Уголовное дело №604104 можно считать рекордсменом по количеству процессуальных нарушений
Сколько нужно денег, чтобы закрыть уголовное дело и тем самым обеспечить свободу преступнику? По версии писательницы Александры Марининой, на сей счет имеется стандартная такса ГУВД: 30 тысяч долларов. Конечно, многое зависит от тяжести статьи УК и прочих деталей, но в среднем сумма вроде бы именно такова. Думаю, что версия Марининой возникла не на пустом месте: она сама — бывший полковник милиции, о нравах этой организации знает не понаслышке. Но вот о чем Маринина не написала, так это о том, сколько денег возьмет следователь (или следователи), чтобы сфабриковать дело на невиновного человека. Совершенно очевидно, что в этом случае их, денег, потребуется значительно больше. Прикиньте сами. Найти подходящий “по теме” труп, уговорить какого-нибудь, скажем, наркомана или бомжа взять убийство на себя и правильно указать на “организатора” преступления. “Организатора” тоже нужно подобрать, и не абы кого, а смекалистого. Чтобы тот признался (понятное дело, не сразу): мол, такой-то гражданин Икс вручил мне такую-то сумму (ясное дело, уже проигранную в казино или как-то еще потраченную) для устранения гражданина Игрек. Да плюс к тому затраты на подкуп практически всех участников процесса — начиная от работника прокуратуры и заканчивая судьей. А дополнительные расходы? К примеру, на аренду самолета по маршруту, скажем, Москва—Сочи. А “премиальные” для тех, кто должен провести задержание “преступника”?.. Короче говоря, осуществление подобной схемы явно влетит в копеечку. Может быть, схема слишком сложная и затраты необоснованные? Помилуйте! Кто ж будет мелочиться, когда на кону — стратегическое предприятие, выполняющее дорогостоящий оборонный заказ, а единственное препятствие на пути к мечте — действующий председатель совета директоров? И кто из милицейских откажется от суммы, которую и вообразить-то себе трудно?..
Кто-то, может, и откажется. По причине чрезмерной собственной принципиальности или каких-то еще дурацких соображений. А подавляющее большинство — нет, не откажется.
****
Очень модная нынче тема: “черные рейдеры”, “недружественные поглощения” и прочее из той же весьма специфической сферы. Для тех, кто не следит за модой, поясню: “черный рейдер” — это специально обученный человек, который организует ряд исков к некоему предприятию, банкротит его, тем или иным способом (чаще всего — тем еще способом!) избавляет от действующего руководства. И в конечном итоге становится собственником этого предприятия. После чего, как правило, увольняет весь рабочий коллектив и распродает предприятие по частям, делая на этом очень и очень неплохие деньги. Недавно на очередном круглом столе Комитета Государственной думы по безопасности были озвучены такие цифры. В 2005 году в России произошло 1870 поглощений, 75% из них — “недружественные”. Наибольшее беспокойство депутатов вызвал шокирующий факт: от “недружественных поглощений”, а иначе говоря — от насильственных захватов, не застрахованы даже так называемые режимные предприятия, от которых зависит безопасность страны. Законодатели считают, что проблему необходимо взять под контроль, привлечь для ее решения силовиков. Наивные они, наши депутаты. Или притворяются. Проблема-то давно уже под контролем. А структуры, которые должны были бы защищать производство, в том числе и стратегическое, — именно эти структуры обеспечивают прикрытие “черным рейдерам”. И не только отечественным, но и иностранным.
Не всем, конечно. Только тем, кто хорошо платит.
****
…В 2002 году об этом преступлении писали практически все СМИ — и местные, сочинские, и центральные. Поздним вечером у своего гаража был убит директор пансионата “Подмосковье” Владимир Ефрюшкин. Преступники жестоко избили его бейсбольными битами, потом нанесли раны стамеской. Убийцы скрылись, а Ефрюшкин скончался в больнице. Срок следствия по этому делу продлевался несколько раз, правоохранительные органы Краснодарского края преступников так и не нашли. Первоначальные версии были связаны с теневым бизнесом Ефрюшкина, его связями с ОПГ, контролирующими наркотрафик. Но почему-то именно эти версии канули в Лету в первые же недели следствия, и к теме наркотиков и бандитских разборок милиция славного города Сочи более не возвращалась. Как вы думаете — почему?
