Пресс-секретарь «Роснефти» наживается на самолетах и рыбе
Пресс-секретарь «Роснефти» и бывший главный редактор журнала «Однако» Михаил Леонтьев занимается не только публицистикой. Леонтьев также является совладельцем двух технологических компаний. Одна из них — резидент «Сколково», предположительный основной владелец второй — бывший чиновник Росрыболовства, обвинявшийся в мошенничестве на сумму в несколько сотен миллионов рублей; бизнес обоих тесно связан с государственными заказами.
Леонтьев и аэродинамика крыла
Весной 2013 года публицист Михаил Леонтьев выступил с резким заявлением. Он защищал «Сколково» от «наездов» Следственного комитета России и Счетной палаты, которые обвинили инновационный центр в неэффективности. В телепередаче «Однако» на Первом канале и статье в одноименном журнале, главным редактором которого он является, Леонтьев объяснял, что «Сколково» — единственный в мире венчурный фонд, который не «отнимает проект у разработчика».Леонтьев хорошо знаком с принципами работы «Сколково». Он — совладелец одного из резидентов фонда, компании «Оптименга-777», которая занимается аэродинамическим проектированием крыльев для самолетов.Основали ее в 2012 году выпускник мехмата Томского госуниверситета Сергей Пейгин и его израильский партнер Борис Эпштейн. Через год после этого 10% предприятия стал владеть Михаил Леонтьев, а «Оптименга-777» получила от «Сколково» около 80 миллионов рублей в рамках гранта на создание программного продукта, который позволяет сильно сократить стоимость и сроки проектирования самолетного крыла. Компания заявляла, что проект носит «революционный характер»: тестовую задачу по оптимизации крыла их алгоритм решил за 27 часов, а программы компании Boeing — за 50 дней.В 2014 году «Оптименга» выиграла полуторамиллионный тендер Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ) на выполнение работ по оптимизации аэродинамических поверхностей самолетов. Пейгин рассказывал, что их алгоритмы были проверены на крыльях многих самолетов — правда, все их производят компании, входящие в государственную Объединенную авиастроительную корпорацию (ОАК): «Сухой Суперджет», «Бе-200» (произведено всего 10 самолетов) и МС-21 (существует только как прототип). «Это все реальные выполненные проекты, за которые мы получили деньги», — пояснял Пейгин. Также утверждалось, что разработки «Оптименги» применяет китайская компания Comac.В ОАК подтвердили, что «Оптименга» выполняла ряд работ по математическому моделированию конструкций, однако отметили, что подобные работы заказывают сразу нескольким компаниям.«Я этих ребят [из „Оптименга»] знаю с детства, они очень талантливые, я им пытался помогать, но никакого бизнеса там нет, к сожалению, — сообщил Михаил Леонтьев. — Инноваторов никто никогда не любит. Это все слезы и стоны, никакое слово „бизнес» не применимо к этой истории. Много людей пытались как-то помочь, но нельзя действовать против системы. Система может только произвести „Суперджет»».
Леонтьев и рыболовецкий флот
Самолеты — не единственная область интересов Михаила Леонтьева. Есть у него и бизнесы, связанные с водным транспортом. В апреле 2013 года журналист стал соучредителем компании «Агро-Марин-СПГ», которая занимается проектированием судов, работающих на сжиженном природном газе. (О том, что Леонтьев имеет доли в «Оптименге» и «Агро-Марине-СПГ», также рассказывал телеканал «Дождь».)Основной владелец «Агро-Марина» — британская компания Valser Oil, которая, по данным коммерческого реестра Великобритании, принадлежит двум офшорам, зарегистрированным на Маршалловых островах: Pintox Systems Limited и Syten Group Limited. Данные о директорах и владельцах этих компаний не раскрываются. Только в министерстве юстиции Новой Зеландии зарегистрировано 25 компаний, учрежденных Pintox и Syten; некоторые из них фигурировали в скандалах, связанных с отмыванием средств через молдавские банки.
В апреле 2017 года Valser Oil опубликовала уведомление о включении в список лиц, оказывающих влияние на деятельность компании, Валерия Сураева — гражданина Австрии, родившегося в России в 1960 году. Это человек, известный на судостроительном рынке: в 2000-х Сураев возглавлял отдел рыбопромыслового флота, портов и судоремонта в Росрыболовстве. В ходе проверки ведомства в 2010 году Счетная палата выявила махинации вокруг миллиарда рублей, которые были получены в 2005-м на строительство научно-исследовательских кораблей на Дальнем Востоке. Один из контрактов выиграла компания «Научно-производственный центр промышленного рыболовства, разведки и мониторинга морских биоресурсов» (НПЦ), зарегистрированная в Ярославле.
