Такие показания прокуратуре Петербурга дал депутат Госдумы РФ Вячеслав Шевченко. Еще в феврале 1999 года.
В Петербурге вновь гремят выстрелы, опять, как «по заказу», умирают видные бизнесмены. В августе в своей загородной резиденции внезапно скончался 30-летний гендиректор Балтийской финансово-промышленной группы Виталий Рюзин. По официальной версии — от сердечной недостаточности, по неофициальной — якобы от передозировки наркотиков. Смерть Рюзина произошла в разгар передела топливного рынка Петербурга и была настолько своевременной, что подозрения в ее насильственном характере вряд ли когда-нибудь развеются. На днях в Петербурге в собственной машине «Опель-Фронтера» был расстрелян директор правового департамента экспертно-консультативного совета по проблемам национальной безопасности при спикере Госдумы РФ Олег Таран. Он также был вице-президентом Академии национальной безопасности (АНБ) — эта структура тоже известна своей близостью к председателю верхней палаты российского парламента Геннадию Селезневу. Снайпер, использовавший карабин Симонова, скрывался на чердаке дома по Большой Пушкарской улице. Убийство было явно заказное, киллера тщетно ищут. И мы вновь в телеящиках видим импозантных чиновников, глубокомысленно рассуждающих о недостаточном финансировании правоохранительных органов и несовершенстве российского законодательства. СМИ опять пестрят до боли знакомыми заголовками: «Петербург возвращает себе славу криминальной столицы!», «Кому выгодны конфликты?». А в итоге те самые недофинансированные правоохранители, имея реальные версии случившегося, не будут их отрабатывать без «отмашки» сверху, имея правдивые показания свидетелей, не станут их проверять. Почему? Да потому что исполнители некоторых самых громких питерских убийств последних лет, скорее всего, связаны с высокопоставленными чиновниками из Смольного. Волею судьбы в редакцию попали документы, которые не позволяют нам быть голословными.
Виртуозное убийство
В этом году 18 августа в Петербурге уже традиционно собрались «питерские москвичи», чтобы почтить память своего друга Михаила Маневича, убитого в 1997 году. На этот раз разделить горе с родственниками бывшего вице-губернатора Петербурга приехали Герман Греф, Илья Клебанов. Анатолий Чубайс. Напомним, что в 8.50 утра в тот летний день четыре года назад служебная машина вице-губернатора Volvo-940 выезжала с улицы Рубинштейна (где жил Михаил Маневич) на Невский проспект. В автомобиле находились водитель, Маневич (на переднем сиденье) и его жена (на заднем сиденье). После того, как машина притормозила, с чердака дома на Невском, 76, раздались выстрелы: пять пуль попали в шею и грудь Михаила Маневича, его жена получила касательное ранение в голову, водитель не пострадал. Вице-губернатор был доставлен в Мариинскую больницу на Литейном проспекте, однако врачи смогли лишь констатировать его смерть. На чердаке, с которого стрелял убийца, был обнаружен автомат с оптическим прицелом югославского производства. Прокуратурой Петербурга возбуждено уголовное дело по ст. 105, часть 2 Уголовного кодекса РФ, которое расследуется по сей день. Это было первое заказное убийство в Петербурге, которое получило оглушительный резонанс на федеральном уровне. Под личный контроль расследование преступления взял президент РФ Борис Ельцин, о ходе следствия постоянно докладывали лично Генпрокурору РФ. Недостатка версий нагло демонстративного устранения Маневича у следствия, кстати, не было. И самая часто озвучиваемая СМИ была связана с переделом питерской собственности, поскольку именно возглавляемый Маневичем комитет по управлению городским имуществом (КУГИ) отвечал за эти процессы в городе в качестве регулирующего государственного органа. А точнее, Михаил Маневич явно кому-то мешал за бесценок завладеть морским портом. Но кому? Исчерпывающий ответ на этот вопрос следователи получили зимой 1999 года от депутата Госдумы РФ Вячеслава Шевченко. Этого авторитетного питерского бизнесмена, некогда близкого к так называемому «тамбовскому» сообществу и знающего криминальный мир Петербурга не понаслышке, допрашивали как свидетеля в рамках совершенно другого дела, которое касалось покушения на него самого. Но Шевченко решил дать показания не только на своих предполагаемых обидчиков, но и в отношении «заказчиков» убийства Михаила Маневича, поскольку, по его мнению, это были одни и те же люди.
