Я просто влюблена в него!» — ахали политизированные дамы периода перестройки.
Очень сильный юрист! Таких бы побольше в руководстве», — степенно рассуждали мужчины, не пропускавшие ни одной телетрансляции заседаний Верховного Совета СССР… Он и сейчас еще кое-кому нравится. Но для большинства из нас время безоглядного обожания кого бы то ни было кануло в Лету. В чем, если разобраться, главная потеря нынешнего поколения россиян от 30 и старше? Вовсе не в утрате сбережений и относительной житейской устойчивости. В утрате веры в тех, кого некогда поддержали и вознесли на Олимп власти. Собственно говоря, что с нами произошло? Выбросили старые, вконец затертые медяки и набили политический кошелек новыми, сверкающими золотыми. И что же? Настало время «платить по счетам», и вдруг оказалось, что большинство из сладкоречивых поборников общечеловеческих ценностей, социальной справедливости и рыночного благоденствия, этих золотых монет русской демократии, — фальшивы. Обещают одно, мечтают о другом, делают третье. Анатолий Собчак — одна из таких фальшивых монет.
Масштабный мэр
Мир выработал четыре универсальных способа того, как можно ублажать российского политика. Первый — пригласить якобы для чтения лекций и оплатить их по невиданно высоким расценкам. Способ надежен, ибо никто и никогда не докопается, сколько же на самом деле их было прочитано, читались ли вообще и в какой аудитории. Как признался в разговоре со мной сотрудник одной из международных политологических организаций, за десять лет такого рода деятельности не было случая, чтоб кто-то, получая гонорар, усомнился: мол, отчего ж так много? Берут как должное. Другой способ — издание книг российских политиков. Как правило, ни они, ни их авторы на Западе никому не интересны. Их почти никто не читает (разве что специалисты, которые наперечет) и уж тем более не покупает. Создается впечатление, что эти откровения вообще печатают тиражом в 10 — 20 экземпляров. Только для автора. Чтоб тот, вернувшись на Родину, мог продемонстрировать, откуда у него появилась валюта. Способ третий — предоставление гуманитарной помощи организациям, за которые хлопочет известный политик. На подобных акциях поднялось немало коммерческих структур, а вместе с ними не оставались внакладе и покровители. Наконец, четвертый способ заработков «на политике» — сбор пожертвований во всевозможные фонды, которые в российских верхах в последние годы не создавал только ленивый… Анатолий Собчак преуспел во всех направлениях. Из «демократов первой волны» по числу прочитанных за рубежом лекций он уступает разве что вездесущей Старовойтовой. Во многих странах издавались книги Собчака, повествующие о хитросплетениях его «хождения во власть» — тема, ну просто-таки берущая западного читателя за живое! Его имя, равно как и имя супруги, связано с поставкой в Петербург крупных партий гуманитарной помощи. С ней, кстати, у Собчаков были серьезные казусы. Вроде того, как Нарусова, готовясь к выборам в Госдуму, привезла в Курортный район заграничные лекарства, оказавшиеся не годными к употреблению. Заведующая аптекой расположенного здесь НИИ онкологии О. Кулина не знала потом, как от этого «дара» избавиться. Собчак — масштабный человек. Он любит затеять нечто такое, что привлекает к себе внимание чуть ли не всего человечества. Правда, вокруг многих из его начинаний затем рождаются кривотолки. Так, по сей день в укромных закоулках городской власти поговаривают о каких-то махинациях, связанных с Играми доброй воли, получившими здесь еще одно название — «Игры доброго Толи». Никто из представителей местной власти не может толком сказать, сколько средств городского бюджета было израсходовано на кампанию по выдвижению Санкт- Петербурга на право стать столицей Олимпийских игр 2004 года. Иной раз кажется, городская власть руководствовалась логикой: масштабней задача — больше денег из казны. А кое-кто из ее представителей приладил ее еще и к своему интересу: больше государственные расходы — больше личные доходы. Чем-то иным ту светскую показуху (балы и банкеты, приемы и фуршеты, фестивали и презентации сыпались словно из рога изобилия), которая создавалась в Петербурге во времена Собчака, трудно объяснить. Одна из затей правившего на брегах Невы семейства, трепетно относящегося к общению с «сильными мира сего», — создание в Петербурге Австрийской площади. Во что она обошлась казне? В бюджете Петроградского района возникла такая