Допуск к документам под грифом «совершенно секретно» имеют около 854 тыс. чел. из 1271 государственных и не менее 1931 частных организаций. Только отслеживанием финансовых операций террористов занимается 51 ведомство
После терактов в США 11 сентября 2001 года западный мир буквально помешался на безопасности. Американские власти и общество предоставили полный карт-бланш спецслужбам и силовым структурам в надежде, что они защитят страну от повторения истории. Девять лет спустя журналисты, попытавшись разобраться, как этот карт-бланш был использован, пришли к неутешительным выводам.
Размеры бедствия
Журналисты одной из самых авторитетных американских газет, The Washington Post, потратили два года на изучение «Совершенно секретной Америки» — гигантского конгломерата государственных учреждений и частных компаний, который начал складываться после 11 сентября под благороднейшим лозунгом обеспечения национальной безопасности. Их цель формулировалась довольно просто: определить, кто за что отвечает и кто кому подчиняется.
Возглавили расследование репортер Дана Прист (Dana Priest), лауреат Пулитцеровской премии 2008 года в самой престижной номинации «Служение обществу», и обозреватель Уильям Аркин (William M. Arkin). Всего же над проектом, который профинансировал Центр права и безопасности Юридической школы Нью-Йоркского университета, работали больше 20 журналистов.
Журналисты пристально изучили публичные государственные документы и контракты, объявления о вакансиях, социальные сети, взяли интервью у множества бывших и действующих чиновников, военных, разведчиков и сотрудников частных компаний (большинство просили об анонимности).
В понедельник, 19 июля, была обнародована, среди прочего, уже успевшая наделать особенно много шума карта «Совершенно секретной Америки». На ней отмечены почти 10 тысяч зданий, принадлежащих государственным учреждениям или работающим на них частным компаниям. В этих зданиях происходит та самая сверхсекретная работа по обеспечению национальной безопасности. И хотя информация для карты также была собрана из открытых источников, да и возможности масштабирования сильно ограничены, представители власти официально выразили обеспокоенность тем фактом, что все эти сведения оказались собраны в одном месте и доступны любому желающему.
Впрочем, едва ли сама по себе публикация может оказаться столь же опасной, как вскрытые ею проблемы американской системы разведки, национальной безопасности и борьбы с терроризмом. Цифры, приводимые авторами в самом начале доклада, говорят сами за себя. В «Совершенно секретную Америку» входят по меньшей мере 1271 государственное учреждение (45 ведомств вроде Пентагона, ФБР и ЦРУ, отделы которых, имея значительную автономию, считаются по отдельности) и по меньшей мере 1931 частный подрядчик (например, особые подразделения корпораций Boeing и AT&T). Они разбросаны примерно по 10 тысячам мест по всем Соединенным Штатам, концентрируясь в основном близ Вашингтона, а также во Флориде, Техасе, Колорадо и Калифорнии. В одном только Вашингтоне с окрестностями за девять лет, прошедшие с терактов 11 сентября, построено или продолжает строиться 33 комплекса зданий, предназначенных для разведывательных ведомств. Их общая площадь — более 1,5 миллиона квадратных метров, что почти втрое превосходит площадь Пентагона — крупнейшего офисного здания в мире.
Официальный допуск к документам под грифом «совершенно секретно» в США, по данным The Washington Post, имеют около 854 тысяч человек (примерно полтора города Вашингтона).
[«Независимая газета», 21.07.2010, «Очень дорогие рыцари плаща и кинжала»: Примерно треть этой «армии» — 265 тыс. человек — работают по контракту с частными фирмами, которые выступают подрядчиками для госструктур. Так относительно новое ведомство — Министерство внутренней безопасности — насчитывает 230 тыс. сотрудников. И лишь половина из них — госслужащие. С офицером МВБ любой иностранец сталкивается сразу после прилета в аэропорту США. Среди прочего ведомству подчинена Секретная служба, охраняющая американское руководство от злоумышленников, а доллары — от подделок.
