Как активы чекистов и бандитов достались жирным офисным крысам
90-е и рубеж веков прокляты. Они «ураганные», «беспредельные», «кидальные». Но методы ведения бизнеса, созданные тогда, оказались эффективными и продолжают использоваться. В крупной компании непременно служил человек, близкий первым лицам страны. Своей репутацией он отвечал за компанию перед властью, гарантируя ее лояльность — и финансовую, и политическую. Роман Шлейнов, анализируя особенности бизнеса того времени, дал свой ответ на вопрос: почему ЮКОС пострадал, а ЛУКОЙЛ выстоял? И причем здесь панамское досье.
На встрече с российскими предпринимателями 28 июля 2000 года Владимир Путин, избранный президентом за два месяца до этого, уверял, что пересмотра итогов приватизации не будет, а разговоры про атаки на бизнес — спекуляции. Но приглашенные к нему в Кремль олигархи выглядели напряженными. Некоторые из них в первые же месяцы работы нового президента успели ощутить пристальное внимание налоговиков или прокуратуры. Например, Вагит Алекперов — президент и основной владелец самой крупной в то время нефтяной компании России — ЛУКОЙЛа.
В начале июля 2000 года налоговая полиция публично сообщила о возбуждении уголовного дела в отношении руководства ЛУКОЙЛа, не раскрывая конкретных имен. Обвинения касались уклонения от уплаты налогов и «лжеэкспорта нефтепродуктов». Еще 9 уголовных дел налоговики возбудили против руководителей дочерних компаний ЛУКОЙЛа.Ничего хорошего это не предвещало. С похожих обвинений в неуплате налогов за 1998—1999 годы начиналось «дело ЮКОСа». В итоге его бывшего главу и совладельца Михаила Ходорковского арестовали в 2003 году, после чего он получил 10 лет заключения, а ЮКОС был разгромлен. Помимо прочего, его руководство обвиняли в продаже нефтепродуктов через подконтрольные офшорные компании, что приравняли к хищению.ЛУКОЙЛу удалось выжить, хотя он тоже продавал нефтепродукты через офшорную фирму. По мнению экспертов, государство своим валютным законодательством само подталкивало к таким схемам, что вызывало искушение аккумулировать прибыль в офшорах. В случае ЛУКОЙЛа фирма Aventura Service была зарегистрирована на Британских Виргинских островах. Данные о ней есть в панамском досье — материалах юридической компании Mossack Fonseca. В прошлом году источник передал «панамский архив» немецкой газете Süddeutsche Zeitung, а она привлекла к расследованию Международный консорциум журналистов-расследователей (ICIJ) и других партнеров со всего мира.Изучив эти документы, газета обнаружила, что в период налогового преследования ЛУКОЙЛа — в августе 2000 года — директором, а затем и владельцем Aventura Service стал знакомый российского президента — отставной офицер КГБ Валерий Поломарчук. Эта фирма стала главным посредником петербургской компании ЛУКОЙЛа, созданной для заправки судов в российских портах. И если в начале 2000-х на Aventura Service могло оседать до $20 млн в год, то в 2011—2012 годах, когда сумма ее контрактов превысила $1,4 млрд, фирме могло достаться от $280 млн до $700 млн. Вскоре ею заинтересовалось Агентство по финансовым расследованиям Британских Виргинских островов.
«Ему поручали непростые задачи»
В схеме налогового уклонения Поломарчук выступал «арбитром-бессребреником». Собственник «Лукойл-бункера» — Эдуард Худайнатов, бенефициары Aventura Service — менеджеры Вагита Алекперова Среди знакомых российского президента Валерий Поломарчук — не самая заметная фигура. Он не претендовал на ведущие роли и, по рассказам его приятелей, богатым никогда не считался.
«В высшей степени порядочный человек», — отзывается о нем бывший коллега по службе в Первом главном управлении КГБ (разведка) Андрей Ибрагимов. Поломарчука он знал с 1980-х. Тот служил в одном из африканских отделов. А к началу 1990-х уволился из КГБ и вернулся в Петербург, где жили его родственники.