Допрос депутата
Надо заметить, что Вячеслав Шевченко, или Шевченко-старший, — личность в Петербурге известная и разносторонняя. Совладелец корпорации «Норд», хозяин популярных в городе ночных клубов и казино, гендиректор НПО «Источник», уникальность которого заключается в том, что это единственное предприятие в России, выпускающее элементы питания для космических аппаратов. Как раз это НПО и не поделил Вячеслав Шевченко с небезызвестным Юрием Шутовым, который сейчас содержится в СИЗО по обвинению в нескольких заказных убийствах. В итоге Шевченко чудом избежал смерти по дороге на дачу в деревне Сярьги, едва не подоравшись в своем джипе на противотанковой мине, заложенной на шоссе. Кроме Шутова, это сделать никто не мог — так по сей день считает Шевченко-старший. Этими соображениями он и поделился с заместителем начальника отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры Санкт-Петербурга Литвиновой Н. А. И дополнительно рассказал все, что знал о «заказчиках» убийства Михаила Маневича. Цитируем по протоколу, который имеется в редакции (сохраняем орфографию оригинала): «старший советник юстиции Литвинова Н. А. в помещении прокуратуры с соблюдением требований ст. ст. 72″74, 157″160 УПК РСФСР допросила в качестве свидетеля гр-на Шевченко Вячеслава Алексеевича. Перед допросом указанное лицо получило следующие разъяснения: 1) Согласно ст. ст. 73″74 УПК РСФСР свидетель может быть допрошен о любых обстоятельствах, подлежащих установлению по данному делу, и обязан давать правдивые показания. В случаях уклонения от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний свидетель может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ и 308 УК РФ». Допрос начат в 17.00 19 февраля 1999 г. Закончен в 20.20.
«После убийства Маневича Михаила Владиславовича, с которым я поддерживал товарищеские отношения, я самостоятельно пытался выяснить, кто заказал его убийство. Пытаясь добраться до истины, я собирал различные слухи, сплетни, которые затем проверял. Постепенно я пришел к выводу, что заказчиком убийства Маневича является губернатор Санкт-Петербурга Яковлев Владимир Анатольевич или его заместитель Яцуба Владимир Васильевич. Было время, когда Яцуба был еще простым по своему положению коммерсантом, тогда Шутов был его «крышей». С тех пор Яцуба и Шутов поддерживали довольно тесные взаимоотношения. Когда губернатором города стал Яковлев В. А., Шутов стал поддерживать довольно тесные отношения и с ним. Им нравилось слушать рассказы Шутова о Собчаке. У Шутова были очень неплохие связи в Москве. В 1997 году Бабурин, заместитель председателя Государственной Думы, выдал ему документ о том, что Шутов является членом Комиссии по проверке приватизации. Этот документ был выдан в нарушение закона, т. к. членом такой комиссии мог быть только депутат Государственной Думы. Шутов мне показывал этот документ. Маневич М. В. в то время был председателем Комитета по управлению городским имуществом (КУГИ), и у него постоянно возникали с Шутовым конфликты. Как мне рассказывал Маневич, Шутов постоянно на правах председателя комиссии по проверке приватизации (являлся ли он на самом деле таковым или был просто членом — точно не знаю, представлялся он председателем) вмешивался в конфликты, возникавшие у КУГИ с приватизируемыми предприятиями, причем занимал позицию, противоположную КУГИ. Поведение Шутова Маневича очень нервировало, и я предложил их помирить между собой. Встреча состоялась около 2-х лет назад в служебном кабинете Маневича. В итоге Маневич пообещал предоставить помещение для комиссии Шутова, а тот, в свою очередь, пообещал учитывать пожелания Маневича и согласовывать с ним акты проверок. Когда я и Шутов уже выходили от Маневича, Шутов вернулся в кабинет, сказав, что им нужно обсудить один вопрос, который меня не касается. Я ожидал в «тамбуре» у кабинета, разговаривая с секретаршей, и неожиданно услышал, как Маневич резко сказал Шутову: «Я не хочу садиться в тюрьму»- Мне известно, что Маневич был очень обеспокоен ситуацией в морском порту. По его просьбе я дважды побывал в порту, вел разговор с начальником порта Беличенко, сделал ему предложение по поводу приезда в порт аналитической группы английской страховойкомпании «Ллойд», чтобы эта группа проанализировала финансовую ситуацию в порту и сделала свое заключение по поводу инвестиций. Беличенко (ИА «Руспрес»: вероятно, речь идет об Анатолии Биличенко) поинтересовался, кто моя «крыша».