брешь, что всю зиму не на что было убирать улицы. Расселение и ремонт обветшалых домов тоже пришлось приостановить. Районные власти по сей день не могут найти канувшие в ремонтных деяниях миллионы: австрийцы уверяют, что заплатили мэрии, мэрия твердит, что ничего не получала. Но стоит ли говорить о таких мелочах?! Ведь как было красиво! Играл настоящий венский оркестр, раздавали привезенные из Австрии кексы, Собчак вальсировал с супругой австрийского канцлера… И все в тот самый день, когда в Буденновске отряд Басаева захватил заложников в больнице. Собчаку даже не пришло в голову отменить увеселение. Но не о том речь. Сегодня на Австрийской площади Петербурга нет ничего из обещанного австрийского. Ни булочной, ни молочного магазина, ни аптеки, ни пивной. Только афишные тумбы да таблич и на двух языках. Да еще бюджетная дыра в несколько сотен тысяч долларов. И неизвестно куда запропастившиеся австрийские деньги. В лучшем случае Австрийская площадь стала одним из «мыльных пузырей» Анатолия Собчака. Но это в лучшем…
Фокусы со шляпой
А еще Собчак любил учреждать всевозможные фонды. Для себя, для жены, для семьи. Вот, к примеру, Мариинский фонд возрождения России. Кто взялся за решение столь многотрудной задачи? Одному Анатолию Александровичу не справиться. Потому в состав учредителей (а их всего десять человек) вошла еще и доцент Петербурского института культуры Л. Б. Нарусова. Вошла и встала вровень с великими княгинями Леонидой и Марией Романовыми, князем Петром Мещерским, Патриархом Алексием II и другими известными людьми России и русского зарубежья. Право же, в стремлении четы Собчаков связать себя узами неформальных отношений с высокородной аристократией (Мариинский фонд не единственная такая затея) так и просматривается нечто хлестаковское: мол, с Пушкиным на дружеской ноге! И все же благотворительные фонды создавались отнюдь не для честолюбивых услад. Они своеобразная шляпа, которую пускали по кругу и в которую сыпались монеты сочувствующих и меценатов. А заодно и тех, у кого к учредителям имелся вполне конкретный интерес. В одной из моих предыдущих заметок рассказывалось о том, как чета Собчаков по приглашению Леона Вайнштейна, его супруги Гульнары Афанасьевой и Марка Неймана посетила славный город Лос-Анджелес. По завершении этой поездки Собчак объявил об открытии в Калифорнии отделения Международного благотворительного фонда спасения Петербурга — Ленинграда. Его управляющим — кто бы мог подумать! — стал Нейман, а заместителем управляющего — Вайнштейн. Афанасьева взяла на себя всю техническую работу… И дело пошло. Теперь, когда Собчака спрашивали: «Куда перечислить?» — он говорил: «Да, кстати, у нас в Лос-Анджелесе есть свое отделение… Можно туда». В заявлении для печати, сделанном по поручению Собчака генеральным директором фонда А. Марголисом, говорится: «Считаю своим долгом заявить, что у Международного благотворительного фонда спасения Петербурга — Ленинграда не было и нет отделений в Калифорнии». Что ж, в таком случае я также «считаю своим долгом заявить»: или г-н Марголис не в курсе всех деяний своего патрона г-на Собчака, или они оба не знают, а может, и не хотят знать, что творится под их крышей. При такой постановке дела я бы не доверил этим господам ни рубля, ни доллара, ни тугрика… В течение нескольких лет Марк Нейман и Леон Вайнштейн действовали в Калифорнии под вывеской отделения фонда. Именно так именуется учрежденное Собчаком предприятие в официальной переписке, именно так оно подавалось в прессе. Может, экс-мэр не знал об этом? Или забыл? Чтоб вспомнить, не надо далеко ходить. Попросите из архивов телекомпании «Петербург — 5 канал» запись интервью известной журналистки Тамары Максимовой с Марком Нейманом. Запись сделана в Калифорнии в канун проведения международного телемарафона «Возрождение», проходившего под патронажем Собчака. «Лос-Анджелес — один из самых богатейших городов мира. И именно в нем наш Международный фонд спасения Петербурга — Ленинграда открыл свое отделение. Его председатель Марк Нейман дал специально для вестника «Возрождение» свое интервью. Скажите, Марк…» И он несколько минут рассказывал о том, какие задачи стоят перед возглавляемым им отделением фонда. Интервью было в эфире дважды. На одной из пресс-конференций Собчак продемонстрировал удивительную забывчивость. Говоря о Неймане и Вайнштейне, он сообщил присутствующим: «Я эти фамилии первый раз слышу!» А чуть позже развил