Разведывательное управление Минобороны (РУМО) включает 16,5 тыс. сотрудников, Национальное управление геокосмической разведки — 8,5 тыс. человек, а ЦРУ — около 30 тыс., треть из которых тоже подрядчики. Обеспечение нацбезопасности стало прибыльным бизнесом в Америке: частники прельщают опытных госслужащих перспективами удвоения зарплаты, дорогими автомобилями и бонусами. И предлагают этих же людей государству для работы с совершенно секретной информацией. Руководство ряда ведомств уже признало, что частники очень дорого обходятся государству, но и обойтись без их услуг нельзя. — Врезка К.ру]
Этот гигантский секретный бюрократический монстр ежегодно производит на свет около 50 тысяч отчетов. Ответственным лицам, которые должны координировать всю работу, физически не может хватать времени на то, чтобы все это читать. Его не хватает даже на «брифы» (краткие выжимки), и многие отчеты в итоге так и остаются непрочитанными. Как заявил The Washington Post неназванный высокопоставленный сотрудник Пентагона, «на это жизни не хватит». Документооборот происходит в полном соответствии с законами разрастания бюрократии, известными как законы Паркинсона: чиновники работают не для результата, а друг для друга, и с особой охотой плодят подчиненных и отчетность. Красноречивый показатель скоординированности усилий этого грандиозного бюрократического конгломерата: одним только отслеживанием денег, принадлежащих террористам, занимается 51 ведомство (в структуре федерального правительства или вооруженных сил). Красноречивый показатель их эффективности: нигериец Умар Фарук Абдулмуталлаб, пытавшийся на Рождество 2009 года взорвать самолет Амстердам-Детройт, получил американскую визу, хотя и был внесен в базу данных, объединявшую 500 тысяч (!) человек, которые могли быть связаны с террористами. И остановили его не сотрудники спецслужб, а бдительный сосед по салону. А майора Нидала Малика Хасана, который в ноябре 2009 года застрелил 13 сослуживцев на базе Армии США Форт-Худ в Техасе, не остановил никто, хоть он и слушал проповеди известного религиозного экстремиста Анвара аль-Авлаки, бывшего духовным наставником троих смертников, участвовавших в терактах 11 сентября. В мае 2010 года заминированную машину на нью-йоркской Таймс-сквер обезвредили благодаря бдительности торговца футболками и полицейского конного патруля, а не кого-либо из почти миллиона обитателей «Совершенно секретной Америки». Генерал-лейтенант Джон Вайнс (John Vines), которому довелось командовать в Ираке 145 тысячами солдат, заявил журналистам, что размеры и сложность бюрократической машины, в которую превратилась система национальной безопасности США, «неописуемы». Он особо подчеркнул, что невозможно не только скоординировать все взаимодействия между ведомствами и частными подрядчиками, но даже и получить полную картину этих взаимодействий. «В результате мы не можем по-настоящему оценить, сделала ли эта система нашу жизнь более безопасной», — сказал Вайнс. Министр обороны США Роберт Гейтс в интервью The Washington Post признал, что разобраться в этой системе весьма непросто. Директор ЦРУ Леон Панетта согласился с тем, что на нее тратятся огромные, быть может чрезмерные, средства. Деннис Блэр, у которого журналисты брали интервью еще в бытность его директором национальной разведки (он ушел в отставку в мае 2010 года, этот пост с тех пор остается вакантным), заявил, что не считает систему национальной безопасности чрезмерно разросшейся, и выразил уверенность, что ему докладывали всю необходимую информацию. Бизнесмен Брюс Пакуин (Bruce Paquin) поведал журналистам еще об одной характерной черте новейшей американской одержимости безопасностью и секретностью. Компания Пакуина занимается сооружением так называемых «скифов» (от английской аббревиатуры SCIF, обозначающей «sensitive compartmented information facility», то есть «помещение для работы с особо важной закрытой информацией») — особых отсеков в зданиях, самым тщательным образом защищенных от подслушивания, подглядывания, хакерских атак и прочих информационных угроз. Пакуин не стеснялся в выражениях: «В Вашингтоне только и слышно, что про эти ‘скифы’. Самая настоящая писькомерка [в оригинале: «They’ve got the penis envy thing going»]. Ты не можешь считаться большим мальчиком, если ты не агентство из трех букв и у тебя нет большого ‘скифа'». При всем при том аналитики, работающие в этих «скифах» — люди 20-30 лет, зарабатывающие от 41 до 65 тысяч долларов в год (крайне мало по американским меркам) и таскающие на работу обеды, чтобы сэкономить деньги. Многие из них даже не владеют языками тех стран, которые анализируют. Между тем, именно такие аналитические службы в структурах Центрального разведуправления, Федерального бюро расследований, Агентства национальной безопасности и других «агентств из трех букв» (плюс Пентагон, плюс министерство национальной безопасности и так далее, и тому подобное) и составляют, так сказать, смысловое ядро «Совершенно секретной Америки» — именно они собирают, обобщают и анализируют информацию, необходимую для обеспечения безопасности американских граждан. Одно только Агентство национальной безопасности перехватывает ежедневно около 1,7 миллиона электронных писем и телефонных звонков, сведения о которых хранятся в 70 различных базах данных.