В 2005 году следствие неожиданно возобновилось. Возникла новая версия. Оказывается, пансионат когда-то принадлежал подмосковному Ступинскому металлургическому комбинату. А посему, согласно новой версии, убийц директора “Подмосковья” нужно искать… Как вы думаете, где? Ни за что не догадаетесь. А вот сочинский следователь Чернов, как раз накануне принявший к производству дело об убийстве Ефрюшкина, сразу догадался: убийц директора “Подмосковья” нужно искать… в Подмосковье.
Розыск был осуществлен в рекордно сжатые сроки.
****
8 декабря 2005 года в Москве был задержан председатель совета директоров ОАО “Ступинская металлургическая компания” (“СМК”) Александр Шорор. В тот же день его этапировали в Сочи. Этапировали с размахом: усиленный конвой, две автомашины, арендованный самолет… Иными словами, денег не жалели. А неделю спустя прокуратура Краснодарского края предъявила Шорору обвинение в том, что именно он организовал убийство Ефрюшкина. Уголовное дело №604104 по обвинению Александра Шорора можно считать рекордсменом по количеству процессуальных нарушений. Ну, прежде всего. Генеральный директор “СМК” — депутат Ступинского городского совета. Это значит, что задерживать его можно было только с согласия прокурора города Ступино. Однако прокурор ни сном ни духом не знал о происходящем. Далее. Следуя закону, Шорора должны были вызвать в Сочи повесткой или телефонограммой. Но в деле — ни одного подобного документа. Нет даже стандартного милицейского поручения сотрудника ГУВД Московской области — установить местонахождение подозреваемого. Вместо стандартных процессуальных действий, регламентированных УПК, в Москву прилетел тот самый следователь Чернов — специально для того, чтобы задержать подозреваемого и вывезти его в Сочи. В КПЗ Шорор оказался по давно отработанной схеме. Следователь ГУВД Московской области вызвал главу “СМК” “для беседы”. В здании Главного следственного управления МО, что на Петровке, Шорора и задержали. И не просто задержали. Ударом его свалили на пол, на руки, сведенные за спиной, надели наручники, на голову — мешок. После этого Шорора обыскали, нашли удостоверение депутата, и кто-то из правоохранителей проговорил: “Ну, мы попали…” Однако ни мешок, ни наручники не снимали еще очень долго. Задержание нигде не зарегистрировали и держались как партизаны. Знать, мол, ничего не знаем. Адвокатов Шорора, разыскивавших своего подопечного, в здание, где расположено ГСУ, даже не впустили. Дежурный уверял их, что никакого Шорора тут в глаза не видели…
Доверенного адвоката к Шорору тоже не вызвали, что, кстати, является грубейшим нарушением не только УПК, но и Конституции. Назначенный адвокат, до того момента даже не подозревавший о существовании председателя совета директоров “СМК”, оказался порядочным человеком. Он передал шоферу задержанного записку от Шорора, из которой стало ясно, где он находится. Впрочем, и в дальнейшем все то, что происходило вокруг подозреваемого, более всего напоминает пьесу для театра абсурда. Замечу при этом, что движущий мотив драматургов и режиссеров сей дурно пахнущей пьесы — отнюдь не “искусство для искусства”. Все куда проще и понятнее: деньги. Большие деньги.
****
Человека нужно обвинить в убийстве. Он не убивал, более того, у него железное алиби. Но — нужно. Как? Очень просто. Если сведения о его непричастности к преступлению вполне достоверны, а в алиби невозможно усомниться, этого человека можно представить заказчиком. Нынче даже дети знают, как выглядит схема заказного убийства. Есть Исполнитель, он же киллер. Есть Организатор, который по поручению Заказчика выходит на киллера, передает ему деньги и оговаривает детали. И, наконец, сам Заказчик. Сложность раскрытия подобных преступлений описана чуть ли не во всех современных детективах. Мотив есть у Заказчика, но проследить его связь с Исполнителем невозможно. Связь с киллером есть у Организатора, его даже можно поймать на передаче денег, но, что бы то ни было, доказать неимоверно сложно, поскольку у Организатора нет мотива. Взять можно только Исполнителя, да и то — если очень повезет — лишь на месте преступления.