этот тезис (цитирую по диктофонной записи): «То есть, оказывается, даже для меня не представляла фамилия Вайнштейн… Потом Гульнара Афанасьева… Я до сих пор Гюльчатай только знал, а теперь Гульнара какая-то появилась! Так это… Действительно, первый раз услышал эти фамилии. Но оказывается, такие люди существуют и есть даже решение суда. Вот откуда господин Вощанов почерпнул свои обвинительные факты!» Господи, Анатолий Александрович, вы хоть когда-нибудь бываете искренним?! Предлагаю читателю взглянуть на фотографии. На них чета Собчаков в компании людей, о существовании которых «не имеет ни малейшего представления», — Марка Неймана, Леона Вайнштейна и Гульнары Афанасьевой (не путайте с Гюльчатай, господин Собчак, — с ней-то вы действительно не знакомы). Фотографии сделаны в Калифорнии, в ту самую поездку, которую организовали и оплатили будущие руководители местного отделения фонда спасения Петербурга — Ленинграда… Когда отношения между партнерами по «благотворительному бизнесу во спасение Петербурга» накалились добела, Вайнштейн направил письмо (оно датировано 7 июня 1995 года) в Петербург, Собчаку. Он писал: «Как я узнал, после того как я не смог принять Ваше любезное приглашение руководить фондом спасения С.- Петербурга, Вы пригласили на эту роль Марка. Своим сотрудникам он говорил, что вы дружите семьями и частые гости друг у друга. Я обращаюсь к Вам с просьбой повлиять на Марка и убедить его отозвать нанятых им хулиганов… Гуле нужна сейчас моральная поддержка, и если ы будете столь добры и сообщите ей результаты Вашего разговора с Марком, я уверен, это поможет успокоить ее». Признаться, никогда не думал, что мэр одного из крупнейших городов Европы, по сути второй столицы России, способен опуститься до участия в каких-то сомнительных разборках. Кто-то скажет: были знакомы или не были — какая разница! Это их частное дело. Если бы так… Не будем забывать, речь идет о представителях фонда, учрежденного в России для решения весьма благородных задач. Но вот во что это вылилось… После того как Нейман рассорился с Вайнштейном и выгнал его из «дела», в калифорнийской прессе появились такие вот сообщения: «Фонд используется для получения взяток под видом помощи: инвесторы перечисляют в него крупные суммы, а затем за бесценок получают в долгосрочную аренду недвижимость в Санкт-Петербурге». Правда или навет — решать следствию (если, конечно, полунищие российские следователи когда- нибудь смогут добраться до Калифорнии). Меня же интересует моральный аспект, а он одинаков и в том, и в другом случае — благородное дело попало в дрянные руки. Но это еще не все. В Калифорнии обнаруживается еще один узелок, связывающий воедино американские и питерские контакты Собчака и его знакомых… На сей раз постараюсь быть предельно точным в выражениях, не позволю себе никаких собственных оценок и уж тем более эмоций. Только факты. Итак… В сентябре 1996 года в Петербурге на улице Шпалерной был убит генеральный директор фирмы «УНИ-РЭМ» Сергей Багаев, кстати, в прошлом коллега Собчака по Ленинградскому университету. Преступление так и не было раскрыто, но наиболее вероятная его причина — за фирмой водился немалый должок многочисленным партнерам. Летом 1996 года на даче под Петербургом Багаев встретился с одним из своих кредиторов (имя этого человека я, к сожалению, не смогу назвать ни при каких обстоятельствах — дал ему слово). Разговор был нелегким. Вот запись: «Б.: Ты пойми, я сам залетел… Ведь мне как говорили? Надо купить у этих американцев продукты. Заработаешь и с нами поделишься. Я и отправил почти все. К.: Хорошо, расплатись со мной продуктами… Б.: А где они? Прислали немного, и все… К.: Ну так пусть деньги вернут. Б.: Я говорил… Знаешь, чего говорят? «Ты что, не знал, для чего эти деньги? Тебе не объяснили?» К.: Ничего не понимаю… Б.: А что непонятного? Я им про деньги, они на кого-то намекают…» Никогда бы не осмелился публиковать запись этого разговора (мало ли что скажет запутавшийся в долгах человек), если бы не обнаружил один документ — баланс доходов и расходов калифорнийской фирмы Trada. В нем есть статья «денежные средства фирмы UNI-REM» (привожу, как значится в балансе в английской транскрипции): приход — 340 000 долларов; затраты — 68 270 долларов; остаток по балансу — 271 730 долларов. И последнее — фирма Trada была создана и возглавлялась уже известным нам Марком Нейманом… Какая удивительная, невероятная связь имен и событий!
