Картинки из жизни Ольги Романовой — «декабристки» и «правозащитницы»
Жила-была на свете журналистка Ольга Романова. И всё вроде бы у неё было хорошо публиковалась в сети и в нескольких журналах-газетах, муж — серьёзный бизнесмен Алексей Козлов. И тут произошло событие, которое круто изменило жизнь рядовой журналистки Романовой и вознесло её на пиаровский и правозащитный олимп: её супруга Алексея Козлова посадили в тюрьму, продержали некоторое время в «Бутырке» и, дав ему восемь лет лишения свободы, отправили в лагеря. И вот карьера госпожи Романовой понеслась на скаковом коне. Как говорят в тюрьме, карьера-то фартовая. Сразу хочу предупредить уважаемого читателя, собирающегося разразиться тирадой о том, что, мол, трех писать плохо о страдальцах, практически даже об узниках совести. Тише, ребята! Какие узники совести? Вы о чём? Я провёл четыре года в местах лишения свободы, из них два с половиной — в Бутырской тюрьме на спецблоке для особо опасных преступников, так называемом «воровском продоле», и полтора года — в колонии строгого режима в Заполярье. И с мужем Ольги Романовой Лёшей Козловым судьба меня сталкивала в тюрьме, и там же я и тысячи других осуждённых с возмущением и обидой читали опусы Ольги Романовой, слушали её выступления по радио. Сколько же лжи и откровенного пиара, сколько самолюбования и банальных неточностей было в каждом её материале или интервью. Я имею право так говорить, потому что знаю ситуацию изнутри и во всех подробностях. Но расскажу всё по порядку.
Не по понятиям
Перед вами откровенный пример пиара от Ольги Романовой. Итак, в одном из номеров «Новой газеты» наша героиня написала такие строки: «Мужа перекидывали из камеры в камеру, свиданий не давали, с передачами проблемы были, а уже перед самым судом перекинули в одну большую камеру, где у мужа начались серьёзные проблемы со смотрящим, Игорем его звали, со странным погонялом Пушок. И мне, и мужу было понятно, что он на следствие работает. Через чужих адвокатов мне муж передал дивную «маляву», выполненную по строгим канонам тюремного эпистолярного жанра, от настоящего арбитра, мудрого и рассудительного, вора по имени Лаша Сван. Там было главное: «Чести своей не уронил». Я как-то сразу успокоилась. С Лашей в одной камере тогда сидели два человека — один с еврейской фамилией, другой, как ни странно, с французской, оба по бизнесу, оба ещё не свободны». И теперь я могу открыть «страшную» тайну: тот самый человек с «французской фамилией», который сидел в камере с Лашей Сваном на «воровском продоле», был я — Олег Лурье. Но это не важно. Важно то, что Лёшу Козлова действительно побил смотрящий за Бутырской тюрьмой Игорь, только прозвище у него было не Пушок, а Шустик. И побили супруга Ольги за пренебрежительное отношение к другим арестантам — сверху вниз, как богатый, глядит на голодранцев. За это по физиономии и получил. Однако дело в том, что этой статьёй Романова создала очень большие проблемы тому же самому Лаше Свану, который действительно написал по просьбе моей и ещё одного сокамерника «маляву» с целью успокоить Романову и более или менее восстановить статус Козлова в тюрьме. Ну, чтобы не били больше. Но в своей публикации госпожа Романова назвала Лашу, бывшего обычным осуждённым, вором, присвоив ему высшее уголовное звание — «вор в законе», что само по себе является страшным грехом в уголовной системе. Исходя из статьи Романовой создаётся впечатление, что Лаша «осмелился» представиться Ольге вором в законе, не будучи им. А за это в тюрьме могут убить. Соответственно проблемы возникли и у самого Лаши, и у всех, кто сидел с ним в одной камере. Но Романову эти подробности не интересовали. Как хочет, так и пишет. Правозащитница, однако. Приведу