Политтехнолог-прожектер Дунаев и генерал-предприниматель Лункин втягивают губернатора Воробьева в культурную аферу
Лежащий к северо-западу от столицы Истринской район Подмосковья ценители покоя и комфорта не просто так называют «подмосковной Швейцарией». Уникальная экология и живописные пейзажи вкупе с развитой инфраструктурой и транспортной доступностью делают эту местность идеальной для жизни; не зря же многие «слуги государевы» облюбовали здешние места для своих роскошных коттеджей. Однако Новая Рига привлекает внимание не только высокопоставленных чиновников и борца с коррупцией Алексея Навального; сюда же стекаются и прожектеры всех мастей, которые, прикрываясь громкими именами и авторитетом областного губернатора пытаются обстряпать свои собственные делишки.
Еще со времен губернаторства Бориса Громова Московская область представляет собой территорию эдаких «удельных княжеств»: в каждом районе есть собственная элита (чьи интересы в области бизнеса и политики тесно переплетаются), которую мало заботит не только позиция областной администрации, но даже федерального центра. У Сергея Шойгу было недостаточно времени, чтобы переломить ситуацию, поэтому настоящая работа по выстраиванию властной вертикали в регионе началась с приходом в область Андрея Воробьева.
Показательной в этом отношении может являться история экс-главы Одинцовского района Александра Гладышева. Привыкший чувствовать себя царем и богом на вверенной территории, которую рассматривал исключительно как вотчину для кормления, Гладышев не внял увещеваниям оставить пост по-хорошему, чинно и благородно. В итоге написать заявление по собственному желанию все-таки пришлось (не спасли ни высокопоставленные друзья, не связи на федеральном уровне); за последующие же несколько месяцев команда Гладышева (его друзья, родственники и партнеры) была жестко выдавлена из всех ранее запущенных в районе проектов.
История теперь уже бывшего главы Одинцовского района стала «первой ласточкой» и наглядным предостережением региональным элитам. Администрация Воробьева поставила своей целью выстроить в регионе жесткую вертикаль, повысить его управляемость и свести на нет царившую до того на местах «вольницу». Скоро с главами районов, многие из которых занимали свой пост свыше двух десятков лет, были проведены «разъяснительные беседы», а в районы прибыли эмиссары: изучить обстановку, пообвыкнуться и быть готовыми после изменения законодательства взять власть в свои руки. Именно так на территории Истринского района Подмосковья, словно из ниоткуда, возник первый замглавы администрации Андрей Геннадьевич Дунаев.
Воспитанник гнезда Суркова, Андрей Дунаев в бытность работы с Управлением внутренней политики Администрации президента занимался контролем за непарламентскими партиями. Служба его была столь же неопасна и нетрудна, сколь и не видна, однако за проявленное усердие он получил бонус в виде «отжатой» у Михаила Прохорова партии «Правое дело». Управленческими талантами Андрей Геннадьевич никогда не блистал, да и нужда в партийном проекте вскоре отпала; о Дунаеве долгое время ничего не было слышно, пока он внезапно не всплыл в истринской администрации, обуреваемый жаждой деятельности.
С момента своего появления в районе г-н Дунаев окружил свою персону невероятным ореолом тайн и слухов. В изобретательности с Андреем Геннадьевичем, пожалуй, может поспорить лишь снятый с предвыборной гонки экс-кандидат в губернаторы Оренбургской области Сергей Катасонов. Тому мерещилась встреча с Владимиром Путиным и одобрение его кандидатуры в администрации президента; этот же при каждом удобном случае спешит намекнуть, что является протеже самого губернатора Воробьева, который направил его взять в свои руки бразды правления районом как человека, обладающего обширным опытом.