Мэр в законе
Собчак любит порассуждать о своей нравственности и интелигентности. Частенько именует себя «истинным петербуржцем». Если же присмотреться к тем людям, с которыми он был связан общими делами и на которых опирался (особенно в «теневой» части своей деятельности), создается совсем иное впечатление. Возьмем, к примеру, главу калифорнийского отделения фонда спасения Петербурга. Кто он, Марк Нейман? Не кто иной, как Марк Давидович Львович, бывший гражданин СССР, осуждавшийся у нас по 147-й статье УК РСФСР за мошенничество. Право же, неплохое подспорье в благородном деле спасения Петербурга! Наши политики часто бывают неразборчивы в своих связях. Но Собчак отчего-то уж слишком часто… Летом прошлого года в «Крестах» оказался некто Валерий Хотянович, председатель Фонда Александра Невского. Ему предъявлялось обвинение все по той же 147-й статье (правда, чуть позже к ней добавилась еще и 196-я). И это для него, как говорят тертые зеки, не «первая ходка» — в 1987 году он уже осуждался за какие-то должностные преступления. Но для нас главное не это, а то, что взяли его, можно сказать, не «остывшим» от предвыборных баталий. В штабе Анатолия Собчака, двинувшего себя в губернаторы, он отвечал за Павловск и Царское Село. За счет своего фонда печатал для него листовки, организовывал многочисленные концерты. Так, большое шоу в «Юбилейном», которое проходило 16 мая 1996 года, полностью оплатил Хотянович. И не только его. Выступления артистов на Дворцовой площади с выкриками «Мы любим Собчака!» — тоже его вклад в избирательную кампанию. «Материальных» следов всех этих деяний, как это бывает в таких случаях, не осталось. И, может быть, никто никогда и не узнал бы об этой связи, если б, попав в «Кресты», Хотянович не махнул рукой на всякие предосторожности: мол, вы меня сдали, так получите сполна! Политики — словно блуждающие звезды. Вспыхнут, на мгновение осветят полнеба и… вновь темень. Еще вчера у всех на устах, сегодня — никто и не вспоминает. Они мало что умеют в этой жизни, а потому страшатся политического забвения. И загодя готовятся к нему. Чаще всего создают под себя какой-нибудь фонд или политологический центр. Те, что с коммерческой жилкой, — финансовую ассоциацию или коммерческий банк… Собчак тоже готовился, но по-своему. Он — человек эффекта, выше всего ценящий внимание к собственной персоне. А потому, еще пребывая в кресле мэра, присмотрел для себя место, вполне отвечающее этим высоким требованиям, — должность президента Санкт-Петербургского центра ЮНЕСКО. Собчак без труда решил вопрос о предоставлении центру в долгосрочную аренду весьма престижного помещения. Он разместился просто-таки во дворце по адресу: Чайковского, 28. Но что такое аренда? Малейшая перемена в верхах, и могут забрать. А хочется, чтоб на всю жизнь. Потому-то, выбив здание, Собчак сразу же стал ходатайствовать об изменении условий владения им. Теперь он просил предоставить дворец в «безвозмездное пользование». И это было бы весьма кстати, ибо за 1996 год центр задолжал казне только одной арендной платы на 2,7 миллиарда рублей (город вынужден был направить в суд иск о принудительном ее взыскании). Чтобы пробить этот вопрос, экс-мэр действовал по всем направлениям. Не забыл и про своих подчиненных, ныне занимающих высокие посты в Кремле и рядом с ним. И вот уже председателю Госкомимущества А. Коху летит «указулька» от главы администрации президента А. Чубайса: «Просьба внимательно разобраться в ситуации и найти возможность положительного решения данного вопроса, учитывая государственные интере ы Российской Федерации как члена ЮНЕСКО» (№ АЧ-9545П от 31 октября 1996 г.) Правильнее