряда чиновников в злоупотреблениях. В 2006-м адвокаты бюро консультировали мэра Самары Георгия Лиманского, подозревавшегося в незаконном выделении земельных участков. Суд не дал согласия на привлечение его в качестве обвиняемого. В 2007 — 2008 гг. EPA & P представляло интересы правительства Москвы в судах различных инстанций, которые лишили компанию «СТ Девелопмент» предпринимателя Шалвы Чигиринского права строить новый комплекс на месте снесенной гостиницы «Россия».
Впрочем, действия адвокатов EPA&P не всегда можно назвать успешными. Сейчас бюро держит сторону норвежской Telenor в конфликте вокруг 26,6% акций «Вымпелкома» (пока решения не в пользу «норвежцев»), а в 2005-м оно не смогло получить юрисдикцию в суде British Virgin Islands против структур Романа Абрамовича по иску Sibir Energy о возмещении убытков от размытия ее доли в «Сибнефть-Югре». Однако дальнейший вывод актива был остановлен по российской процедуре банкротства, в конечном итоге «Сибнефть» была продана «Газпрому».
«Афанасьев действительно много судится, — говорит партнер «Линии права» Андрей Новаковский. — Это одна из самых крупных фирм по объемам работ с государственными сектором, что позволяет ей в моменте чувствовать себя лучше рынка». Однако не обходится и без скандалов. В конце июня глава американской консалтинговой фирмы Conn International Group LLC Ричард Конн потребовал 10% гонорара, полученного отечественными адвокатами от британской BP. Ричард Конн утверждает, что именно он оказал содействие Дмитрию Афанасьеву в заключении договора с ВР. В российской компании считают, что требование истца является необоснованным. Оно основано «на вырванной из контекста переписке между бюро и Конном. Переписка являлась частью переговоров об условиях возможного присоединения Конна (он на тот момент являлся внешним консультантом бюро) в качестве партнера, которое не состоялось». Тем не менее 1 июля в Лондоне прошло предварительное слушание по этому делу. Суд разбирается, есть ли основания для рассмотрения данного спора в Англии, первое заседание назначено на сентябрь.
Последние проекты бюро
Сопровождение сделки по приобретению компанией «Русал» активов СУАЛа и Glencore. Юридическое сопровождение покупки ОК «Русал» доли акций в ГМК «Норильский никель». Представление интересов British Petroleum Plc в судебных процессах, связанных с конфликтом акционеров в совместном предприятии с группой «Альфа».
Брачный контракт
«Развод» партнеров всегда является серьезным ударом по бизнесу, особенно в кризис. И это не первый урон, который понесла компания «Пепеляев, Гольцблат и партнеры» за последние годы. В минувшем январе офис компании «Пепеляев, Гольцблат и партнеры» (ПГП) покинули около семидесяти юристов во главе с одним из основателей фирмы Андреем Гольцблатом. Он отвечал за блок корпоративной, таможенной, коммерческой и судебной практики. Пепеляев же изначально специализировался на налоговом праве. Но партнеры не смогли договориться о распределении доходов. «Мне принадлежало 65%, а Андрею — 35%», — рассказывает Сергей Пепеляев. Если в первые годы налоговый сегмент давал основную прибыль, то со временем эта пропорция стала меняться. «Практика Гольцблата начала приносить уже около половины доходов компании, а Пепеляев уравнивать доли был не готов, — рассказывает один из юристов, знакомый с историей дела. — Кризис — не самое лучшее время для «развода». Думаю, оба партнера много потеряли». Их совместный бизнес начался в 2002 году, когда глава компании «Юридическая практика» Андрей Гольцблат объединился с юристами из департамента налогов и права российской аудиторской фирмы «ФБК» во главе с Сергеем Пепеляевым. Тогда это дало хороший синергетический эффект, и очень скоро ПГП стала конкурировать с иностранными юридическими фирмами в России. Впрочем, Гольцблату могло стать просто тесно в рамках «Пепеляева». «Андрей всегда занимался инвестиционными проектами, а это, особенно в связи с иностранными инвестициями, удобнее делать в зарубежной компании, — объясняет причину разрыва Сергей Пепеляев. — Он почувствовал, что российской компании будет маловато, для его специализации лучше работать в составе английской фирмы». Гольцблат создал совместное предприятие с английской Berwin Leighton Paisner (BLP), некий отечественный вариант британской юридической структуры. Не офис или представительство в России, а именно СП, ориентированное на западную клиентуру, работающую в нашей стране.