В подтверждение последнего Андрей Геннадьевич любит по поводу и без рассказывать историю о том, как отвечал за расследование взрывов домов осенью 1999 года в Москве. В реальности, как поведал редакции источник, близкий к российским спецслужбам, «если он и отвечал за расследование этого резонансного дела, явившегося одной из поворотных вех в политической жизни страны, то минуты две, не больше, когда попросили возле телефона подежурить», однако в глазах неискушенных обывателей подобные рассказы помогают г-ну Дунаеву выглядеть серьезным, влиятельным человеком. Поддерживать подобное амплуа ему помогает также уволенный из структур ФСО генерал-лейтенант Александр Лункин, знакомый Дунаеву по совместной работе в «Правом деле» и уже «засветившийся» на территории района.
Знающие люди отмечают особые «предпринимательские способности» Лункина (они-то, как говорят, и стали истинной причиной его увольнения): недаром уже в начале лета по округе поползли слухи, что «пришельцы» выставили на продажу должности глав поселений, предлагая их заинтересованным коммерсантам. Конечно, слухи — это лишь слухи, возможности подтвердить или опровергнуть их на данный момент нет. Одно лишь можно сказать точно: заранее ощутив себя полновластным хозяином Истры и окрестностей и регулярно отпуская шпильки в адрес действующей главы района, Андрей Геннадьевич Дунаев начал присматриваться к своей вотчине и узрел один очень лакомый кусочек, лежащий у него под носом. Сам ли он обнаружил, или кто подсказал и свел с нужными людьми, но только взор Андрея Геннадьевича пал на обширный участок земли, располагающийся на территории села Павловская Слобода по соседству с дачами таких уважаемых людей, как первый замглавы администрации президента Вячеслав Володин и вице-спикер Госдумы, секретарь генсовета «Единой России» Сергей Неверов. И здесь начинается самое интересное…
В конце мая 2014 года пресс-служба администрации губернатора Подмосковья анонсировала встречу Андрея Воробьева с представителями Российского союза промышленников и предпринимателей и деятелями культуры, в ходе которой было запланировано развитие проекта культурно-туристического кластера «Русский музей в Павловской Слободе». Как сообщалось в распространенном документе, «проект «Русский музей в Павловской Слободе» направлен на комплексное развитие территории сельского поселения Павловская Слобода в Истринском районе», а «современную городскую инфраструктуру и туристический кластер» предполагалось создать на базе бывшей суконной фабрики графа Ягужинского, построенной в XVIII веке. Мероприятие было запланировано на среду, 2 июня, желающие присутствовать на встрече журналисты могли заранее получить аккредитацию, но…
Накануне мероприятия прессе было заявлено, что встреча пройдет в закрытом режиме; ни на следующий день, ни через день, ни неделей позже информации о ней в открытых источниках не появилось. Довольно-таки странно, не правда ли, особенно учитывая тот факт, что о строительстве подмосковного филиала музея говорят с 2013 года. Между тем, в распоряжении редакции оказались документы, позволяющие ответить на вопрос, почему информацию о результатах совещания предпочитают скрывать от общественности: есть все основания полагать, что в нынешнем его виде проект стал огромным сюрпризом в том числе и для самого Андрея Воробьева. Дельцов от девелопмента, прикидывающихся меценатами-культуртрегерами, это, впрочем, не останавливает.
На все действо, как следует из программы мероприятия, которое должно было пройти в библиотеке Дома правительства Московской области, был отведен час, из которого 10 минут по плану предназначалось губернатору (вступительное и заключительное слово), еще пять минут — советнику губернатора Игорю Вдовину. Директору Государственного Русского музея в Петербурге Владимиру Гусеву для презентации проекта организаторы выделили целых 10 минут, еще полчаса должно было занять обсуждение. Среди участников мероприятия (помимо самого губернатора Воробьева, а также уже означенных Гусева и Вдовина) также числились театральный режиссёр и продюсер Виктор Крамер, ректор Российской академии художеств им. И.Е. Репина Семен Михайловский и министр культуры Подмосковья Олег Рожнов. Личности известные и в своих кругах, бесспорно, авторитетные и уважаемые.