Дело Шорора демонстрирует нам нечто небывалое. Работу следователей облегчили и Исполнитель, и Организатор: оба они вроде бы дружно признались в совершении преступления. А Организатор еще и указал на Заказчика. Что, собственно, и требовалось.
****
В сентябре 2005 года следователь Чернов “находит” исполнителя убийства. Это некий Альберт Магарян. Правда, к тому времени он уже задержан (еще в марте) — по делу об избиении и вымогательстве. Вот и прекрасно: не надо никого искать.
По официально неподтвержденным сведениям, в течение трех летних месяцев Магаряна в изоляторе регулярно навещают какие-то господа. Кто они такие и о чем беседуют с подозреваемым, пока неизвестно. Известно только, что именно они сообщают Магаряну о внезапной смерти двух его родственников — брата и мужа сестры. И в сентябре Магарян подписывает признание: да, это он убил Ефрюшкина. Причем убивал не в одиночестве, а с помощью двух подельников — брата и мужа сестры. Правда, оба они не так давно скоропостижно скончались, поэтому подтвердить его слова им будет несколько затруднительно. Но зато Магарян называет организатора преступления, хотя и неуверенно, — какого-то Трутнева.
И тут вновь начинаются чудеса. Логичнее всего было бы сразу арестовать юриста “СМК” Владимира Трутнева. По словам исполнителя, он, вероятно, организовал убийство. Значит, может назвать заказчика. Но с арестом следователь Чернов почему-то медлит. Вместо этого, гениально предвидя будущие показания Трутнева (тот обязательно их даст, но — позже, уверен Чернов), следователь называет заказчика сам. Это — председатель совета директоров “СМК” Александр Шорор. Мотив? Мотив очевиден: глава “Ступинской металлургической компании” хотел незаконно завладеть пансионатом “Подмосковье” в городе Сочи. Для чего — цитирую постановление о привлечении Шорора в качестве обвиняемого — в неустановленное следствием время (“в период с сентября 2001 года”), “в неустановленном следствием месте” Шорор встретился с Трутневым и передал ему деньги на убийство Ефрюшкина “в неустановленном следствием размере”. Однако ж и работнички в правоохранительных органах Краснодарского края! Но помимо всего этого “неустановленного” имеется, пользуясь выражением известного персонажа, еще одна “загогулина”. Да даже и не одна. Во-первых, сочинский пансионат “Подмосковье” находился в собственности ОАО “Ступинский металлургический комбинат”. Шорор никогда не имел и не имеет к нему никакого отношения — он возглавляет ОАО “Ступинская металлургическая компания”. Если вы все еще не поняли, объясню: это два совершенно разных предприятия. Может быть, следователю Чернову нужно было это объяснить? Во-вторых. “Ступинскую металлургическую компанию” Шорор возглавил в 2003 году. А Ефрюшкина убили в 2002-м. Это означает только одно: мотив для убийства у Шорора отсутствовал. Я уж не говорю о том, что ОАО “Ступинский металлургический комбинат” (которому принадлежал столь вожделенный пансионат “Подмосковье”) давно обанкротилось. И все его имущество, в том числе и пансионат, предназначалось для описи и дальнейшей продажи, — чтобы расплатиться с кредиторами.
Возникает вопрос: из-за чего весь сыр-бор? Неужто из-за пансионата, участь которого — быть проданным за долги?
****
Январь 2006 года. Александр Шорор уже месяц как в сочинском изоляторе. Убийца (по версии следствия) Магарян еще в минувшем сентябре “определился” с организатором убийства, Трутнева. И вот только теперь, в январе, Трутнева берут под стражу. На вполне закономерный вопрос: что же вы раньше-то делали? — следователь Чернов отвечает: раньше, мол, до Трутнева невозможно было добраться, он скрывался за границей. На это адвокаты дружно возражают: Трутнев никуда не уезжал, проживал в Москве по своему адресу, проверьте и убедитесь сами… Следователь Чернов проверять не стал, ему это, по-видимому, без надобности. Следствию нужен Трутнев, чтобы подтвердить версию, озвученную Черновым: организатор убийства Трутнев назвал фамилию заказчика — Шорора.
