ГОРЕЦ

В 1995 году Ахмат-хаджи Кадыров, будучи муфтием Ичкерии, объявил джихад России. А девять лет спустя посмертно получил звезду героя. Биография вполне достойная, например, киносценария. Муфтия Ахмата-хаджи бывшие соратники объявили предателем после того, как он покинул масхадовскую Чечню бурной осенью 1999 года. Когда летом 2000-го Путин своим указом назначил его главой республиканской администрации, несколько руководителей районных администраций Чечни заявили свой протест по этому поводу. А Бислан Гантамиров, который сам рассчитывал возглавить Чечню, двинул своих бойцов на Гудермес, где располагалась резиденция экс-муфтия. Позже, когда Кадыров уже стал президентом, российские политики что правого, что левого толка по любому поводу начинали обвинять его в скрытых сепаратистских наклонностях. Оправдывала чеченского президента лишь «Единая Россия» — но как-то вяло, «по должности».

Теперь Ахмата-хаджи не стало. И критики неожиданно обнаружили, что заменить его некем. За последние четыре года в воюющей и бедствующей Чечне Кадыров умудрился построить такую систему власти, в которой не было ни одной фигуры, хотя бы сопоставимой с ним по влиянию.

Ахмат Кадыров родился 23 августа 1951 года в Караганде, куда в годы войны была депортирована его семья. После реабилитации Кадыровы вернулись на родину и поселились в селе Центорой. Жизнь молодого Ахмата Кадырова мало чем отличалась от жизни его ровесников-чеченцев. По окончании обычной средней школы он пошел на курсы комбайнеров, после чего два года работал в одном из рисоводческих совхозов Чечни. Однако труд на благо родному сельскому хозяйству (а скорее — зарплата за этот труд) ему быстро наскучил, и Кадыров отправился искать счастья на стороне. Проще говоря, шабашить на стройках Нечерноземья и Сибири. Кстати, так в 70-е поступали многие его земляки. Ведь калым, без уплаты которого невозможно было жениться, мог достигать стоимости нового «жигуленка», а в колхозах и совхозах платили мало.

По негласным правилам, существовавшим в Советском Союзе, получение парнем из аула высшего светского образования давало ему неоспоримые преимущества перед менее успешными соотечественниками. Однако такой путь самоутверждения Кадырова почему-то не привлекал. Возможно, штурм обычных вузов ему был просто не по вкусу. А может, решающую роль сыграли сильные религиозные традиции семьи.

Как бы то ни было, в 1980 году Кадыров уехал в Бухару, где поступил в медресе Мир-Араб. После этого он учился в Исламском институте в Ташкенте и вернулся в родное село лишь в конце 80-х. В Чечне тогда только-только начали открывать мечети, и Кадыров организовал в Курчалое свой Исламский институт, в котором занял должность ректора. Впрочем, ректорствовал он недолго. Вскоре после начала первой чеченской войны Ахмат Кадыров, к тому времени уже заместитель муфтия Чечни, вступил в одно из вооруженных формирований, сражавшихся против федеральных сил.

«Зона, свободная от ваххабизма»

Звездный час «антироссийской» карьеры Кадырова наступил в августе 1995 года, когда на съезде полевых командиров в Ведено Джохар Дудаев назначил его верховным муфтием Ичкерии. В то время Дудаев задумывался о том, чтобы война, которую он вел против России, была объявлена священной. Однако действующий муфтий Чечни объявлять джихад категорически отказывался и другим священнослужителям делать этого не советовал. Вот тогда-то в списках на почетную должность и появилась фамилия ректора Исламского института Кадырова. По слухам, деятельное участие в этом назначении принял не кто иной, как Шамиль Басаев.

Кадыров быстро оправдал оказанное ему высокое доверие и объявил России джихад, призвав мусульман убивать русских где бы они не встретились. Тогда муфтий и произнес фразу, которую ему до сих пор не могут забыть: «Чеченцев миллион, а русских — 150 миллионов. Если каждый чеченец убьет 150 русских, мы победим». Он также, по некоторым сведениям, выступил одним из инициаторов создания шариатских судов в Чечне.