Впрочем, содержание презентуемого проекта для обывателя представляет интерес куда больший, чем список фамилий участников совещания. А там действительно есть, чему удивиться: внимательно изучив описание «Русского музея», приходишь к выводу, что музеем он может называться исключительно на бумаге. Судите сами.
Cлайд-презентация проекта, с.1 (просмотр в полном размере — здесь)
Cлайд-презентация проекта, с.2 (просмотр в полном размере — здесь)
Создаваемый культурно-туристический кластер, по замыслу авторов проекта, будет иметь четыре зоны, из которых к музею имеет отношение лишь одна — т.н. «зона культурного туризма». В ней предполагается реализовать проект «Большой русский музей», который объединит три проекта поменьше: филиал ФГБУК «Государственный Русский музей» (постоянная экспозиция, привозные выставки, художественная школа, центр новейших технологий, отделение арт-терапии), проект «250 художественных музеев» (регулярные выставки российских музеев в Подмосковье) и проект «Краеведческий музей Подмосковья» (постоянная выставка и информационно-аналитический центр «Усадьбы Подмосковья»). Сюда же можно отнести цирк-шапито Вячеслава Полунина, театральную и мультимедиа выставочная площадка традиционного искусства «ART Land» и площадку «для реализации амбиций молодых художников, режиссёров и культурных деятелей» «YOUNG ART». На этих проектах культурная ценность «Русского музея в Павловской слободе» заканчивается, начинается бизнес.В частности, вряд ли к сфере культуры можно отнести планируемую к постройке гостиницу «в имперском стиле XVIII века» на 500 номеров, с конгресс холлом на 1500 мест, кафе и ресторанами, равно как и апарт-отель на 220 апартаментов с полным гостиничным сервисом. Ну, а медицинская клиника («совместный проект с известным европейским брендом»), фитнес-клуб и деловой центр (20 тыс. квадратных метров офисных помещений класса Б) к культуре и искусству и вовсе не имеют никакого отношения.
Видимо, для того, чтобы сделать бизнес-проект более привлекательным (и легче его согласовать на уровне области), авторы позаботились о социальной инфраструктуре. В описании «Русского музея» имеется упоминание о строительстве детского сада на 150 мест, общеобразовательной школы (350 мест) и поликлиники со станцией скорой помощи на 50 мест; также анонсировано и возведение 35 тысяч квадратных метров малоэтажного жилья. В последнем случае упоминается, что жилье будет использовано для «расселения ветхого фонда передаваемого военного городка». Такая проблема в Павловской Слободе действительно есть: несколько домов на территории села находилась под управлением печально известной «Славянки», и ныне их жильцы, фактически, брошены на произвол судьбы. Однако и в этой части проекта имеются серьезные сомнения: объем вводимого жилья существенно превышает весь наличествующий ветхий фонд, а потому складывается впечатление, что большая часть квартир будет попросту выставлена застройщиком на продажу.