Уход Гольцблата — не первая проблема, с которой столкнулась ПГП. «Пепеляев сильно пострадал из-за верности своему клиенту — ЮКОСу, — вспоминает партнер одной крупной юрфирмы. — Во время дела Ходорковского работу с ним заморозили многие госкомпании, федеральные и исполнительные органы власти, а новые клиенты идти к нему опасались, пока ситуация не улеглась». «Чуть ли не разнарядки в то время по судам ходили, чтобы юристам Пепеляева не позволять выигрывать процессы», — говорит адвокат другой компании. Впрочем, у владельца юрфирмы свое видение тех событий: «Дело ЮКОСа было нами проиграно, но бизнес отнесся к этому положительно: мы не испугались участвовать в этом процессе, не поссорились и с властями, потому что вели себя как юристы, не вмешиваясь в политику. Все понимают, что даже самому отъявленному негодяю положен адвокат. И никто не скажет ничего плохого, если адвокат делает работу честно и профессионально». Впрочем, именно благодаря работе с ЮКОСом Пепеляев создал у себя в компании мощнейшую налоговую практику, которая впоследствии и приносила основной доход.
Между тем участники рынка полагают, что и «развод» компаньонов может положительно отразиться на бизнесе обеих фирм. «В большой компании утрачивается партнерский контроль за всем, что происходит, — утверждает управляющий партнер «Юков, Хренов и партнеры» Александр Иванов. — Иногда клиенты были недовольны. Например, тем, что партнеры не занимались некоторыми делами, передав их младшим сотрудникам». По его словам, в какой-то момент времени стало страдать качество услуг в связи с большим объемом работ. Теперь, по всей видимости, экс-соратники начнут все сначала, повышая качество в борьбе за клиента. Несмотря на разрыв с бывшим партнером, ПГП по-прежнему сохраняет позицию крупнейшей в стране юридической фирмы, по крайней мере по числу работающих в ней специалистов. «Сейчас у нас 260 человек, а год назад было около 350», — говорит Пепеляев. И, по его словам, уход Гольцблата даже благоприятно повлиял на компанию с экономической точки зрения. «Ушли сотрудники, которые занимались преимущественно инвестициями и недвижимостью. Это те практики, которые как раз сокращают другие фирмы. Кроме того, корпоративная практика за прошлый год показала убыток. Сейчас мы вместо раздутого штата по этим направлениям взяли несколько юристов, которые «закрывают» эти вопросы», — рассказывает теперь уже единоличный владелец фирмы. Например, таможенную практику возглавила Галина Баландина, генерал-майор таможенной службы в отставке (раньше руководила правовым управлением ФТС России и департаментом внешней торговли Минэкономразвития РФ). В прошлом году общая стоимость только 10 крупных сделок в области M&A, в работе над которыми принимали участие юристы ПГП, составила $28 млрд. Постоянными клиентами являются такие значимые структуры, как «Газпром», Shell, «Транснефть», АЛРОСА, «Вымпелком», «Связьинвест», Danone, Metro Cash & Carry, Ford, Volkswagen. Тем не менее Пепеляев продолжает держаться за фамилию Гольцблата в названии компании. Опасается, что иностранные фирмы потеряют ориентир? «Мы вкладывали много средств в раскрутку бренда, — говорит Пепеляев, — и само название является официально зарегистрированным товарным знаком». Дело не в клиентах, хотя часть из них, чью практику вел Гольцблат, наверняка перебазируется в его новую компанию, а кто-то, опасаясь неопределенности, может перейти в зарубежную фирму. Так произошло у «Линии права», которую покинул один из управляющих партнеров — Александр Иванов.