Подорванная безопасность
Публикацию The Washington Post американские власти и спецслужбы восприняли нервозно. По сообщению FOX News, представители спецслужб жаловались, что журналисты лишат прикрытия многих частных подрядчиков, выполняющих важную секретную работу в интересах национальной безопасности. Зависимости американской системы национальной безопасности от частных подрядчиков будет посвящена вторая часть доклада Прист и Аркина. Всего же частей будет три. Офис директора национальной разведки выступил с предупреждением, что собранная Прист и ее командой база данных о государственных и частных организациях, задействованных в системе обеспечения национальной безопасности и борьбы с терроризмом, будет представлять большой интерес для иностранных разведок, террористических организаций и криминальных группировок. У большинства из них просто нет ресурсов на то, чтобы обобщить и проанализировать такие объемы информации, так что журналисты, можно сказать, оказали им услугу.
[«Коммерсант», 21.07.2010, «Спецслужбы США подверглись жесткой критике»: О том, что The Washington Post готовит серию критических публикаций, разведка знала заранее. За две недели до публикации от имени директора Агентства национальной разведки (АНБ) всем сотрудникам была разослана специальная памятка. «Возможно, будет полезным подготовить к публикации список достижений и примеров успеха, чтобы предоставлять его в ответ на запросы для обеспечения баланса в освещении ситуации», — рекомендует памятка. Аналогичная записка подготовлена и для частных компаний-подрядчиков, работающих на разведку. «Если к вам обратятся с предложением поговорить о вашей работе журналисты или другие люди, вы должны немедленно сообщить об этом вашему начальству, — говорится в документе […]». — Врезка К.ру]
Авторы проекта отмечают, что еще до обнародования материалов показывали их представителям компетентных ведомств, чтобы убедиться, что они не выдают никаких государственных тайн. Некоторые материалы были по просьбе чиновников исключены из публикации. В некоем ведомстве им заявили, что проект в целом представляет угрозу национальной безопасности, однако дальше обсуждать эту тему не стали. […]
Валерий Панфилов ****
Ежедневно системы Министерства национальной безопасности перехватывают и отправляют на хранение 1,7 млрд электронных писем, телефонных звонков и других контактов
Сверхсекретная Америка: тайный мир, разрастающийся бесконтрольно
[…] Никто не знает, в какую сумму этот засекреченный мир обходится, сколько человек в его штате, сколько программ существуют внутри него и сколько именно ведомств выполняют одну и ту же работу, пишут в своей статье «Тайный мир, разрастающийся бесконтрольно» на страницах The Washington Post журналисты Дана Приэст и Уильям М. Аркин. […] «В министерстве обороны США, под эгидой которого осуществляются более двух третей программ разведки, только горстка высокопоставленных служащих — так называемые «пользователи со сверхполномочиями» — имеют возможность хотя бы знать обо всех шагах министерства», — пишет издание. Однако один из этих «пользователей со сверхполномочиями» поведал в интервью, что для первого брифинга его препроводили в темную каморку, усадили за маленький стол и предупредили, что нельзя делать заметки. На экране высвечивались программа за программой, пока он не вскричал «Отставить!», так как не мог ничего запомнить. […] Ядром системы из американских ведомств и частных фирм, которые занимаются национальной безопасностью, можно считать «Либерти-Кроссинг» — это неофициальное название комплекса, где работают Канцелярия директора национальной разведки и существующий под ее эгидой Национальный контртеррористический центр, пишет газета. Либерти-Кроссинг — «гора бетона с окнами, по величине — как пять супермаркетов Wal-Mart, сложенные в штабель». Но это далеко не самый крупный, самый дорогостоящий или даже самый секретный элемент системы, утверждает издание. Значительная доля информации о системе засекречена, и это препятствует установлению ее успехов и выявлению проблем. Бюджетные расходы США на разведку за 2009 год составили 75 млрд долларов — в 21,5 раз больше, чем на 10 сентября 2001 года. Но это открытая статистика, не учитывающая многих проектов вооруженных сил или контртеррористических программ на территории США, отмечает издание. Не менее 20% правительственных ведомств, занимающихся борьбой с терроризмом, созданы или реорганизованы после 11 сентября 2001 года, штат многих увеличился в несколько раз. Чтобы границы сфер влияния не расплывались, в 2004 году администрация Буша и Конгресс США создали