В Мосгорсуде, где подходит к концу процесс над экс-начальном Главного следственного управления СКП Дмитрием Довгием, обвиняемым в превышении полномочий и получении крупной взятки, подсудимые выступили с последним словом. В заключительной речи г-н Довгий сообщил, что собирается стать правозащитником. И рассказал наконец о подлинных причинах его конфликта с главой СКП Александром Бастрыкиным. Они оказались весьма банальными — г-н Довгий и его начальник просто по-разному оценивали достоверность материалов, которые служили основанием для возбуждения уголовных дел. В результате так и осталось непонятно, почему из такого незначительно производственного конфликта родились столь масштабные взаимные разоблачения. Скандальная эпопея бывшего «главного следователя» СКП началась в марте 2008 года, когда он был неожиданно отстранен от работы и в отношении него началась служебная проверка. Основанием послужило заявление его подчиненного, будто г-н Довгий замешан в получении нескольких взяток. Эта информация не подтвердилась, но 21 апреля он был отправлен в отставку за служебные проступки. Г-н Довгий пытался восстановиться на работе через суд, а в мае 2008 года в одном из интервью прямо обвинил главу СКП в фальсификации ряда громких дел. 21 июля на Довгия завели уголовное дело, поводом для которого послужило заявление бизнесмена Валитова. По версии следствия, еще в сентябре 2006 года Генпрокуратурой было возбуждено дело о хищении у компании «Томскнефть» более 1 млн тонн нефти. Одним из свидетелей по делу был Валитов, которого следствие заподозрило в отмывании части похищенных средств. Обвинение настаивает, что, узнав об этом, г-н Довгий через посредника предложил г-ну Валитову за 750 тыс. евро сделать так, чтобы в отношении него дело не возбуждалось. По данным следствия, в роли посредника выступил друг Довгия — бывший сотрудник Главной военной прокуратуры Андрей Сагура. Первые 300 тыс. евро якобы были переданы через г-на Сагуру в ноябре 2007 года, после чего г-н Довгий, как подозревают, стал оказывать давление на следователей, занимавшихся делом Валитова. По версии обвинения, 31 января прошлого года вышло постановление об отказе в возбуждении дела против г-на Валитова, а через месяц тот передал посреднику оставшуюся часть денег. Однако 10 апреля прошлого года дело на Валитова все же завели, в июле он был задержан и, находясь под стражей, неожиданно вспомнил о взятке, которую он якобы передал Довгию. Валитова отпустили, под контролем оперативников он несколько раз встретился с Сагурой и Довгием, пытаясь вывести их на разговор о якобы имевшей место взятке. Именно эти записи легли в основу обвинения. Самому Валитову оформили явку с повинной, и он выступал в роли свидетеля обвинения. Вчерашнее заседание началось с реплик представителей гособвинения и адвокатов. Прокурор Мария Семененко заявила, что в своем «потрясающем показательном выступлении» в прениях адвокаты оценивали не доказательства по делу, а речь представителей гособвинения. Затем она еще раз напомнила присяжным ключевые эпизоды дела. В частности, прокурор коснулась данных биллинга (система определения примерного местонахождения обладателей мобильных телефонов) подсудимых и Валитова, заявив, что по «теории вероятности не может быть случайного совпадения в плане отсутствия звонков сразу у трех человек». Напомним, что в прениях прокуроры сделали вывод о том, в какое время все три фигуранта встречались между собой на основании того, что в определенные дни и в определенное время они все не пользовались мобильными телефонами. «Согласно данным базовых станций, все фигуранты находились в это время в центре, разве не могла у них быть встреча? — вопрошала г-жа Семененко, и сама же отвечала: —Могла!» Таким образом она прошлась по всем датам, когда, по версии следствия, фигуранты передавали друг другу деньги, отметив также, что детализация полностью подтверждает показания Валитова и опровергает версию подсудимых. Пытаясь обосновать вину Довгия, прокурор вчера процитировала часть записи одного