было бы написать так: учитывая интересы Анатолия Александровича как члена нашей команды. Почему? Постараюсь ответить. Дело в том, что сами службы центра ЮНЕСКО занимают лишь малую часть здания на Чайковского. Основные «жильцы» — всевозможные субарендаторы. Те, кому Собчак сам сдает помещения в наем. И кто же они? Вот сведения, полученные из питерского РУОПА (как и от кого — разглашать не намерен), который, как в насмешку, располагается в соседнем с ЮНЕСКО здании. По известным причинам полных имен не привожу. Ограничиваюсь начальными буквами фамилии, имени и отчества. Итак… «В результате проведенных РПМ установлены фирмы, расположенные по адресу: Чайковского, 28, состав работников, связи и контакты:
Х.А.Я. — кличка Хачик, оружие (Хочинский Александр Яковлевич — здесь и далее фамилии расшифрованы ИА «Руспрес», примечание ИА «Руспрес» выделено курсивом).
М.Г.М. — Кусо (Мирилашвили Константин (Габриэл) Михайлович).
А.М.Е. — кличка Миша-армянин (он же — Миша-резаный, Миша-Карабах, Миша-ножик). Разбойник, вымогатель, мошенник, член ОПГ (Азатян Мушег Ервандович).
В.В.С. — картежник. В.Б.А. — вор, картежник.
Г.В.Г. — кличка Исаак. Антикварщик, вор, картежник (Грешников Виктор Григорьевич).
Е.В.А. — картежник. К.О.Д. — антикварщик, спекулянт, картежник.
Л.Г.Я. — кличка Жора. Антикварщик, спекулянт, картежник (Левандо Георгий Яковлевич).
К.В.С. — лидер преступной среды, ранее судимый преступный «авторитет» тамбовской ОПГ (Кумарин Владимир Сергеевич).
К.В.П. — лидер ОПГ, вымогатель». Список неполный… Право же, недурная компания собралась под крышей Санкт-Петербургского центра ЮНЕСКО, возглавляемого известным политическим и общественным деятелем Анатолием Александровичем Собчаком! Куда больше смахивает на воровскую «малину».
Маленькие житейские радости.
О великих деяниях Собчака мы уже говорили. Теперь поговорим о маленьких житейских радостях… Есть в Петербурге на Невском, 57, небольшой магазинчик под названием «Оксус». Торгует элитной одеждой из Италии. Ее хозяин, итальянский торговец, практически не показывается на брегах Невы и передоверил дело гендиректору О. Калининой и ее заместителю Л. Анофриевой. С лета 1995 года сюда зачастила Л. Нарусова. Это была удача — такой клиент! Чуть позже в магазин поступил «спецзаказ» — просьба продать с 50-процентной скидкой следующие товары: 3 мужских костюма, 3 мужских клубных костюма, 3 сорочки, 2 пары мужских полуботинок. Отношения развивались. Интерес сановного семейства к итальянскому ширпотребу возрастал. В Италию отправляется факс с просьбой прислать образцы одежды согласно прилагаемым меркам. Вскоре, 10 декабря 1995 года, в Питер прибыли два чемодана одежды. Ее упаковали в красивую коробку и приготовили к торжественному вручению в канун новогодних праздников. Чтоб, упаси Бог, не перепутать (или для отчета — кто ж знает?), прикрепили конверт с надписью «Собчак», в нем следующий перечень: «Галстук (100 долл.), костюм (1820 долл.), костюм (878 долл.), пиджак (563 долл.), сорочка (85 долл.), рубашка (160 долл.), юбка (350 долл.), пиджак (500 долл.), платок (100 долл.)» Не буду лукавить, мне так и не удалось выяснить, был ли принят этот дар или же его с негодованием отвергли, но только спустя месяц после этих событий мэр Собчак направил итальянскому владельцу магазина предложение стать спонсором Олимпийских игр 2004 года в Санкт-Петербурге, а в феврале супруги Собчаки посетили Италию, как говорится, с неофициальным визитом. В этой поездке их сопровождала зам. гендиректора магазина Анофриева (см. фото). Если судить по фотоснимкам, поездка проходила в атмосфере дружбы и взаимопонимания. …В этом месте вынужден