ведомство с широчайшими обязанностями — Канцелярию директора национальной разведки (ODNI). Но идея воплотилась в далеко неидеальной форме. Во-первых, «директор национальной разведки не имеет четких юридических и финансово-бюджетных полномочий в сфере разведки, а следовательно, не властен над конкретными ведомствами, которыми теоретически должен управлять». Во-вторых, еще до назначения первого директора начались войны за влияние. Так, по словам бывших разведчиков, «ЦРУ повысила степень секретности для части своей важнейшей информации, чтобы сотрудники Национального контртеррористического центра не могли с ней знакомиться». В-третьих, сама ODNI быстро разрослась. «Сегодня многие сотрудники разведслужб говорят, что так толком и не выяснили, чем ведает ODNI», — пишет газета. По мнению издания, ODNI кое-чего достигла, особенно в обмене разведданными, информационных технологиях и реформе бюджета. Но растущий приток разведданных превышает возможности по их анализу и переводу. «Ежедневно системы Министерства национальной безопасности перехватывают и отправляют на хранение 1,7 млрд электронных писем, телефонных звонков и других контактов», — поясняет газета. Директор Национального контртеррористического центра Майкл Лейтер делит свое внимание между четырьмя мониторами, так как базы данных не объединены. Ключевую роль играют низкооплачиваемые сотрудники, которые из экономии приносят обед в офис с собой, пишет газета. Это 20-30-летние аналитики, получающие 41-65 тыс. долларов в год. Опираясь на свои познания о культуре той или иной нации, они выискивают улики против врагов США среди обрывочных разговоров, шифрованной переписки, анонимных сигналов и даже мусора. «На момент найма типичный аналитик очень мало знает о приоритетных странах — Ираке, Иране, Афганистане и Пакистане — и не владеет их языками свободно», — говорится в статье. Однако аналитики составляют множество докладов. Когда в ODNI попытались выяснить, сколько именно, обнаружилось, что в интернете работают 60 секретных аналитических сайтов, которые считались упраздненными за ненадобностью. «Точно зомби», — заметил один источник. Во многих докладах пережевываются уже известные факты, говорят сотрудники, которые их читают. Объемы докладов только вредят делу: некоторые политики и высокопоставленные сотрудники администрации США не заглядывают в накопившиеся сообщения, а полагаются на лиц, которые проводят брифинги лично для них. Но эти лица представляют свои ведомства и обычно полагаются лишь на их аналитические доклады. «Тем самым воскресает та же проблема, которую считают главной причиной непредотвращения терактов 11 сентября, — недостаточный обмен информацией», — пишет газета. В качестве выхода ODNI учредила еще один источник информации — ежедневную сетевую газету Intelligence Today с выжимками из докладов более двух дюжин ведомств и с 63 сайтов. Аналитика — не единственная сфера, где дублирование функций стопорит работу, утверждает газета. «Только под эгидой Пентагона 18 управлений и агентств осуществляют информационные операции, призванные управлять тем, как воспринимают зарубежные аудитории политику и военные операции США», — пишет газета. По данным издания, все крупные разведслужбы и не менее двух крупных военных штабов претендуют на крупную роль в кибервойне. Координировать сферу кибервойны крайне трудно из-за межведомственных войн за влияние, пояснил бывший старший советник директора национальной разведки Бенджамин Э. Пауэлл. «Потому что эта сфера финансируется — она актуальная и сексапильная», — заметил он. […] Секретность внутри разведки вредит эффективности и в других аспектах, говорят информированные источники. В Пентагоне существует сверхсекретная группа программ, доступ к информации о которых крайне ограничен. «Они называются Special Access Programs — SAP, список их кодовых имен занимает 300 страниц», — сообщает издание. В разведслужбах есть сотни других подобных программ, а также тысячи дочерних программ, и к каждой имеет допуск лишь горстка людей. «Во всей вселенной есть только одно существо, которое охватывает взглядом все SAP-ы, — это Господь Бог», — заметил Джеймс Р. Клеппер, кандидатура которого выдвинута администрацией Обамы на пост директора национальной разведки. Иногда завесой секретности пользуются, чтобы навредить соперникам или сохранить неэффективные проекты. На данный момент все, что удается ODNI, — это составление базы данных названий самых секретных программ, но и она не включает многие важные проекты Пентагона, замечает газета. […] Дана Приэст, Уильям М. Аркин
Источник: The Washington Post, США, 19.07.2010