Врез ИА «Руспрес», КУГИ и приватизация по Траберу. «Версия», 15.06.2009: «Можно предположить, что Илья Трабер планировал … стать топливным королем Петербурга … Именно поэтому наши герои начали освоение порта с четвертого района, где располагался крупнейший в Северо-Западном регионе нефтеналивной терминал … Правда, пользовалось ею … арендное предприятие «Нефтеналивной район», но это в общем-то Илью Ильича не шибко смущало. В январе 1995 года срок договора аренды между АП «Нефтеналивной район» и АО «Морской порт СПб» истекал, оставалось лишь позаботиться о том, чтобы продлен он был не с «Нефтеналивным районом», а со специально для этого созданным АО «Петербургский нефтяной терминал». Хозяевами этого АО стали фактически принадлежащее нашим героям [Илье Траберу, Борису Шарикову и Виктору Корытову] информационно-юридическое бюро «Петер», «Петербургская топливная компания» и некая английская фирма, об истинных хозяевах которой можно лишь догадываться. Без всякого объяснения причин генеральный директор «Морского порта» Виктор Биличенко отказал руководству АП «Нефтеналивной район» в продлении договора аренды, новый договор был подписан с «Петербургским нефтяным терминалом». Тем самым Виктор Биличенко впервые открыто заявил о поддержке Трабера, знающие люди уже тогда поняли, что судьба порта решена. Впрочем, Виктор Биличенко начал проводить «протраберовскую» политику руководства портом намного раньше … В течение всего 1993 года сторонние организации активно скупали акции «Морского порта» у его сотрудников … К началу 1998 года подавляющее большинство голосующих акций «Морского порта СПб» принадлежало двум иностранным компаниям, расположенным в Великобритании и Лихтенштейне. Этому, скорее всего, способствовал генеральный директор порта Анатолий Биличенко… В документы, поданные работниками КУГИ в Фонд имущества, закрались две арифметические ошибки, из-за чего процесс усиления влияния государства в петербургском порту затормозился, а потом и вовсе как-то забылся … На чрезвычайном собрании акционеров ОАО «Морской порт СПб» было принято решение о передаче всех полномочий по руководству портом некой управляющей компании. Она называлась «ОБИП», подавляющее большинство руководителей порта в тот момент о существовании такой фирмы и не подозревало. Впрочем, это не удивительно: ЗАО «ОБИП» образовалось всего за несколько месяцев до того, как стало управлять портом. В 1999 году Трабер стал фактически полновластным хозяином Морского порта.»