«Он был очень доброжелателен, — вспоминает о Поломарчуке бывший член петербургского правительства Юрий Новолодский. — Мы общались в Петербурге, как-то отдыхали вместе с семьями в Турции, впечатления о нем остались самые приятные. Он обладал адекватным и тонким чувством реальности».Путин хорошо знал и уважал Поломарчука не только как коллегу по КГБ, но и как честного человека, рассказывают знакомые. И привлекал его к работе, когда возникали сложные ситуации. «Ему всегда поручали непростые задачи», — вспоминает Ибрагимов.В 1991 году Поломарчук вошел в рабочую группу петербургского городского совета по казино и игорному бизнесу под председательством Путина, который в то время руководил комитетом по внешним связям мэрии. А через год Поломарчук возглавил госпредприятие, которое должно было получить доли во всех городских казино. Местные власти хотели заставить игорный бизнес приносить деньги в городской бюджет. Это оказалось делом сложным.«Можно было владеть каким угодно пакетом акций и при этом ничего не проконтролировать: ведь все деньги со столов уходили черным налом. Владельцы казино показывали нам только убытки», — объяснял Путин в книге «От первого лица».Поломарчук не скрывал от близких, с чем ему пришлось столкнуться в то время. «Он с этим бизнесом поседел. Говорил мне: «Зачем все это нужно? Там одни бандиты», — вспоминает знакомый Поломарчука.
Среди владельцев петербургских казино и сетей игровых автоматов в то время действительно было немало авторитетных предпринимателей. Например, Геннадий Петров, которого испанские правоохранительные органы считают лидером «тамбовско-малышевского» преступного сообщества; и лидер «тамбовской» группировки Владимир Барсуков (Кумарин), теперь отбывающий срок за мошенничество, вымогательство и захват собственности.
Не только бандиты
Простреленный из РПГ броневик Павла Капыша. Фото ТАССОставив игорный бизнес, Поломарчук перешел на работу в петербургские предприятия ЛУКОЙЛа, когда тот еще начинал осваивать сложный местный рынок. К 1997—1998 годам Поломарчук стал вице-президентом «ЛУКОЙЛ Санкт-Петербург», который развивал сеть АЗС, и возглавил бункеровочную «ЛУКОЙЛ-Нева», которая хотела заправлять топливом суда в петербургском морском порту.Но и тут оказалось сложно обойти «авторитетных предпринимателей».«Бывало, что руководители крупной бункеровочной компании предпочитали встречаться с конкурентами в сопровождении автоматчиков», — рассказывает менеджер одной из бункеровочных компаний.«Владелец топливной компании «Балт-трейд» Павел Капыш вел себя независимо, буквально шел напролом. У него работал бывший летчик, который успешно заключал договоры [с нефтеперерабатывающим заводом] и, видимо, кому-то сильно помешал. Однажды зимой этот летчик ехал на своей машине. Его выследили и прямо перед ним на дорогу из грузовика сбросили шкаф. Спасся он только благодаря своей реакции, успел свернуть в сугроб», — вспоминает бывший гендиректор «Совкомфлота» Дмитрий Скарга.
Капыш погиб в июле 1999 года, когда в его бронированный внедорожник «Шевроле» выстрелили из гранатомета, точно попав в уязвимое место между двумя бронелистами на дверях. [Резонансное убийство Капыша было совершено профи высочайшего класса и стоило около $200 тыс. — Руспрес.]В конце 1990-х не только Поломарчук оказался в топливных компаниях Петербурга, не имея опыта в этой сфере (см. справку).
Знакомый Поломарчука уверен, что, учитывая криминогенную обстановку (см. справку), присутствие знакомых и сослуживцев Путина было нужно для наведения порядка и для того, чтобы взять ситуацию под контроль. Он говорит, что Путин привлекал честных людей, на которых мог положиться, и что ему приходилось рассчитывать на знакомых.
Не только Лукойл
В марте 1997 г. Владимир Путин стал замруководителя администрации президента России, в мае 1998 г. — первым заместителем руководителя администрации, а в июле — директором ФСБ. В следующем году он возглавил правительство.В апреле 1998 г. в отчете «Петербургской топливной компании» (ПТК) среди совладельцев появился товарищ будущего президента страны со студенческих лет Виктор Хмарин. Он получил 5% ПТК. Гендиректором ПТК стал Владимир Смирнов, в прошлом он председательствовал в дачном кооперативе «Озеро», а жену Смирнова назначили финансовым директором компании.
Тогда же, в конце 1990-х — начале 2000-х, в миноритарных владельцах компании «Совэкс», которая заправляла топливом самолеты в аэропорту «Пулково», появились сослуживец Путина по ленинградскому управлению КГБ Виктор Корытов и Александр Уланов, бывший партнер Николая Шамалова.
Уланов и Корытов также вошли в совет директоров петербургского морского порта и получили доли в фирме, которая была совладельцем управляющей компании порта, его нефтяного терминала и «Балтийской бункерной компании» (ББК), заправляющей топливом суда в петербургском порту.Пресс-секретарь президента ранее сообщал, что хотя Путин и работал примерно в одно время с Корытовым в ленинградском управлении КГБ, но с тех пор отношений с ним не поддерживал.