Зигзаг удачи
«Линия права» — единственная российская юридическая компания, в высокой степени специализированная на рынке ценных бумаг. В финансовый кризис она пострадала именно от своей узкой направленности. «Кризис ликвидности коснулся многих клиентов, появились программы секвестирования расходов на консультантов, — оправдывается партнер «Линии права» (ЛП) Андрей Новаковский. — В физическом выражении объем предоставляемых услуг упал не столь значительно, как сами доходы от них. В этом году они могут уменьшиться в два раза. Накопились задолженности, кто-то уже обанкротился». В сегменте юридических услуг ЛП появилась в 2000 году с четкой специализацией — ценные бумаги и финансовые рынки. Но постепенно фронт работ начал расширяться. Прибавилось корпоративное право и сделки по слиянию и поглощению. В прошлом году партнеры начали развивать судебную практику. «Это не ответ на кризис, а следствие логики развития бизнеса, — утверждает Андрей Новаковский. — Или вы продолжаете оставаться бутиковой фирмой с ограничением по росту, или предоставляете клиентам полный сервис во всех отраслях права и удерживаете их за собой». Логика юриста следующая: чем больше фирма, тем больше проблем. Даже если прибыли упали, нельзя резко уменьшить число сотрудников, урезать расходы по содержанию офиса, зарплаты. До кризиса в ЛП работали 68 юристов, сейчас около 50. Сократили в основном младший юридический персонал. Это непривычно для структуры, которая росла в последнее время на 60% в год. Но роста доходов ждать не стоит. Рынки IPO и M&A на ближайшие пару лет закрыты, а это приносило фирме около половины прибылей. «Линия права» сопровождала IPO ВТБ, энергетических компаний, а также реализовывала инвестпроекты по строительству частных генераций. Год назад ЛП предприняла попытку расшириться за счет арбитражной практики. Специально для этого был приглашен внешний партнер — директор департамента по российской и СНГ практике ОК «Русал» Александр Иванов. «После шести лет работы в «Русале» мне стало банально скучно, — рассказывает юрист. — Основная деятельность компании уже переместилась из России и СНГ за рубеж. Все, что можно было купить в СНГ, купили. Проектной деятельности, которой я занимался, стало очень мало. В «Линию права» я ушел уже с готовым объемом судебной практики, клиентами и подчиненными, имевшимися у меня на тот момент». Но этот опыт оказался неудачным. Новый партнер пришел перед началом кризиса — в конце мая 2008 года. Но уже осенью стало понятно, что рынок будет развиваться другими темпами или даже стагнировать, а развивать в таких условиях судебную арбитражную практику сложно. «Имелись еще идеологические противоречия, — вспоминает Андрей Новаковский. — работа в юридической фирме (billable lawyer) принципиально отличается от работы на моноклиента (in-house lawyer)». В феврале этого года Иванов перешел в юридическую фирму «Юков, Хренов и партнеры». Между тем на рынке говорят, что одной из причин ухода было его желание объединить ЛП с Антикризисным управляющим центром (АУЦ), с которым он сотрудничал, работая в «Русале». Но другие партнеры не были готовы к такому шагу. Впрочем, у Иванова несколько другая версия произошедшего: «Конфликта с партнерами не было. «Линия права» — хорошая компания, может быть, даже лучшая — в своем сегменте. Она никогда не позиционировалась как фирма, занимающаяся судебными делами, а развивать новое имя в кризис — не самая хорошая идея». По его словам, любой может быть раскручен, но для этого нужно время и хорошие экономические условия в течение пары лет. Но в конце 2008 года не стало ни того, ни другого. Тогда и было принято решение, что Иванов уходит со своими специалистами, клиентами и делами, а «Линия права» остается со своей судебной практикой, в основном связанной со сферой ее специализации. «Первый квартал плохой, во втором клиентский спрос начал оживать, — говорит Андрей Новаковский, — за первое полугодие мы недосчитались 30% доходов по сравнению с прошлым годом». По его словам, в первые месяцы после начала кризиса складывалось впечатление, что супердоходы будут получать фирмы, специализирующиеся на судебных делах. Но этот прогноз не совсем оправдался. Вала таких дел пока не последовало. Несмотря на кризис, говорит Новаковский, некоторые фирмы начали задумываться о скором выходе на рынки капитала. Через 2 — 3 года вновь откроется рынок IPO, и они уже начали заблаговременно готовиться к этому. «Значит, время «Линии права» еще впереди, — говорит Александр Иванов. — В ближайшие месяцы российские компании активно займутся реструктуризацией задолженности, и у «Линии» будет много работы».