Однако арестованный Трутнев молчит.
****
Дело об убийстве Ефрюшкина, как и любое уголовное дело, содержит множество документов. Но вот этого заявления в нем нет. Почему, сейчас поймете.
“Прокурору г. Сочи, следователю прокуратуры г. Сочи Чернову В.Ю. от Трутнева В.П.,
содержащегося в ИВС при УВД г. Сочи.
Заявление 10 января 2006 года меня задержали сотрудники милиции в г. Москве. Затем меня передали двум людям в гражданской одежде, которые привезли меня в аэропорт “Домодедово” вечером 10 января 2006 года. Всю ночь меня содержали в наручниках в дежурном помещении милиции аэропорта “Домодедово”, а утром, купив авиабилеты себе и мне, перевезли в город Ростов-на-Дону. В аэропорту города Ростов меня и моих конвоиров встретил микроавтобус с тремя людьми в гражданской одежде, один представился как ответственный работник УВД г. Сочи. Никаких фамилий и должностей мне не указывали. В городе Краснодар меня пересадили в автомашину “Жигули”, в которой доставили в УВД г. Сочи, в кабинет начальника УР Коростылева, где меня допросили в качестве обвиняемого. Во время пути из Ростова в Сочи меня неоднократно били сзади в область затылка, и спереди по лицу, и в правую ногу, а также неоднократно пинали при остановках автомашины и выводе меня из салона. В промежутках между избиениями меня принуждали к даче ложных показаний, а именно: признаться на будущем допросе у следователя Чернова в том, что я нанял исполнителей с целью припугнуть Ефрюшкина и что дал мне это указание ранее арестованный ими Шорор А.О. И если я сделаю так, как от меня хотят, то: 1. Меня перестанут бить. 2. Немедленно после допроса освободят, изменив меру пресечения. 3. В дальнейшем на мой выбор или помогут скрыться, или способствуют вынесению решения суда о моем условном наказании. Если же я буду упорствовать, то ко мне в камере применят такие меры воздействия, а именно издевательство и избиения, что я рано или поздно дам необходимые показания, но тогда уже не смогу воспользоваться ранее предложенными мне льготами. Меня убеждали, что в истории Краснодарского края не было случая, чтобы человек не подписывал показания, к которым его принуждают. Считаю вышеуказанные действия милиции содержащими признаки преступления, предусмотренные ст. 302 УК РФ “Принуждение к даче показаний”. С учетом вышеизложенного прошу рассмотреть мое заявление в установленном законом порядке, проведя соответствующую проверку. О результатах известить меня и моего защитника. Также в связи с моим плохим самочувствием прошу оказать мне медицинскую помощь и провести освидетельствование. Настоящее заявление написано мной собственноручно и передано моему защитнику Кудрявцеву Б.Ю. для вручения адресату. Об ответственности за заведомо ложный донос по ст. 306 УК РФ мне известно.
13 января 2006 года. Трутнев В.П.”.
Ну вот теперь картина понемногу прорисовывается. Кому-то бизнесмен Шорор сильно мешал. Его необходимо было устранить. Временно или насовсем — пока не ясно, поскольку зависит от суммы, а это — тайна за семью печатями. Но, судя по всему, сумма должна быть внушительной, ибо “под клиента” быстро нашлись и труп, и киллер. Некоторая загвоздка возникала с промежуточным звеном между заказчиком и исполнителем — с организатором. Однако, если судить по заявлению Владимира Трутнева, у следствия еще не все потеряно.
Не выяснены и еще два вопроса: кому выгодно и почему? Попробуем предположить.