Маневич не воспринимал губернатора Яковлева всерьез и этого не скрывал, он единственный, кто остался у власти из прежнего городского правительства, у него была хорошая политическая «крыша» в лице Чубайса, и Маневич нередко ставил под сомнение решения Яковлева, тормозил их исполнение. Маневич мне рассказывал, что Яковлев предлагал ему уволиться, о чем он сообщал Чубайсу. Тот предложил, если Яковлев будет настаивать на увольнении Маневича, создать структуру, непосредственно подчиненную Москве, и назначить ее руководителем Маневича, в таком случае Яковлев был бы лишен реальных рычагов управления собственностью, этого он позволить не мог. Люди, которые привели Яковлева к власти, вложили в избирательную кампанию большие деньги и требовали от него отдачи, а из-за противодействия Маневича он не мог выполнить поставленные ими задачи. Маневич мне не раз показывал адресованные ему резолюции Яковлева на документах: «Решить положительно», и говорил, что у него две взаимоисключающие резолюции по одному и тому же поводу». Косвенно, кстати, эти показания не так давно подтвердила вдова Собчака Людмила Нарусова: «Мне Маневич за пять дней до смерти рассказывал, как Шутов к нему с «братками» явился…» («Огонек», 26.01.2001) Справедливости ради стоит отметить, что Вячеслав Шевченко сейчас находится в федеральном розыске. Ему предъявлено обвинение в вымогательстве у некоего питерского журналиста 10 тысяч долларов. Это явно надуманное обвинение ничего, кроме смеха, у знающих людей не вызывает — личное состояние Шевченко составляет никак не меньше нескольких миллионов долларов. Но показания-то он давал в 1999 году, когда был уважаемым депутатом Госдумы и преуспевающим бизнесменом. То есть в тот момент ему ничто не угрожало со стороны властей. Или все-таки страх повторить судьбу Маневича был? Возможно, первопричиной всех последующих неприятностей Шевченко-старшего стала некая папка сдокументами о приватизации морского порта (о ней он упоминает в своих показаниях, правда, неясно, существует ли она на самом деле). Об этой папке он намеренно через третьих лиц сообщил Яковлеву. Губернатор требовал, по словам Шевченко, папку отдать, но так и не получил ее. И еще один любопытный нюанс: после убийства Маневича подконтрольные губернатору СМИ наперебой сообщали о том, какие прекрасные отношения были у руководителя КУГИ и градоначальника Петербурга: Маневич-де был «правой рукой» Яковлева, и они всегда прекрасно ладили. Хотя на самом деле, как видно из протокола допроса, все было совсем наоборот. Или такая была установка сверху? Но зачем нужно было акцентировать внимание общественности и следователей именно на идиллических отношениях?
Следствие по делу Маневича. Наши дни
Насколько нам известно, губернатора Владимира Яковлева даже и не пытались допрашивать по факту убийства Маневича. Не обращались к нему правоохранительные органы и после того, как получили соответствующие показания Шевченко-старшего. Недавно в Липецкой области состоялся суд над одной из самых опасных в России группировок профессиональных киллеров, которую подозревали в убийстве вице-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Маневича и других громких преступлениях. Несколько лет назад для поимки этих наемников — братьев Челышевых, Сергея Яковлева и Сергея Попова — сотрудникам РУБОПа пришлось проводить вооруженную операцию в горном селе Киргизии, а кадры их этапирования в Москву (с масками на лицах и в сопровождении десятка автоматчиков) показывали все центральные телеканалы. За годы расследования, которое вела Генпрокуратура РФ, появлялась информация о возможной причастности арестованных ко многим громким убийствам середины 90-х годов. Выяснилось, что братья Челышевы устранили тамбовского авторитета Владимира Рогачева, который контролировал ряд коммерческих структур в городе Мичуринске. Рогачева повсюду сопровождали две машины с охраной, и Челышевы с подельниками разработали целую войсковую операцию по его устранению. Вдоль дороги, по которой обычно ездил Рогачев, киллеры вырыли окопы и оттуда открыли по авторитету прицельный огонь из двух автоматов Калашникова с оптическим прицелом. По словам следователей, преступникам удалось с первого выстрела поразить цель, не задев никого из телохранителей. Вышли на след киллеров случайно в 1998 г. К тому времени у оперативников была информация, что банда устранила в северной столице Михаила Маневича и авторитета Максима Смирнягина, — их убийства напоминали покушение на Рогачева. Однако доказать это следователям так и не удалось. На допросах, кстати, бандиты поначалу даже сознавались в расстреле Маневича, но потом отказались от этих показаний. Киллеров посадили лишь за то, что они в Липецкой области в свое время «по пьянке» убили знакомого. «Из 16 совершенных за последние годы в Санкт-Петербурге убийств, которые вызвали большой общественный резонанс и были поставлены на контроль в МВД РФ, раскрыты только 10», — заявил 8 августа этого года на проходившем в Санкт-Петербурге совещании руководителей органов внутренних дел Северо-Западного федерального округа глава МВД России Борис Грызлов. Видимо, министру, который всерьез взялся за наведение порядка в МВД, до сих пор не доложили о «вновь открывшихся обстоятельствах» в деле Маневича, которое должно находиться и под личным контролем президента РФ. Виктор Петраков