С оглядкой на ВАС
Еще одна компания, эксплуатировавшая при своем появлении, как считают участники рынка, административный ресурс — это коллегия адвокатов «Юков, Хренов и партнеры». Андрей Юков — экс-сотрудник Генеральной прокуратуры, а его отец Михаил Кузьмич Юков — бывший первый заместитель председателя Высшего арбитражного суда. В 1996 году Андрей Юков ушел с государственной службы в адвокатскую компанию, которую возглавлял известный юрист Сергей Запольский, но недолго проработал под его началом. В сентябре того же года вместе с Ольгой Гончаровой и Александром Хреновым они начали самостоятельную практику в юридической консультации № 94 республиканской коллегии адвокатов. Собственно говоря, сам бренд «Юков, Хренов и партнеры» появился на рынке только в 2003 году после того, как вышел новый закон об адвокатуре, позволявший создавать частные коллегии адвокатов. «Михаил Юков ушел из ВАСа, но репутация и связи остались, — уверен партнер известной юридической фирмы. — «Юков, Хренов и партнеры» считаются на рынке наиболее эффективными юристами в судебной системе. У них есть талантливые люди. Но могу предположить, что средний уровень персонала не соответствует доходной части. Но у компании появились амбиции». В феврале 2009-го коллегия адвокатов «Юков, Хренов и партнеры» объединилась с Антикризисным управляющим центром, который защищал «Русал» и его «дочек», а также с группой специалистов судебного направления юридической фирмы «Линия права» во главе с бывшим партнером этой фирмы Александром Ивановым. «Наша изначальная специализация — арбитражная практика, — рассказывает Андрей Юков, — но с течением времени мы начали набирать адвокатов и юристов, специализация расширилась, добавились юридические консалтинговые услуги. В какой-то момент и мы, и АУЦ пришли к выводу, что с точки зрения бизнеса более эффективны крупные компании — большие проекты не может вести маленькая фирма». Андрей Юков не скрывает, что отец помогал, но не административным ресурсом, а с точки зрения «узнаваемости бренда, известности фирмы, возможности общаться с крупными клиентами, которые знают эту фамилию». «Безусловно, мы консультируемся у него, как у известного ученого, специалиста, — говорит Андрей Юков. — Его видение проблем открывает для нас новые стороны некоторых дел, которые мы бы не заметили и прошли мимо. Но то, что с помощью фамилии мы решаем вопросы, находящиеся за юридическими рамками, это не так». Михаил Юков уже пять лет находится на заслуженном судейском отдыхе. В крупных холдингах выбор юридической компании по знакомству уже давно не практикуется. Вопрос, кто станет внешним консультантом, решается не одним человеком, а коллегиально. Госкомпании проводят тендер, но и при этом выбирают из солидных юридических фирм. Если год назад правовой рынок был большим, работы хватало всем, то сейчас началась реальная конкуренция за клиента. «Компании начали считать деньги, — говорит Александр Иванов, — и чтобы победить, нужно быть крупным». По его словам, в России наступает новая эра сделок слияний и поглощений — мягкая система реструктуризации, связанная с кризисом. И сейчас дан только старт реализации этих глобальных процессов, которые мы увидим осенью. И ни одна мелкая компания не сможет «поднять» подобный проект физически.
Кто такой Михаил Юков
Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист России. Занимал высокие посты в государственных органах. В правительстве Рыжкова являлся зампредом Государственного комитета по экономическому сотрудничеству государств — членов Содружества, занимал кресло замруководителя аппарата правительства. Работал первым заместителем председателя Высшего арбитражного суда. Принимал участие в разработке Конституции, законов о государственном предприятии (объединении), о кооперации, о государственном арбитраже, об иностранных инвестициях. Под его руководством подготовлены проекты Арбитражного процессуального кодекса 1995 года и кодекса 2002 года. В 2004 году был выдвинут представителем в Совет Федерации от администрации Усть-Ордынского Бурятского автономного округа.