Чем занималась Aventura
Налоговики публично заявили об уголовных делах в отношении руководителей ЛУКОЙЛа 12 июля 2000 года. Через пару недель на Британских Виргинских островах была создана фирма Aventura Service.Судя по документам «панамского досье», первые ее акции были анонимными, в строке о владельце написано — «на предъявителя», но директором фирмы в начале августа того же года был назван руководитель «ЛУКОЙЛ-Нева» Поломарчук. А в конце августа он получил генеральную доверенность — право осуществлять практически любые действия от лица Aventura Service, — в том числе открывать банковские счета, распоряжаться ими, подписывать контракты, заключать сделки. Такую же доверенность на его имя выписали в июле 2005 года. С того времени до конца сентября 2006 года Поломарчук числился единственным владельцем фирмы.В дальнейшем владельцами компании числились менеджеры ЛУКОЙЛа.Отчитываясь об источниках денег, Aventura Service назвала сферой своей деятельности бункеровочный бизнес в России. С начала 2000-х топливо ей продавала «ЛУКОЙЛ-Нева» для заправки судов, в основном в петербургском морском порту, но также, по данным таможенных органов, в портах Мурманска и Новороссийска (см. схему). При этом, судя по материалам российских арбитражных дел, топливо на суда поставляла сама «ЛУКОЙЛ-Нева». На сайте «ЛУКОЙЛ-Невы» говорилось, что в 2000 году она стала «ведущим поставщиком топлива в Северо-Западном регионе России».К 2003—2004 годам через Aventura Service могли продавать около 30—35 тыс. т топлива в месяц, полагает один из топ-менеджеров, работавших в сфере бункеровки. Таким был примерный объем реализации топлива «ЛУКОЙЛ-Невы» в 2004 году, по данным агентства «ПортНьюс». По мнению бывшего топ-менеджера, при марже $30—50 за тонну на офшорной фирме могло оседать от $11 млн до $20 млн в год.В более поздние годы объемы возросли. Только за 2011—2012 годы «ЛУКОЙЛ-Бункер» (так стала называться «ЛУКОЙЛ-Нева» после 2008 года) напрямую и опосредованно продал через Aventura почти 3 млн тонн топлива, а общая сумма контрактов Aventura Service перевалила за 1,4 млрд долларов, по данным таможенных органов. Сравнив среднюю цену на топливо в петербургском морском порту за 2012 год, которую приводит агентство «ПортНьюс», и те цены, по которым в то же время топливо доставалось Aventura Service, можно увидеть, что тонну бункерного топлива продавали ей иногда в 1,2—1,5 раза дешевле, до 120—180 долларов ниже среднерыночной цены. Таким образом на фирме могло осесть от $280 млн до $700 млн.«Такие офшорные фирмы были у каждой российской бункеровочной компании», — объясняет Александр Головизнин, который в прошлом входил в руководство петербургского морского порта и возглавлял бункеровочную компанию.«Заправка иностранных судов топливом — это внешнеторговая сделка. И если на каждые 150—300 тонн проданного топлива получать бумажный договор, нести его в банк, регистрировать валютную сделку, как того требует наш закон, работать было бы просто невозможно. Наше валютное законодательство поставило всех в такие условия, что иначе как через офшорную фирму, с которой был бы постоянно действующий контракт, зарегистрированный в банке, работать в бункеровке было нельзя», — говорит Головизнин. Он также отмечает, что при использовании такой схемы у предпринимателей появлялось искушение оставлять прибыль в офшоре, к чему государство фактически само подталкивало бункеровщиков.«Безотносительно ЛУКОЙЛа, если российская компания по заниженной цене продавала топливо офшорной фирме, которую фактически контролировали ее менеджеры, а оттуда топливо уходило потребителям по рыночной цене, и это происходило не стихийно, а организованно в течение долгого времени, — такая схема могла быть рассмотрена как налоговое мошенничество и уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере. Она позволяла выводить центр прибыли за пределы России, чтобы деньги оседали на счетах иностранной компании», — делится своим мнением бывший налоговик, партнер Paragon Advise Group Александр Захаров.Схема также позволяла российской компании оперативно возмещать налог на добавленную стоимость (НДС) из российского бюджета.В «деле ЮКОСа» схема продажи нефти и нефтепродуктов через подконтрольные менеджменту офшорные компании была приравнена к их хищению, напомнил Захаров.ЛУКОЙЛу повезло больше. Возбужденные налоговой в 2000 году уголовные дела в отношении руководства компании не закончились ничем, сопоставимым с делом ЮКОСа.