«По документам научный корабль был построен, Сураев подписал акт приемки, после чего на счета НПЦ перевели более 283 миллионов рублей, — рассказывали „Известиям» источники в МВД. — Затем эти деньги растворились на счетах фирм-однодневок». В ходе проверки Счетной палаты выяснилось, что скелет судна так и остался стоять на стапеле завода в Хабаровске среди мусора и металлолома. Еще три недостроенных судна в рамках того же проекта так и не сошли со стапелей завода в Кировской области.
Правоохранительные органы подозревали, что реальный владелец НПЦ — Валерий Сураев. После начала проверки Росрыболовства он уволился с госслужбы и возглавил эту ярославскую компанию. В 2011-м, как сообщал «Росбалт», Сураев получил вид на жительство в Эстонии; еще через год против него было возбуждено уголовное дело по подозрению в мошенничестве, с бывшего чиновника взяли подписку о невыезде. В МВД не ответили на запрос о ходе следствия.В 2013-м НПЦ был объявлен банкротом — произошло это по иску компании «Марин-Инвест», владельцем которой была Valser Oil, впоследствии учредившая «Агро-Марин-СПГ». «Агро-Марин» же выкупила большую часть имущества НПЦ за миллион рублей; кроме того, компании полностью принадлежит Хабаровский судостроительный завод.Михаил Леонтьев был знаком с Валерием Сураевым задолго до этих событий. В начале 2000-х годов он посвятил целый выпуск своей авторской программы на Первом канале проблемам рыболовецкого флота — и опубликовал несколько колонок Сураева об этих проблемах в журнале «Однако».«Он пришел ко мне [как к журналисту] с проблемами [рыболовства] и впечатлил меня. У меня было программ десять на эту тему, — вспоминает Леонтьев. — Мы с Сураевым вместе делали очень серьезную вещь — если у нас сейчас в России осталось какое-то рыболовство и какие-то перспективы создания российских судов, то этим страна обязана Валерке Сураеву, которому я немножко помог».Еще один старый знакомый Леонтьева является гендиректором «Агро-Марин-СПГ» — это Владимир Колосков, бывший первый заместитель гендиректора «Издательского дома Родионова», издававший закрытые в 2015 году журналы «Крестьянка» и FHM. В том же издательском доме работал и Леонтьев — в конце 2000-х он два года возглавлял журнал «Профиль».Первые три года после создания «Агро-Марин-СПГ» никак себя не проявляла. В конце 2016-го компания выиграла два тендера у Крыловского государственного научного центра на разработку и модернизацию рыболовных судов на сжиженном природном газе. Оба контракта были заключены по процедуре «Закупка у единственного поставщика» — поскольку их заключение, согласно документации, было необходимо для предотвращения аварий и других чрезвычайных ситуаций «непреодолимой силы».На разработку проектов двух кораблей у «Агро-Марин-СПГ» ушла всего неделя — заключив госконтракт 25 ноября, компания передала готовый проект заказчику 2 декабря. «Коммерсант» пояснял, что такая спешка объяснялась просто: финансирование работ велось по федеральной целевой программе «Развитие гражданской морской техники на 2009–2016 годы» и перенести сроки приема готовых работ на следующий год чиновники не могли. Как выяснилось чуть позже, суда по проекту «Агро-Марина» будут строить на базе корпусов тех кораблей, которые когда-то не достроили компании Валерия Сураева.По словам источника, знакомого с деятельностью компании, «Агро-Марин-СПГ» планировала принять участие в строительстве танкеров-газовозов ледового класса — они необходимы, чтобы вывозить по Северному морскому пути сжиженный газ, который компания «Новатэк» добывает на Ямале на средства, полученные из Фонда национального благосостояния.
Газовозов нужно около полутора десятков. Первый из них (его назвали «Кристоф де Марджери» в честь погибшего в авиакатастрофе во Внуково главы компании Total) прибыл на Ямал в конце марта 2017 года из Южной Кореи — однако планируется, что дальше газовозы будут строить в России, на дальневосточной судоверфи «Звезда». Эта судоверфь принадлежит «Газпромбанку» и компании «Роснефть», пресс-секретарем которой является Михаил Леонтьев. Сам Леонтьев сообщил «Медузе», что «проект с газовозами был, но я не в теме».
Леонтьев утверждает, что «никогда в жизни даже одной копейки от этих [компаний] не получил». «Если кто-то записал меня в учредители из каких-то целей — бог им судья. Я примерно помню, о чем идет речь, но даже названия этих компаний я не вспомню, — сказал он. — Мало ли кому я пытался помочь? Я вот попытался помочь приятелю снять фильм. У каждого человека в жизни есть попытки кому-нибудь помочь, если он не конченый подонок».