Спасательный жилет
«Стабильный середнячок с замахом на большой бизнес», — так конкуренты характеризуют юридическую компанию Альберта Еганяна «Вегас-Лекс». Три года назад она сделала ставку на деньги инвестиционного фонда, а в условиях кризиса объем работ по государственным проектам сокращается не так резко. Компания появилась на рынке в 1995 году как налоговый и юридический консультант, представляющий интересы клиентов в арбитражных и третейских судах. Но в 2006-м, когда у государства завелись деньги на финансирование масштабных строек, «Вегас-Лекс» начал развивать направление государственно-частного партнерства (ГЧП). «Появилось положение об инвестиционном фонде, — вспоминает главный аналитик компании Максим Черниговский, — и на тот момент ГЧП было реальным шансом для наших клиентов улучшить экономику своих проектов за счет господдержки». Если раньше государство пыталось «повесить» строительство инфраструктуры на инвестора и он в состоянии был это сделать из-за высокой прибыльности бизнеса, то сейчас у компаний такой финансовой возможности нет. Например, в Москве существовала система обязательной доли города в девелоперских проектах. Она компенсировала расходы субъекта Федерации на интеграцию новых объектов недвижимости в существующую городскую инфраструктуру. Но это уже в прошлом. И сейчас разрабатываются новые формы ГЧП. «Кризис не убьет государственно-частное партнерство, — уверен управляющий партнер юридической компании «Вегас-Лекс» Альберт Еганян, — это миф, который мне хотелось бы развеять». «Вегас-Лекс» скорее национальная компания, не замеченная в участии в большом количестве сделок с международным элементом, — говорит управляющий партнер «Линии права» Андрей Новаковский. — Они сделали ставку на развитие рынка ГЧП и концессионных соглашений». Теперь «Вегас-Лекс» пытается сфокусироваться на развитии этой судебной практики. «Тенденция везде одна, — полагает Максим Черниговский. — Кризис и связанные с ним проблемы наших клиентов». Компании пытаются минимизировать издержки, пересмотреть договорные обязательства в связи с тем, что уже не могут их исполнять в полном объеме. Отсюда и рост числа судебных разбирательств по претензиям ФНС, ФАС. Если год назад компании особенно не задумывались, как вернуть НДС или пересмотреть акты проверок налоговых органов, чувствовали себя финансово уверенно и не обращали внимания на многие вещи, то сейчас они пытаются уменьшить свои потери, чтобы лишний раз не переплатить. Юридический бизнес также переориентировался. У «Вегас-Лекс» расширились практики, связанные с представлением интересов клиентов в судебных инстанциях. «У нас консервативная финансовая политика, — отмечает Максим Черниговский. — Компания не инвестирует деньги в новое направление, пока не понимает, что получит быструю отдачу. Новые юристы набираются только под законтрактованные клиентские проекты». Имеется у компании и свое ноу-хау — технология ведения арбитражных споров, построенная на так называемом кейс-инжиниринге. Это подготовка к судебному процессу и его ведение методами стратегического планирования: компания собирает статистику по каждому судебному доказательству, определяется его эффективность, а клиентам предоставляется расчет вероятности выигрыша в суде. Обычно, выбирая представителя на процессе, компании устраивают тендер — кто выставит меньший счет. Но это приводит к тому, что юрист балансирует между выделенным бюджетом и объемом затраченного времени. Кейс-инжиниринг позволяет оптимизировать расходы на юридическое сопровождение процесса. С кризисом изменился и сам формат ГЧП. Бюджетный дефицит серьезно снижает возможности государства по инвестированию в новые проекты. Рассчитывать только на инвестфонд уже не приходится. «Но на рынке есть деньги консервативных инвесторов и международных финансовых институтов, мы рассчитываем на них, в частности, на так называемые договоры-концессии», — говорят в компании. По словам Максима Черниговского, дефицит средств — явление искусственное. У крупных консервативных инвесторов, наоборот, наблюдается избыточная ликвидность, например, у пенсионных или суверенных фондов. Но как заставить прийти эти средства в Россию, в компании не говорят. Да и завершенных проектов у клиентов «Вегас-Лекс» пока нет. Самый крупный из них — это инвестиционное соглашение по созданию Богучанского энергометаллургического объединения (БЭМО), что предполагает строительство ГЭС, алюминиевых заводов и необходимой для них инфраструктуры. «Русал», который ведет эти работы, испытывает большое давление со стороны кредиторов. Долги компании исчисляются миллиардами долларов. Среди клиентов «Вегас-Лекс» — федеральные министерства и транспортные ведомства, «дочки» Росатома, АФК «Система». Но на рынке компанию все-таки считают ориентированной на мелкого и среднего клиента. «У них неплохо организована работа в регионах, развивается филиальная сеть, — говорит партнер «Юков, Хренов и партнеры» Вячеслав Увачев. «Но когда я работал в «Базовом элементе», то не видел, в чем они более сильны, нежели мои юристы», — добавляет другой партнер «Юков, Хренов и партнеры» Игорь Николаенко.