Схема продажи судового топлива с участием Aventura Service
Схема поставки топлива с участием Aventura Service с начала 2000-х годов выглядела так: «ЛУКОЙЛ-Нева» (после 2008 г. стало называться «ЛУКОЙЛ-Бункер») продавала топливо Aventura Service для судов в портах Санкт-Петербурга, Мурманска или Новороссийска. В основном через Aventura Service продавалось топливо для заправки судов в петербургском морском порту.Иногда «ЛУКОЙЛ-Бункер» продавал топливо ООО «Алекс», которое поначалу было зарегистрирована по одному с ней адресу. Руководителем «Алекса» числился Алексей Сидоров — бывший партнер Али Беглова, который занимал пост гендиректора «ЛУКОЙЛ-Бункера» до недавнего времени.«Алекс» перепродавал топливо все той же Aventura Service. При этом физически топливо на суда поставлял сам «ЛУКОЙЛ-Бункер». Об этом говорится в материалах российских арбитражных судов с участием Aventura Service. Схему также подтверждают данные таможенных органов. Беглов не ответил на вопросы.
Проверка
В начале декабря 2012 года фирмой Aventura Service заинтересовалось Агентство по финансовым расследованиям Британских Виргинских островов. Оно направило письмо в юридическую фирму Mossack Fonseca, потребовав у ее специалиста, который должен рапортовать о случаях отмывания денег, полного отчета о бенефициарах и банковских счетах Aventura, а также материалы дью-дилидженс — результаты изучения фирмы и ее владельцев.В своем официальном ответе Mossack Fonseca указала менеджеров ЛУКОЙЛа в качестве бенефициаров Aventura Service и ее номинального директора с Сейшельских островов. О Поломарчуке не сообщили ни слова.Но после запроса агентства специалисты Mossack Fonseca, которые обязаны проверять клиентов, задумались о возможных рисках, связанных с Aventura Service. В своих внутренних материалах они указали, что в их файлах Поломарчук все еще числится в качестве представителя фирмы с бессрочной генеральной доверенностью. Также было указано, что он не имеет статус «политически значимого лица».Поломарчук имел такой статус, а следовательно, деятельность Aventura Service должна была подвергаться серьезной проверке. Однако этого не произошло.Во внутренних документах компании специалисты Mossack Fonseca признали, что они не изучали Поломарчука. Кроме того, оформляя таблицу рисков для углубленного due diligence, они исказили его фамилию («Поломарт Чук»), поэтому запоздалая проверка Mossack Fonseca ничего о нем не выявила.
Запрос Агентства по финансовым расследованиям Британских Виргинских островов о фирме AventuraДоверенные лица
Сам Поломарчук, как говорят его знакомые, не извлекал из этого выгоду: он скончался несколько лет назад и больших доходов при жизни не получал.«По нынешним представлениям он — бессребреник. Никогда не был богатым человеком, лишних денег не имел», — говорит его сослуживец Ибрагимов. По его словам, зная о порядочности Поломарчука, ему поручали контролировать ситуацию, и можно было гарантировать, что ни одна копейка не пропадет, а все договоренности будут выполнены.Похожие слова говорили о другом герое «панамского досье» — друге Путина виолончелисте Сергее Ролдугине, через фирмы которого прошло порядка 2 млрд долларов. «Ролдугин — очень уважаемый в разных кругах человек, он играл в схеме роль своего рода арбитра», — объяснял «Ведомостям» человек, близкий к акционерам автозаводов — КамАЗа и АвтоВАЗа, в которых одна из офшорных компаний Ролдугина получала опцион.Сыновья Поломарчука на просьбу о комментарии не ответили. Семейный бизнес Поломарчуков сложно назвать олигархическим. Принадлежащая братьям петербургская фирма «Полома» занимается продажей и арендой контейнеров, ее выручка в 2014 году не превысила 64 млн руб.В ЛУКОЙЛе отказались от комментариев. Знакомый Алекперова говорит, что компания по-другому завоевала доверие президента: например, тем, что в начале 2000-х помогла топливом Каспийской флотилии, когда Путин обратил внимание на его нехватку. Также ЛУКОЙЛ доказал «социальную ответственность», загружая контрактами российские предприятия, которые находились в бедственном положении.
Кто действовал на топливном рынке Петербурга в 1990-х?