ещё один пример весьма неадекватного отношения Ольги Романовой к героям её публикаций. В 2010 году вышла её статья о том, что в зоне Алексею Козлову, работавшему библиотекарем (абсолютнейшая синекура для избранных, причём за большие деньги), охранники принесли телефон, который потом якобы по навету его друга «отшмонали» те же охранники. После выхода в свет этого материала во всех зонах страны прошли тотальные обыски, каждый барак выворачивали наизнанку, летели в мусорник фотографии жён и детей, отбирались телефоны (единственное средство связи с близкими), осуждённых били омоновцы в масках. В ряде лагерей в Карелии зэков просто калечили, если находили «трубу» (телефон) или даже сим-карту. Я видел, как осуждённые, с переломанными костями после нашествия «масок», проклинали Ольгу Романову за её публикации. Но зато потом у Алексея Козлова телефон был в постоянном пользовании, а Ольга Романова стала «защитницей» якобы всех неправедно осуждённых. Вспоминается ещё одна история, косвенно связанная с творчеством Ольги Романовой. Как-то рано утром в мою камеру вошли «шмонщики» (специальная команда по проведению обысков) во главе с оперативником. Выбрасывали всё — на пол летели веши, фотографии, документы. Оперативник, руководящий обыском, заявил, что Ольга Романова опубликовала очередную статью о том, что в «Бутырку» за деньги можно пронести любые средства связи, документы и даже ноутбук. А я якобы связан с её мужем. И поэтому производится так называемый неплановый обыск. После моих возражений и наивных разговоров о правах человека меня били трое — долго и неторопливо. Старательно, со знанием дела. Требование было одно — необходима информация о моих «межкамерных» контактах с Козловым и соответственно с Романовой. Даже при всём своём желании я не мог уточнить какую-либо связь с этой семейной парой, так как её просто не было. В результате я получил 15 суток знаменитого подземного бутырского карцера. Эти 15 плавно перешли в 45. Спасибо, Ольга. И таких примеров тысячи. Я считаю, что многие люди, отбывающие наказание, готовы подтвердить то, что именно Ольга Романова, зарабатывая себе имидж правозащитницы, поломала им жизнь, принесла физические и моральные страдания, боль. Именно её публикации и регулярная истерия в эфире и в сети являются основанием для тотального усиления режима в лагерях и следственных изоляторах, для лишения сидельцев человеческих условий отбывания наказания. И ещё. Моя жена прошла вместе со мной тюрьмы, лагеря, этапы, неизвестность, суды неправедные и многое-многое другое — то, что не дай бог никому. Она ездила за мной в лютые заполярные морозы, ждала часами очередь на свидание, прошла через издевательства следователей и вертухаев и в итоге расплакалась только при вынесении присяжными оправдательного вердикта. Но я никогда не смогу простить то, что в очередной «правозащитной» статье Ольга Романова классифицировала всех жён осужденных только как «мурок» (жёны блатных «авторитетов») и «куриц» (жён интеллигентов, которые их тут же бросили), а себя единственную посчитала декабристкой. При этом проживая в благополучной Москве и катаясь к мужу, как на экскурсию. Стыдно, Ольга.
Пиар на свободе
Но время прошло. Алексей уже на свободе, а госпожа Романова возглавляет правозащитное движение и шествует во главе колонн на митингах оппозиции. А за её спиной грустно маячит Лёша, наверное, понимая, что его трёхлетнее сидение в тюрьмах и лагерях стало великолепным стартом для карьеры супруги. Только вот возникает вопрос: А как же десятки тысяч других осужденных, чьи судьбы поломал пира Ольги Романовой? Или они уже отработанный материал? Я думаю, что эти люди уже не интересны Романовой. Всё, о чём мечталось, уже произошло.