Патентная потенция
Узкая специализация юридической фирмы может быть и плюсом в борьбе за клиента. Особенно если в ней работал патриарх патентного дела, человек, стоявший у истоков лицензирования прав в Советском Союзе. «У патентного поверенного только два «хозяина» — закон и клиент», — говорил основатель юридической фирмы «Городисский и партнеры» Михаил Городисский, ушедший из жизни семь лет назад. Ему фирма обязана не только известным именем, но и своей специализацией, связями, а отчасти и клиентами. Компания исторически занимается патентным правом, интеллектуальной собственностью и другими юридическими практиками, связанными только с этими двумя направлениями. «Узкий сегмент рынка, предполагает высокий уровень специализации», — говорит о «Городисском и партнерах» Андрей Новаковский из «Линии права». «Работы хватает, — отвечает управляющий партнер ООО «Городисский и партнеры» Валерий Медведев. — Тем более что с развитием экономики к традиционным объектам интеллектуальной собственности (изобретения, полезные модели, товарные знаки и промышленные образцы) прибавились новые — топология интегральных схем, компьютерные программы, базы данных и доменные имена». Патентное право в Советском Союзе появилось в 1959 году. Благодаря хрущевской «оттепели» выросло число внешнеторговых сделок. Иностранный капитал стал интересоваться закрытым до тех пор рынком, а СССР в этой связи начал рассматривать возможности по заключению международных конвенций. Возникла необходимость в создании института патентных поверенных. В 1963 году Михаил Городисский возглавил внешнеэкономическое предприятие «Союзпатент» и был его бессменным директором свыше 35 лет. На его счету присоединение СССР к Парижской конвенции по охране промышленной собственности, Договору о патентной кооперации, Мадридскому соглашению по товарным знакам, а также участие в разработке новых российских законов по интеллектуальной собственности. Но в середине 90-х годов прошлого века Городисский стал задумываться о собственной практике, благо изменения в законодательстве в области патентного права позволяли вести дела частным порядком. «С другой стороны, — рассказывает Валерий Медведев, — к этому нас также подвигли клиенты, которые все острее ставили вопрос о независимом представительстве на территории России». И в 1998 году он вместе с группой юристов ушел из «Союзпатента», который тогда находился в структуре Торгово-промышленной палаты России. Естественно, что немаленькая часть клиентов стала обслуживаться в его компании, среди них «КамАЗ» и «АвтоВАЗ», ОКБ «Сухого» и «Газпром». По патентным делам фирма занимает половину российского рынка, а по товарным знакам — около трети. Сейчас юрфирма ведет дела производителей автомобилей BMW и Porshe и компании Kayaba Industry (выпускает запчасти), связанные с параллельным импортом, патентные разбирательства вокруг товарных знаков «Махеевъ» и «Мистер Рико», а также защищает права на товарный знак «Дисней Энтерпрайзис, Инк». Впрочем, не всегда успешно. Президиум Высшего арбитражного суда (ВАС) в феврале отказал немецкой автокомпании Porsche в конфискации внедорожника Cayenne S, который был ввезен в Россию не официальным дилером. Юристы говорят, что этот прецедент особенно важен для параллельных импортеров автозапчастей, спрос на услуги которых быстро растет в последние месяцы.
Андрей Красавин
