Под крышей Росрыболовства процветает бизнес по перепродаже квот
Легкий способ заработать денег на рыболовстве не выходя в море разработали два молодых оборотистых предпринимателя: Глеб Франк (сын бывшего министра транспорта Сергея Франка и муж дочери президента рыбопромышленной компании «Русское море» Геннадия Тимченко Ксении Тимченко-Франк) и Максим Воробьев (брат губернатора Московской области Андрея Воробьева и сын сенатора Юрия Воробьева). Используя административный ресурс своих родственников, Глеб Франк и Максим Воробьев добились от государства выделения своим фирмам существенной части россйиских рыболовных квот. Насколько реально существуют эти фирмы, сказать трудно, ведь основная их прибыль поступает не от рыболовства, а от перепродажи квот настоящим рыбакам, обделенным государством. А чего ожидать другого, если и сам глава Росрыболовства Илья Шестаков не чужд родне Тимченко: он приходится сыном депутату Госдумы Василию Шестакову, вице-президенту клуба дзюдо «Явара-Нева» (соучредителем которого является Геннадий Тимченко), автору книг «Дзюдо: история, теория, практика» и «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным», соавтором которых является российский президент. В результате аферы лов рыбы фактически обложен дополнительным налогом, который идет в карманы нескольких семей.
Как сообщает «Ъ», Всероссийская ассоциация рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров обратилась к замминистра сельского хозяйства и главе Росрыболовства Илье Шестакову с предложением публично сообщать информацию о рыбодобывающих компаниях-рантье. В Росрыболовстве подтвердили получение письма.
В своем обращении ВАРПЭ указывает, что к таким компаниям-рантье можно отнести АО «Турниф», ООО «Пелагиаль» и ООО «Востокрыбпром», которые входят в холдинг «Русская рыбопромышленная компания» (принадлежит Глебу Франку и Максиму Воробьеву). По данным ассоциации, они передают свои квоты на вылов минтая в Беринговом море сторонним компаниям. Впрочем, в самой РРПК это отрицают, уточняя, что сторонние компании привлекаются, только когда погодные условия не позволяют выйти на промысел собственным судам. По данным самой компании, в этом году РРПК не освоит лишь 5-7% от всей имеющейся у нее квоты, которая составляет 250 тыс. тонн.
Президент ВАРПЭ Александр Фомин утверждает со ссылкой на экспертов, что РРПК передает иным компаниям, не входящим в холдинг, квоты объемом около 10 тыс. тонн в Беринговом море. «С одной стороны, это может быть связано с тем, что добыча в этой акватории не так выгодна, как в Охотском море (где также работает РРПК), с другой стороны, не исключено, что компании не хватает собственных судов для самостоятельного выбора квоты».
Сейчас юридически не закреплены основания, на которых рыбодобытчика можно отнести к рантье, отмечают эксперты. Но Росрыболовство разработало поправки к закону «О рыболовстве», предусматривающие, что к рантье относятся компании, осваивающие не менее 70% доли квоты на собственных судах или судах, используемых на основании договора лизинга или договора фрахтования.Ранее РРПК поддерживала введение так называемых квот под киль. В октябре на заседании Госсовета по развитию рыбопромышленной отрасли чиновники представили президенту Владимиру Путину предложение выделить из общего объема квот 20% под специальные инвестиционные квоты. В частности, предлагалось выделять дополнительные объемы рыбодобывающим компаниям, которые построят на российских верфях рыбопромысловые суда. Идею уже поддержал ряд профильных министерств и ведомств, в том числе Минэкономики.
Пока что готовность построить суда на российских верфях официально выразила лишь РРПК. Вместе с тем представители рыбодобывающей отрасли в конце сентября написали письмо Владимиру Путину, раскритиковав идею загружать российские судостроительные мощности заказами на строительство рыбопромысловых судов в обмен на квоты. Рыбаки в качестве альтернативы предлагают строить на верфях государственные научно-исследовательские суда, в том числе ледового класса, для работ в Арктике и Антарктике.