Но даже мосле освобождения под подписку о невыезде супруга Ольги Романовой история не хочет заканчиваться. Шоу должно продолжаться. И выплывают на свет всё новые и новые печальные подробности о стиле жизни «правозащитницы» Ольги Романовой. Так, в своё время Романова заявила, что передала следователю Виноградовой миллион долларов за освобождение супруга (у богатых свои законы. Представьте себе миллион «зелёных» у обычной жены арестанта. Я не могу представить. Мистика получается). И тут выясняется, что Романова якобы продала скромную дачку бизнесмена Козлова за… 100 млн рублей. При этом оформив сделку «всего» за 40 миллионов. Так скромненько. По информации самой же Романовой, следователь Виноградова отказалась принять взятку (в это тоже слабо верится, но пусть это будет на совести Романовой) и деньги куда-то исчезли. Наверное, на правозащитное движение.
Я изложил некоторые и весьма краткие моменты из жизни бывшей, в моём понимании, журналистки Ольги Романовой, которая использовала грустный факт посадки собственного мужа для пиара и фантастического продвижения по карьерной лестнице оппозиционного движения. Но от имени всех тех осуждённых, кто пострадал из-за пиара журналистки, мне хотелось бы спросить у Ольги Романовой, не снятся ли ей по ночам тени тех, кого на основании её публикаций избивали в лагерях? Я сомневаюсь в том, что на заданные этим материалом вопросы кто-либо ответит конкретно. Скорее всего будут вопли о том, что идёт подкоп под чистую репутацию оппозиции в лице Ольги Романовой. Печально. Но ведь люди остаются в лагерях, и им с каждой статьёй Ольги Романовой становится всё сложнее и сложнее выживать. А в остальном всё хорошо. Правозащитное движение рулит… Болотная площадь и прочие радости. И Ольга Романова впереди. Олег Лурье
**** Лурье, Токарева, Латынина
Олег Лурье — товарищ с известной репутацией, увы. Его в итоге посадил Слуцкер (на фото), ибо Лурье у него вымогал деньги за не публикацию компромата на его жену, Ольгу Слуцкер. И за Олега я не заступалась никогда — увы, увы, это всё было правдой, очень жаль. Но потом Слуцкер пошел войной на жену, и компромат пригодился, как и Лурье, который недавно вышел, причем сильно помогал ему тот же самый судья, который посадил моего мужа — Олег Гайдар. Я внимательно всё отслеживала, никак не каментила, пока Олег был в тюрьме. После выхода Олег Лурье объединился с Леной Токаревой, это «Стрингер» (издание товарища Коржакова), и достали свои говнометы, уже на бабки Слуцкера. Внимательно отслеживала, что, где и почём они размещают, но никогда не вмешивалась, и впредь не буду. Лурье вчера сам позвонил, но я честно была в метро, обещала ему перезвонить, и не стала. Пусть решает проблему со мной без моего участия.