[РБК, 10.05.2017, «Михаил Леонтьев оказался владельцем доли в технологических компаниях»: В беседе пресс-секретарь «Роснефти» назвал публикацию «Медузы» «ни о чем». «Там ничего нет, ничего не было и, к сожалению, ничего из этого не получилось. Ноль рублей, ноль копеек, ноль результата. Ноль всего. И этого очень жаль. Мне бы хотелось, чтобы там что-то было», — заявил он.
По словам Леонтьева, «все дурацкие намеки» на его финансовые интересы в компаниях, упомянутых в статье, не имеют под собой оснований. «Да всё, что я от этого получил, я бы передал лично Михаил Борисовичу Ходорковскому. Потому что это очень много геморроя», — сказал он.
Он отметил, что деятельность компании «Оптименга-777» продолжается. «Люди работают, что-то делают. Сережа Пейгин (владеет 27,5% компании) — он прикладной математик очень высокого мирового уровня. Он этим занимался в разных странах, он очень хотел это делать здесь. Они действительно делают это очень здорово», — сказал он.
«Что касается рыбы, то вы можете посмотреть, сколько я писал по поводу квот под киль. Было потрачено определенное время. Сейчас, кстати, можно говорить, что результат есть, потому что квоты под киль существуют. Какое это имеет отношение к конкретному бизнесу? Никакого», — добавил Леонтьев. — врезка К.ру]
****Михаил Леонтьев задолжал 233,5 млн рублей вкладчикам ИнвестбанкаСпонсорские 170 млн рублей «Роснефти» ситуацию с долгом журнала «Однако» не исправили
Выпускавшая журнал «Однако» Михаила Леонтьева издательская группа «Пресс Код» должна вкладчикам обанкротившегося Инвестбанка 233,5 млн рублей. Нет никаких признаков, что эти деньги возвращены: приставы не могут разыскать издательство даже для взыскания налоговой задолженности. Ранее мы узнали, что в мае 2015 года «Роснефть» выделила 170 млн рублей на поддержку испытывающего проблемы издания своего вице-президента, после чего журнал закрылся.Инвестором медийного стартапа Леонтьева была «Конверс групп» отца и сына Антоновых. Расходы на первый год проекта, по утверждению Леонтьева, должны были составить до $4 млн. «Мы хотим превратить этот проект в коммерчески успешное издание, и у нас есть возможности переждать трудные времена», — заявил Леонтьев на пресс-конференции, посвященной запуску еженедельника «Однако» в кризисном 2009 году. Он также подчеркнул, что инвестор «настаивал на финансировании проекта», даже несмотря на предостережения Леонтьева относительно сложностей с рекламой и окупаемостью инвестиций.Деньги выделялись кредитными линиями Инвестбанка Антонова-младшего с октября 2009 по ноябрь 2010 года. С декабря финансирование журнала прекратилось, а в начале 2011-го Владимир Антонов продал свои доли в банке его топ-менеджерам. Видимо, новых акционеров медиа-актив смущал, но удалось договориться: банк получил 15% издательства (долю «Первого канала»), а по кредитам поручилось ООО «Снорас-недвижимость», 50% которого на тот момент принадлежали деловому партнеру Антонова — зампредправления Академхимбанка Виктору Ямпольскому. К 2013 году журнал выходил уже раз в два месяца.По данным СПАРК, акционерами ООО «Издательская группа «Пресс Код»» являются Михаил Леонтьев (15%), Екатерина Седова (15%), Инвестбанк (15%) и зарегистрированная на Кипре Dukelevel Holdings Limited (55%). В 2009 году Леонтьев говорил «Коммерсанту», что мажоритарный акционер — основной инвестор проекта.А потом в истории, как заведено, появился ЦБ. 3 декабря 2013 года он отозвал у Инвестбанка лицензию — из-за неудовлетворительного качества активов. На тот момент банк занимал 80-ю строчку среди крупнейших банков России с оценкой активов 75,6 млрд рублей. Вскоре выяснилось, что для расчета с кредиторами банку не хватит 44 млрд рублей. Этот рекордный размер дыры на то время, сопоставимый только с обанкротившимся Межпромбанком Сергея Пугачева. Инвестбанк был признан банкротом 4 марта 2014 года. Агентство по страхованию вкладов (АСВ) занялось поиском активов и взысканием дебиторки. По состоянию на лето 2016 года АСВ удалось вернуть вкладчикам только 4,1 млрд рублей из 40, всего задолженность банка перед кредиторами составляет 60,2 млрд рублей.