****
“Ступинская металлургическая компания” — поставщик многих оборонных предприятий России и Украины — специализируется на производстве комплектующих для авиационных двигателей. Пять лет назад “СМК” стала центром ожесточенной корпоративной войны. Тогда, в 2001-м, акционерами завода были гражданин Югославии Савва Куюнжич, Андрей Хованов и Александр Шорор. Последний вскоре возглавил совет директоров. Вот тут-то и начались разногласия с партнерами. Андрей Данельян, адвокат г-на Шорора: “Дело в том, что он был нацелен на производство, на то, чтобы поднять предприятие. Шорор тратил на него собственные средства. А Хованов и Куюнжич, напротив, предлагали распродать все активы завода. Эти господа пытались получить контрольные пакеты акций через арбитражные суды. А когда им это не удалось, стали добиваться возбуждения уголовных дел против Шорора”. Как минимум одно из подобных дел в свое время оказалось в центре внимания СМИ. В конце 2004 года Шорора обвинили в захвате одного из акционеров “СМК” — НПО “Авиатехнологии”. Однако вскоре выяснилось, что все свидетели по данному делу подкуплены, а доказательства — сфабрикованы. Кем бы вы думали? Тем самым г-ном Ховановым. Когда все открылось, он, не дожидаясь ареста, пустился в бега и до сих пор числится в международном розыске. Шорор неоднократно писал в УВД Подмосковья с требованием возбудить уголовное дело — в связи с попытками захватить “СМК”. А позже — писал серию жалоб по поводу того, что эти дела не расследуются. Главным фигурантом жалоб был и.о. Главного следственного управления ГУВД Московской области г-н Воронин. Незадолго до своего ареста в программе одного из центральных телеканалов Шорор рассказал о том, как в ГСУ покрывают “черных рейдеров” и действуют в интересах иностранного предпринимателя, вознамерившегося захватить российский стратегический объект. И вот ведь что особенно любопытно. Именно г-н Воронин вызвал Шорора в ГСУ, откуда бизнесмена под покровом ночи и тайны повезли в Сочи.
Кстати, вскоре после этих событий г-н Воронин получил генеральские погоны и заветную должность начальника ГСУ ГУВД Московской области. Конечно, после этого — не значит поэтому: я не могу исключить, что связь между всеми этими событиями — лишь случайное совпадение.
****
И в заключение.
Недавно мне довелось познакомиться с некой Справкой. Она без подписи, и это вполне объяснимо, поскольку я получил ее (понятно, не напрямую) от одного из сотрудников Управления ФСБ по Москве и Московской области. Стиль и некоторые специфические канцеляризмы Справки подтверждают, что составлялась она работниками спецслужб. Их интерес к “делу Шорора” не случаен: с их точки зрения, в данном случае речь идет о прямой угрозе национальной безопасности страны.
Приведу несколько фрагментов из этой Справки. “…Стоит отметить, что еще весной и уже летом 2005 г. конкуренты Шорора по “СМК” в доверительных беседах информировали о планах скорейшего “закрытия” Шорора. С их слов, ими через коррумпированные связи в МВД и в Генеральной прокуратуре был оплачен “заказ” на Шорора. С их слов, заинтересованным лицом в оплате заказа выступал югославский бизнесмен. Цена вопроса — 5 миллионов долларов. Задачи: арест Шорора и вымогательство у него акций “СМК”. …Непосредственно к подготовке ареста Шорора привлекались связи югославского бизнесмена в ГУВД Московской области и в центральном аппарате МВД… Чернов, возможно, и не рассматривает Шорора в роли т.н. “заказчика” и в этой связи никаких доказательств собирать не намерен. Задачей может являться удержание Шорора на некий период времени, пока его конкуренты смогут завладеть “СМК” и принадлежащими ему другими активами… В последнее время в Москве вокруг Шорора замаячили слухи о скором его освобождении, т.к. следователю прокуратуры не удалось собрать необходимую доказательную базу. Опасаясь, что Шорор станет опасным обвинителем своих заказчиков, последние могут пойти на крайние меры, вплоть до его ликвидации”. Нужны ли комментарии?
P.S. Люди, болезненно воспринимающие несправедливость, пытаются помочь Александру Шорору. Общественные организации и депутаты Государственной думы пишут в Генеральную прокуратуру. Оттуда их обращения и запросы пересылаются в прокуратуру Краснодарского края и г. Сочи.
Дальше — тишина.
Эту мою статью я тоже прошу считать обращением в Генеральную прокуратуру. Вот только не нужно отсылать ее следователю Чернову и другим заинтересованным лицам. Во-первых, потому что, мне кажется, эти лица и так ее прочтут. А во-вторых, может быть, Генеральная прокуратура сможет сама заняться этой проблемой?
Марк Дейч