Но когда первая война закончилась, выяснилось, что далеко не все в Ичкерии признают авторитет муфтия Кадырова. В республике появились ваххабиты, для них тот ислам, который с детства исповедовал Ахмат-хаджи, был «неправильным». Ваххабизм (а точнее, то, что в Чечне тогда было принято называть ваххабизмом) стремительно набирал силу.

Конфликт между муфтием и ваххабитами стал непримиримым после событий июля 1998 года в Гудермесе. Версии событий были разные. Говорят, например, что несколько бойцов из отряда братьев Ямадаевых, родственников Кадырова, отправились на шашлыки, захватив с собой немного спиртного, и встретили людей из отряда ваххабита Арби Бараева, которые упрекнули их в неподобающем мусульманам поведении. Разгорелась ссора, и вскоре в Гудермес пожаловал сам Бараев во главе всего своего отряда. Сулим Ямадаев выбил бараевцев из города, нанеся им большие потери. Кстати, министр обороны Ичкерии Магомед Хамбиев выступил тогда на стороне Ямадаевых.

В результате, когда в августе 1999 года отряды Басаева вторглись в Дагестан, Кадыров не просто отказался участвовать в новой войне, он объявил подконтрольные ему районы «зоной, свободной от ваххабизма». За что Масхадов моментально отстранил его от должности муфтия, попутно объявив врагом чеченского народа, подлежащим немедленному уничтожению.

Всенародно избранный

Ахмат-хаджи был самым известным и влиятельным из вчерашних сторонников Масхадова, перешедших на сторону Москвы после начала второй чеченской войны. Кадырова принял Владимир Путин, и муфтий сумел вызвать доверие к себе у и.о. российского президента. Наверное, поэтому Путин недолго раздумывал над вопросом о том, кому доверить Чечню. В июне 2000 года указом президента Ахмат Кадыров был назначен главой временной администрации Чеченской Республики.

То, что на посту республиканского руководителя Кадыров останется и после превращения временной администрации в постоянную, вряд ли вызывало сомнения даже у самых отчаянных скептиков. Разговоры о том, что Ахмат-хаджи не пользуется популярностью у населения, не обладает реальными возможностями привести к порядку полевых командиров и вообще играет роль английской королевы при премьере Чечни Станиславе Ильясове, звучали неоднократно. Но они не мешали Кадырову как-то незаметно расставлять на важнейшие административные посты в республике своих людей и привлекать на свою сторону бывших противников, в числе которых встречались влиятельные полевые командиры. Они несли Кадырову повинные головы, сдавали оружие и тут же получали его назад на правах сотрудников силовых структур Чеченской Республики, входящей в состав Российской Федерации. Так что президентские выборы в Чечне осенью прошлого года лишь юридически оформили уже и так имевшуюся у него власть.

Кто бы что ни говорил, а урегулирование в Чечне при Кадырове началось. Об этом (как и о росте его влияния) говорит хотя бы история перемещений его резиденции по республике. Сначала республиканская администрация работала в Гудермесе, который прочно держали братья Ямадаевы. Затем Москва, желавшая продемонстрировать, как в Чечне налаживается мирная жизнь, потребовала перенести все органы власти в Грозный. Кадыров согласился, но, работая в чеченской столице, ночевать приезжал в свое родовое селение Центорой. И только много позже переселился в Грозный.

В последнее время стало казаться, что Ахмат Кадыров все успешнее решает политические (и экономические) задачи. Он укреплял дружбу с Кремлем (не забывая, впрочем, периодически напоминать об особом статусе республики, при котором идеальная жизнь — это когда дотаций много, а центрального контроля за ними мало). Более или менее успешно справлялся с боевиками, представлявшими главную угрозу его власти. И даже готовил сына в преемники.

Понятно, что любой другой на его месте будет решать те же самые задачи: как не поссориться с Москвой, не допустив при этом масштабной гражданской войны в Чечне, как выбить из центра деньги и как обеспечить преемственность. Однако пока не похоже, что второй президент Чечни сможет решать эти задачи более талантливо.

Оригинал материала

«Профиль»

Рупор