Но Лурье (на фото) и Токарев — люди бездарные и неумные. Другое дело — Латынина. Она тут выступила против того, чтобы в списке политзаключенных был Игорь Соколов. Шум вокруг этих списков, поданных с неизвестной целью хрен знает куда (в Администрацию президента), совершенно непонятен мне. Что, кто-нибудь реально считает, что это поможет зекам? Нет, это им не поможет. Кто-нибудь считает, что у нас без вины сидит человек 50? Нет, таких с полмиллиона. Полмиллиона подавать? […]
[elena-tokareva2, 12.02.2012, «ой, надо же так пить! чтобы вааще не трезветь!»: Ну, и че-то там еще пишет безумная Оля Романова, которая довольно удачно конвертировала свою личную коммерческую историю в проспект Сахарова и прочие политические бифуркации. Насколько я понимаю, борьба идет за то, чтобы включить мужа Романовой Козлова в список политических узников. Да включайте его хоть в совет папского нунция! Мне насрать. Оля! Оставь свою торгашескую манеру все мерять на баблос. Ты, зарвавшаяся особа, ни разу не проверившая ни одного сведения, которое беззастенчиво размещаешь где попало. Я никогда не думала, прочитав твой пьяный бред, что бабу, которая старше своего мужа на 10 лет, может так колбасить, что она уже и не шурупит башкой. С каким, блядь, Олегом Лурье я объединилась? С чего бы вдруг? Не пей вина, Гертруда! Олега Лурье я шесть лет не видела.Почему я должна объединяться с ним да еще во славу Слуцкера? Я и Слуцкера ни разу не видела ни в глаза ни в жопу. Стрингер…Коржаков…? Оля, сколько тебе лет? 56? Ну, еще не такой пожилой возраст, чтобы не помнить, и не понимать, что Коржаков — это какая-то замшелая легенда Стрингера времен 2000-го года, ЮКОСА, Лены Эрикссен, Лени Крутакова…когда меня там еще и не было даже. И не работал никакой Коржаков никогда в Стрингере. Это все были пиаровские сказки Лени Невзлина. Чтобы раскрутить этот самый крутаковский Стрингер. […] А собака порылась вот где: ты, лапушка, мне мстишь за то, что, что я, в отличие от многих других, имею привычку сесть в свободное время, надеть очки и разобралаться в любой психической атаке.
Как-то раз я просто села и изучила повнимательнее дело твоего мужа и сделала вывод, что Козлов-таки увел у дурака Слуцкера 20-процентный пакет акций. Это все очень подробно описано на профессиональном сайте ПРАВО.РУ. — Врезка К.ру]
Источник: Ольга Романова, 11.02.2012
****
Ответ Олега Лурье Ольге Романовой
Ольга, прочел твой вчерашний пост в fecebook. Я рад, что наконец-то я услышал от тебя хоть несколько слов правды. А правда в твоем посте только одна — я, действительно тебе звонил. На этом правда заканчивается. И хотел я побеседовать с тобой отнюдь не на темы решения каких-то проблем с твоим участием, а всего лишь, соблюдая журналистскую этику, попросить тебя прокомментировать один мой материал, который я готовил к печати, и связанный с твоей так называемой «правозащитной» деятельностью. Но не сложилось. Причем, по твоему собственному волеизъявлению. А в остальном, как говорил булгаковский герой, поздравляю тебя, Ольга, соврамши. Во всем и полностью. Во-первых, меня оправдал не судья Олег Гайдар, а двенадцать независимых присяжных заседателей, причем единогласно. Так, что прежде чем публиковать откровенную ложь о том, что мне помогал выйти на свободу судья Гайдар, тебе стоило заглянуть в уголовно-процессуальный кодекс. Хотя знание закона, в данном случае, мешает «правозащитному» пиару… И самопиару. Во-вторых, связывать меня с какими-то действиями в пользу экс-сенатора Слуцера, который являлся главным свидетелем обвинения, и чьими усилиями я провел четыре года жизни в тюрьмах и лагерях, это просто бред больного человека., потенциального пациента «Кошкиного дома» (психушка в Бутырке). Но, я думаю, что ты, Ольга, отнюдь, не обычная демшиза. Здесь виден четкий заказ, и этот твой пост — полностью просчитанная часть очередной пиар-акции. Но ведь ложь остается ложью, а ведь ее прочли тысячи людей. В-третьих, как человек, по твоему мнению, «бездарный и неумный» я не сумел использовать свое четырехлетнее заключение на спецблоке Бутырке, и в зоне строгого режима в Заполярье для создания интернет-ресурсов с тысячами посещений и друзей, участия в теле— и радиопрограммах, митингах и в итоге стать во главе колонны правозащитного и оппозиционного движения. Моя жена тоже этого не сделала. Так, как использовать беду и боль близких людей — это уже за гранью. Для меня это неприемлемо, как для журналиста, так и просто для человека, прошедшего через многое. […]
Источник: Олег Лурье, 12.02.2012