сделать маленькое отступление и познакомить читателя с рассказом старшего наряда пограничной службы аэропорта «Пулково-2» (фамилию опускаю): «Собчак очень любил летать в Париж. Часто с семьей. Мы все знали это. А еще знали, что чаще всего он летит без французской визы. По правилам мы не должны были его выпускать. Но я попробовал только раз… Это было летом 1992 года. Уже заканчивается оформление рейса на Париж, вдруг — Собчак. Бросает мне паспорт, а сам весь дымится от нетерпения. Смотрю, опять нет французской визы. Спрашиваю: «Где у вас виза?» Тут он как рявкнет на меня: «Вы что, не видите: я — Собчак!» Вырвал паспорт — и в самолет. Я знаю, кто он. Не драться же. Звоню в штаб округа. А дежурный говорит: «Забудь. Собчак есть Собчак!»
Покупайте «Баскин Робинс»!
Собчак — это действительно Собчак. А дочь Собчака — это все же дочь Собчака… А потому стоит ли удивляться, что с 17 января 1995 года Марина Анатольевна является совладелицей акционерного общества закрытого типа «Баскин Робинс Норд». Ей принадлежит ровно 20 процентов этого предприятия, в чем может убедиться каждый, кто сможет проникнуть в базу данных «Государственного реестра предприятий» и найти в нем файл под номером 7801059009. Так что любой петербуржец, покупая за тысячу рублей порцию известного мороженого «БР», должен знать — 200 рублей он заплатил семейному клану Собчаков. Это как плата за их усердие на ниве спасения великого города? Говорят, государственные служащие должны заниматься только государственными делами. Но это — где-то, не у нас. У нас, покуда ты при должности, нужно успеть решить дела личные… Вот и Собчак, еще будучи мэром, но, видимо, предчувствуя закат своей общественно- политической карьеры, задумался о завтрашнем дне. И учредил «Клуб- 2004», назначив себя в нем ни много ни мало директором (этот факт зафиксирован в документах Управления юстиции мэрии под номером 340-ЮР). И, как водится в таких случаях, клуб разместился не где-нибудь на задворках или в полуподвале. Ему отдали одно из лучших зданий, почти дворец, расположенный по адресу: Литейный проспект, 14. И опять же по установившейся традиции в этом здании как грибы после дождя появились славные магазинчики, заполненные товарами для состоятельной элиты, милые пивнушки и уютные ресторанчики. Кто и что за всем этим стоит — поди теперь разберись! Когда-то великий скаламбурил, сказав, что в России две беды — дураки и дороги. Мы, привыкшие мыслить штампами и банальностями, повторяем эти слова едва ли не на каждом шагу… А ведь в них ничего похожего на правду! И дороги наши не самые отвратительные в мире (хотя и далеки от совершенства), и дураки — не самые дурные. Если уж говорить о наших чиновниках (а это они имелись в виду как одна из российских бед), то они по сообразительности и смекалке еще фору дадут многим зарубежным коллегам. Так что беда России не в этом. В том (и это корнями уходит в нашу историю), что у нас законы пишутся вовсе не для того, чтоб их соблюдать. Если и впрямь «дуракам закон не писан», то мы, к несчастью, страна дураков. По крайней мере все жизнеописание Анатолия Собчака, заниматься которым мне, признаться, надоело до отвращения, убеждает в этом. Мы не будем жить достойнее и красивее до тех пор, покуда в нас не поселится страх перед Законом. А пока мы боимся чего угодно и кого угодно, но только не его. Больше всего в нынешней криминальной России боимся тех, кто плюет на Закон. Потому что знаем — если кто близок к\ власти, если он свой в ее запутанных коридорах, ему ровным счетом ничего не грозит. У него — индульгенция на любые грехи. Так было и так есть… Рука не поднимается написать: и так будет.