из разговоров Валитова и Сагуры. По ее мнению, одним из доказательств вины экс-начальника ГСУ является то, что на этой встрече Сагура процитировал собеседнику слова, якобы сказанные Довгием: «Свою часть я отдал, а к тому как я подойду? Скажу, отдай половину?» При этом в зале несколько человек зашептались, что по логике обвинителя следовало, что деньги предназначались якобы самому г-ну Бастрыкину. Затем с репликой выступил адвокат Довгия Юрий Баграев, который еще раз назвал обвинения «абсурдными» и напомнил, что в деле нет ни одного прямого доказательства вины Довгия. «Сколько ни говори «халва», «халва», во рту слаще не станет», — заявил он. Последнее слово Сагуры заняло почти три часа и стало непростым испытанием для присяжных и зрителей, которых явно начало клонить в сон. Он излагал свою версию событий не слишком доходчиво, часто путался и отклонялся от дела, в связи с чем председательствующий Дмитрий Фомин постоянно его останавливал. По сути обвинения г-н Сагура сообщил, что 18 августа, когда он и Довгий были задержаны, Валитов предлагал ему дать показания на экс-начальника ГСУ. Также он обратил внимание на многочисленные искажения в распечатках фонограмм их встреч с Валитовым, в результате которых кардинально менялся смысл многих фраз. Для примера он процитировал одну из таких ошибок: «В материалах дела сказано, что «жена разрешила погонять по рынку», а на самом деле я сказал «погонять на Нюрбургринге». Дмитрий Довгий, выступление которого и должно было стать главным событием, сразу сообщил, что так как речь его друга оказалась довольно затяжной, он сократит свое выступление. «Я всегда хотел принять участие в суде присяжных, но мне и в страшном сне не могло присниться, что моя мечта осуществится, когда я буду находиться в этой клетке, — проникновенно заявил г-н Довгий, обращаясь к присяжным. — Для адвокатов, прокуроров, журналистов все это, наверное, театр, но для нас это не так. Я считаю, что и для вас это не театр». Экс-глава ГСУ в очередной раз заявил, что никаких преступлений он не совершал, а приход в суд в качестве свидетеля самого г-на Бастрыкина стал для него приятным сюрпризом. Подсудимый заявил, что бывший начальник во многом подтвердил его показания, отметив, что глава СКП лично заинтересован в этом деле, о чем свидетельствуют его же показания. Затем Довгий сообщил то, что обещал рассказать весь процесс, — «глубинную» причину своего конфликта с бывшим начальником. Все оказалось просто — ни политических разногласий, ни разоблачений. «Он скорее ученый, много преподавал, но, как и я, к сожалению, в правоохранительных органах практически не работал. Все оперативные материалы Бастрыкин принимал как истину в последней инстанции и считал, что всегда нужно возбуждать дела, доверяя этим материалам. А я считал, что их сначала нужно проверять и только потом принимать решения», — сказал он. Перед тем как перейти к критике обвинительного заключения, г-н Довгий предупредил: «К нашим показаниям нужно относиться критически — мы заинтересованная сторона». Далее, опровергая утверждения следствия, он упрекнул Валитова в даче ложных показаний. «Чернышев (следователь, занимавшийся одно время делом Валитова. — Ред.) назвал его мошенником, действующим под прикрытием и по наущению спецслужб», — сказал Довгий, отметив, что без санкции спецслужб Валитов вряд ли стал бы упоминать в записываемых разговорах главу ФСБ Александра Бортникова. В заключение г-н Довгий сообщил: «Мне не по пути с такими правоохранительными органами, у которых такие, как Валитов, герои нашего времени. Я буду правозащитником».
После завершения последнего слова присяжных попросили удалиться, а судья зачитал проект десяти вопросов, на которые им предстоит дать ответ. К следующему заседанию, которое состоится в среду, 24 июня, прокуроры и адвокаты должны внести свои коррективы в формулировки. После чего окончательный текст вопросов отдадут присяжным, которые удалятся в совещательную комнату для вынесения вердикта.
Оригинал материала
«Время новостей» от 23.06.09