Не в этом ли и кроется истинная причина того, что упоминания о проекте «Русского музея» резко пропали из средств массовой информации, ведь, как известно, деньги любят тишину. Невооруженным глазом видно, что перед нами чистой воды бизнес-проект, для красоты упакованный в культурную обертку. При этом его авторы не только претендуют на госфинансирование (согласно их планам, в проект должен быть вложен без малого миллиард рублей из федерального и регионального бюджетов, 800 млн и 150 млн соответственно), но и под гарантию частных инвестиций, оцениваемых в 12 млрд рублей, просят выделить им под строительство два земельных участка вдоль реки Истра общей площадью в 65,5 Га. По самым приблизительным прикидкам, их оптовая цена составляет от 65 до 80 миллионов долларов, розничная же цена — в два раза выше. Иными словами, «бизнесмены от культуры» надеются, что помимо миллиарда государственных средств они смогут бесплатно получить землю еще на 5 миллиардов рублей. При этом ежегодный объем платных услуг, оказываемых кластером, они оценивают в полтора миллиарда, а общая стоимость проекта после окончания строительства, проведения коммуникаций и развития инфраструктуры составит десятки, если не сотни миллиардов. Миллиардов рублей, которые лоббирующие проект чиновники уже заранее мысленно освоили и считают своими.Дабы пролить свет на ситуацию вокруг «Русского музея», который оказался совсем не музеем, а лишь эдакой «музейной пристройкой» к бизнес-центру и фешенебельным отелям, редакция обратилась за комментариями к участникам встречи с губернатором Воробьевым. Те, впрочем, оказались на редкость неразговорчивыми. В областном министерстве культуры сперва обещали предоставить комментарий, однако спустя полутора суток запрос по электронной почте так и остался без ответа. Не дали ответа и в Российском союзе промышленников и предпринимателей: по словам ответственного секретаря РСПП, к которому корреспондент обратился, дабы получить комментарий Игоря Вдовина, у него «нет информации по этому вопросу».Директор «Русского музея» Владимир Гусев поведал, что проект пока существует лишь на бумаге: «Проекта нет, а потому и комментария нет», — заявил он корреспонденту, не вдаваясь в подробности. Его коллега же, ректор Российской академии художеств Семен Михайловский признал, что был в Подмосковье на обсуждение проекта, но обозначил: официальных встреч с руководством области по данному вопросу не было.
Самым же откровенным собеседником редакции стал известный режиссер Карен Шахназаров, который числится в «Художественном совете» проекта, но, по его собственному уверению, знает о проекте «очень мало» и не исключает, что присутствует в совете лишь «для галочки». «Я очень много куда вхожу… Вполне возможно, что я в свое время дал согласие, меня, наверное, для «этого» держат. Я не участвовал ни в каких совещаниях, это я точно скажу», — заявил прославленный режиссер и рассмеялся.
Факт, тем не менее, остается фактом: несмотря на крайне сомнительную культурную ценность музея на задворках гостиницы и бизнес-центра, заинтересованные в проекте лица отступать не собираются. По слухам, теневым бенефициаром проекта выступает президент РСПП Александр Шохин, который заручился поддержкой зампреда областного правительства Михаила Кузнецова. При неформальном покровительстве последнего, а также используя партийный ресурс через первого вице-спикера Мособлдумы Сергея Юдакова, возглавляющего подмосковную «Единую Россию», он надеется прибрать к рукам лакомый кусочек. Вдовин в этой схеме представляет интересы бенефициара, попутно занимаясь поиском финансирования (свои средства никто из этой компашки вкладывать не спешит); Дунаев же и Лункин — эдакие «полевые агенты на местах» — также стараются изо всех сил, поскольку понимают: второго такого шанса за их жизнь может уже и не представиться. На плечи последних легла тактическая задача: «зачистить» поле от неугодных или нелояльных элементов и обеспечить проекту режим полного благоприятствования со стороны местной власти, исключив малейшую возможность возникновения проблем. Для этого уже сегодня они не только стараются всеми способами поскорее сместить с должности действующую главу района Анну Щербу, но и осуществляют давление на местные власти, а также стремятся гарантировать попадание своих кандидатов в Совет депутатов Павло-Слободского сельского поселения (что уже стало причиной нескольких скандалов).
Единственными пострадавшими в этой схеме оказываются жители Павловской Слободы (включая высокопоставленных политиков и чиновников, чьи дачи так «некстати» находятся рядом с вожделенной землей), ставшие заложниками грязных околополитических игрищ, и… сам губернатор Подмосковья Андрей Воробьев, которому вряд ли понравится, что ушлые подчиненные прикрываются его именем, обстряпывая свои собственные делишки. Те, впрочем, надеются, что он этого не узнает или узнает слишком поздно, когда их плану уже никто и ничто не сможет помешать…
Александр Седунов