Решение о признании Ивестбанка банкротом
К февралю 2015 года АСВ наконец добралось до «Однако» и потребовало взыскать с издателя журнала и компании-поручителя 416 млн рублей. Из текста судебного решения следует, что в 2009–2010 годах группа «Пресс Код» получила кредиты на сумму 176 млн руб на срок до 28 августа 2016 года. Вернуть долг досрочно АСВ потребовало потому, что за пять лет из выделенных денег банку вернулись только 4 млн рублей. Еще агентство насчитало 164 млн рублей процентов и 89 млн рублей комиссии за обслуживание кредита. Впрочем, АСВ не удалось найти оригиналы документов банка-банкрота, подтверждающие 22-процентную ставку и существование комиссии, а также поручительство. В итоге в августе 2015 года суд взыскал только основную сумму долга и уменьшенные проценты — всего 233,5 млн рублей. Вышестоящие инстанции с этим решением согласились.И вот тут начинается самое интересное. Решение вступило в силу еще 30 декабря 2015 года, но признаков, что деньги возвращены в Инвестбанк, нет. Важная деталь — представители «Пресс Кода» на судебных заседаниях не присутствовали. По данным «СПАРК», издательство больше года не отчитывалась в налоговой. А по данным базы судебных приставов, начатые в августе и ноябре 2016 года исполнительные производства по взысканию долгов по налогам с «Пресс Кода» вскоре были прекращены: невозможно установить местонахождение должника, его имущества или получить информацию о деньгах на счетах (ст. 46 ч. 1 п. 3 ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Банк данных исполнительных производств ФССП России. Просмотреть изображение в полном размере
В мае 2015 года «Роснефть» выделила «спонсорский вклад» в размере 170 млн рублей на издание журнала своего пресс-секретаря и вице-президента Леонтьева — в обмен на «информационно-рекламные услуги». По информации сайта госзакупок, исполнение договора почему-то начиналось раньше на четыре месяца, чем он был подписан, и должно было завершиться в январе 2016 года. Однако последний номер журнала «Однако» вышел в июне 2015-го.
Можно было бы предположить, что «Роснефть» перечислила 170 млн рублей, чтобы закрыть долг издательства своего вице-президента перед вкладчиками Инвестбанка. Но деньги были выделены в мае 2015 года другому юрлицу — ООО «Издательская группа «Однако»». А исполнительный лист на взыскание 233,5 млн рублей с «Пресс кода» был выдан только в апреле 2016 года.
По данным СПАРК, Леонтьеву принадлежало 99% ООО «Издательская группа Однако» до 2012 года, затем единственным собственником стал фонд «Институт социально-экономических и политических исследований». С сентября 2016 года 100% группы «Однако» — у ее бессменного гендиректора Ларисы Леоновой, экс-гендиректора «Пресс Кода».
После публикации основатель Фонда борьбы с коррупцией Алексей Навальный, миноритарный акционер «Роснефти», заявил, что потребует от компании предоставить документы, касающиеся этого «спонсорского вклада».
Получить комментарий Михаила Леонтьева пока не удалось. 19 января трубку сняла помощница Ольга и ответила, что «Михаил Владимирович сейчас занят, просит фиксировать кто и зачем ему звонит». После уточнения, что нас интересует судьба средств «Роснефти», потраченных на журнал «Однако», повисла долгая пауза, после которой Ольга предложила «перезвонить, может быть, завтра». 20 января телефон был выключен.23 января Михаил Леонтьев наконец-то ответил на наш звонок. Он не опроверг факт помощи родной компании, подчеркнул, что «всё было потрачено официально, по бухгалтерии» и не на журнал, а на сайт.ЦУР напоминает, что через три месяца после подписания Роснефтью договора с издательской группой «Однако» редакция сайта была распущена и-за сокращения финансирования. Колумнист сайта Анатолий Вассерман 27 августа 2015 года объяснил это тем, что финансирование остановлено, поскольку «»Роснефть» сейчас действительно по нынешней паталогической моде принуждена избавиться от формально непрофильных активов». Сейчас сайт представляет собой агрегатор чужого контента.
Михаил Леонтьев привлек к себе внимание ЦУРа грубыми высказываниями в адрес журналистов. 16 января 2017 года в ответ на вопрос о мигалке на автомобиле главы «Роснефти» Игоря Сечина пресс-секретарь компании Михаил Леонтьев написал журналистке «Дождя»: «Пройдите, пожалуйста, в жопу. Примите уверения в нашем неизменном почтении.». Леонтьев так же эмоционально отреагировал на вопрос о мигалке Сечина корреспондента русской службы BBC: «Что вы спрашиваете? Почему, с какого хрена? Какое это имеет отношение к деятельности компании? Вы представляете себе объем серьезной информации и задач, которые решает компания? А вы с чем звоните? Ну давайте я напишу письмо в «Би-би-си»: ребят, вы охренели на самом деле. Ну хватит говно-то подбирать. Знаете что, идите вы подальше, не хочу я отвечать на ваш вопрос».