Барсуков (Кумарин) и патриарх РПЦ Алексий II. Фото fb.ru
Сеть городских автозаправок контролировала «Петербургская топливная компания» (ПТК), созданная по инициативе мэрии. Ее совладельцами были фирмы «авторитетных предпринимателей» Геннадия Петрова и Ильи Трабера. А Барсуков (Кумарин) к концу 1990-х значился вице-президентом ПТК.В совладельцах петербургского морского порта с его нефтеперевалкой были структуры, связанные с Трабером, он же с 1997 года возглавлял совет директоров управляющей компании порта — «Объединения банков, инвестирующих в порт» (ОБИП).Петербургский бизнесмен и депутат Вячеслав Шевченко в 1990-х приезжал в порт с требованием провести финансовый аудит. Вскоре его посетили два человека с посланием. «Если я еще раз появлюсь в порту, то мне голову отрубят топором», — рассказывал затем Шевченко.Чтобы продвигать бизнес в таких условиях, нужны были контакты не только с властью, но и с «авторитетными предпринимателями», способными в случае чего разговаривать с конкурентами на равных.Сотрудничать с ЛУКОЙЛом начал не только Поломарчук, но и другие люди из петербургского игорного бизнеса. Главным консультантом «ЛУКОЙЛ-Санкт-Петербург» в конце 1990-х стал Михаил Мирилашвили, совладелец крупнейшего петербургского игорного холдинга «Группа Конти». Мирилашвили впоследствии арестовывали по подозрению в организации похищения и убийства двух человек, причастных, в свою очередь, к похищению его отца.Фирмам Мирилашвили, его отца и их партнеров по «Конти» досталось около 40% ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нева», которое возглавил Поломарчук. Остальное было у «ЛУКОЙЛ-Санкт-Петербург». Директором по общим вопросам там работал Али Беглов, который еще в начале 1990-х получил срок за вымогательство денег у таксистов вместе с Эдуардом Беньяминовым — одним из лидеров «казанской» группировки в Петербурге. Беньяминова расстреляли из автоматов, когда он ехал на дачу летом 2000 годаБеглов спустя несколько лет возглавил «ЛУКОЙЛ-Нева», переименованное со временем в «ЛУКОЙЛ-Бункер», и покинул эту должность всего несколько недель назад.
Кто сейчас действует на рынке судового топлива
Крупнейшие российские бункеровочные компании принадлежат подконтрольным государству «Газпром нефти», «Роснефти» и «Транснефти». Из частных компаний среди лидеров — «ЛУКОЙЛ-Бункер», «ННК-Бункер» (принадлежит «Независимой нефтегазовой компании» бывшего президента «Роснефти» Эдуарда Худайнатова – соратника главы «Роснефти» Игоря Сечина), «Трансбункер» (основанная в 1991 году предпринимателями Иосифом Сандлером и Сергеем Пугачевым, а также бывшим начальником налоговой инспекции по Нюрбинскому району Якутии Игорем Сидоровым) и «Балтийская топливная компания» (БТК), которая входит в число лидеров на рынке бункеровки Петербурга, по данным агентства «ПортНьюс».
Сечин (слева) со своим «кошельком» Худайнатовым БТК связана с акционерами «Банка Санкт-Петербург», среди которых родственники бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова (его сын и сестра), муж председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко — Владимир Матвиенко, и брат губернатора Московской области — Максим Воробьев.БТК управляет группой «Контур» и является основной компанией группы, образованной в результате объединения нескольких петербургских бункеровочных компаний, сказано на сайте одной из них. Основа группы — «Контур СПб» работала в петербургском морском порту с 1993 г.Владельцем 51% «Контур СПб» числился Алексей Демчишин, который с 2011 г. был советником зампред правления «Банка Санкт-Петербург». Он отказался комментировать ситуацию. В мае 2016 г. в роли основного владельца «Контура» его сменил Вадим Ащеулов — недавний гендиректор ООО «Ордынка 40», которым владеют бывший министр обороны Анатолий Сердюков и Оксана Савельева — дочь основного владельца банка Александра Савельева.Гендиректор БТК Корнеев в 2011 г. говорил, что 75% БТК принадлежит компании «Ренорд инвест» (об этом он рассказал «Ведомостям»). Совладельцем (50%) «Ренорд» числилась руководитель направления «Банка Санкт-Петербург» Светлана Гальченко.Раскрывая владельцев, «Банк Санкт-Петербург» в отчете назвал своих миноритариев: сыну Сердюкова, Сергею, принадлежит 5,73% банка, мужу Валентины Матвиенко, Владимиру, — 2,66%. У фирмы сестры Сердюкова, Галины Пузиковой, — 3,13%. У фирмы Максима Воробьева, брата губернатора Московской области, — 1,03%. У самого Савельева — 23,81% банка.В «Банке Санкт-Петербург» и БТК не ответили на вопросы редакции.
Роман Шлейнов
