В 2003 г. в России было произведено 616,5 млрд куб. м газа, из которых 87,6% пришлось на долю «Газпрома». Суммарная добыча газа отечественных нефтяников составила 40,4 млрд куб. м (6,6%), а независимых газовиков — 35,7 млрд куб. м (5,8%). Причем последние находятся под жестким диктатом концерна или «условно независимы», являясь аффилированными структурами монополии.
Помимо доминирующего положения на рынке добычи топлива, «Газпром» контролирует российскую газотранспортную инфраструктуру, большую часть газоперерабатывающих мощностей, сбытового бизнеса и мощностей по хранению газа. Компании принадлежит огромное количество строительных и сервисных предприятий, специализированных научных и учебных учреждений, непрофильных активов.
Второе условие ЕС также не выполнено. Не существует даже четкой структуры компании. Среди 23 крупнейших «дочек» «Газпрома» 9 можно отнести к газодобывающим и 14 — к транспортным. При этом часть добывающих дочек занимается транспортом, а транспортные компании занимаются хранением и добычей газа.
Например, кроме «Сибура», основным бизнесом которого является переработка газа, производство продуктов нефтехимии и их сбыт, не менее серьезные позиции на том же рынке занимают «Астраханьгазпром», «Оренбурггазпром», «Севергазпром», «Сургутгазпром» и «Уренгойгазпром» (первые четыре из пяти этих предприятий занимаются добычей нефти, газа и конденсата, а также активно участвуют в транспортировке газа).
В частности, «Астраханьгазпром» перерабатывает высокосернистый газ и газоконденсат. И по объему производства серы является одним из крупнейших предприятий не только в России, но и в Европе. В «Оренбурггазпром» входит крупнейший в Европе газоперерабатывающий завод, а кроме того, объединение является крупнейшим производителем гелия в России.
Непрофильные активы «Газпрома» — отдельная песня. Если их объединить в специализированные компании, то, по-видимому, можно создать мощную сельскохозяйственную компанию, ведущее в стране объединение по производству газовых плит и масс-медиа корпорацию всероссийского масштаба.
Сложная структура «Газпрома», собственно, и является основной проблемой компании и главным предметом критики. Реальные финансовые и товарные потоки монополиста отследить невозможно, равно как и просчитать себестоимость товаров и услуг, на основе которой «Газпром» ведет свой бизнес, а государство пытается регулировать деятельность монополии. Это позволяет менеджменту «Газпрома» проводить собственную политику, о которой контролирующие органы, акционеры, партнеры и конкуренты могут только догадываться. Именно поэтому возник вопрос о необходимости реструктуризации компании, который, однако, пока так и остается вопросом.
Есть какие предложения, нет? Единогласно
Практически абсолютная непрозрачность бизнеса компании не дает странам-потребителям уверенности, что политика менеджмента «Газпрома» не приведет к сбоям в работе концерна, что может сказаться и на поставках. В ЕС опасаются, что проблемы «Газпрома» могут стать причиной широкомасштабного энергетического кризиса в Европе.
Сегодня деятельность отечественной газовой монополии — как и рынка в целом — регулируется законом «О газоснабжении», а перспективы развития определены Энергетической стратегией страны. В первом из этих документов установлены нынешние права и обязанности российского монополиста. Второй же ставит лишь общие задачи на будущее, не обозначая средств и методов их достижения.
Евросоюз настаивает на следующих изменениях — на выделении из структуры «Газпрома» транспортных мощностей в единую компанию, которая может оставаться под контролем государства и будет обязана предоставлять доступ к трубе всем желающим. Добывающий рынок предлагается сделать конкурентным, чтобы потребители российского газа при необходимости могли переориентироваться с одного производителя на другого.
Отечественных предложений по реформированию существует очень много, однако основными остаются концепции, разработанные Минэкономразвития, РСПП, Союзгазом (Союз независимых производителей газа), ФЭК и самим «Газпромом». Принципиально их можно разделить на две группы: МЭРТ, РСПП и Союзгаз поддерживают идею разделения монополиста и создания конкурентного рынка, а ФЭК и, естественно, «Газпром» предлагают провести незначительные изменения внутри концерна и снизить госрегулирование газовых цен за счет усиления контроля над транспортными тарифами.
Волшебная самореформа
«Когда велись переговоры о получении на Западе кредита на проведение рыночных реформ, от российских властей требовали разделить «Газпром» и создать конкурентный газовый рынок. Тогдашний первый зампред правления «Газпрома» Петр Родионов распорядился срочно придумать самореформу, «пока нас не отреформировали сверху», — сказал источник «Фокуса», работавший в компании во времена Рема Вяхирева. И хотя команда Рема Ивановича давно покинула газовую компанию, дело его, судя по всему, живет.
По словам источников, бывший глава «Газпрома» Рем Вяхирев жестко контролировал концерн — власть была сконцентрирована в его руках. После прихода Алексея Миллера ситуация изменилась. Как утверждают в нефтегазовой отрасли, команда Миллера не разбирается в том, что творится в монополии, и поэтому не контролирует ситуацию.
«После ухода Вяхирева и прихода Миллера в «Газпроме» появилось, если можно так выразиться, «коалиционное правительство, — утверждает один из участников газового рынка. — Именно эта группа реально контролирует компанию».
Реальную власть в «Газпроме» взяли в руки те менеджеры, которые смогли замкнуть на себя самые мощные финансовые и товарные потоки, после того как компания была «вычищена» от людей Вяхирева. Это Александр Ананенков — курирует практически всю основную деятельность компании, Юрий Комаров — ответственный за экспорт и Александр Рязанов — занимается вопросами внутреннего рынка и странами СНГ. Единственный представитель команды Миллера, который удачно влился в бизнес «Газпрома», — Кирилл Селезнев.
Каждый из менеджеров занят своим бизнесом внутри компании. Естественно, что стратегии развития и четкой политики у компании нет. Это и определяет нынешнее состояние компании и влияет на положение дел во всей отрасли.
В результате «независимых» сейчас интересует уже даже не вопрос о доступе к трубе. «Мы готовы поддержать усиление контроля государства в «Газпроме», чтобы у компании появилась хоть какая-то четкая политика», — сказал «Фокусу» один из представителей нефтегазовых компаний. По его словам, если собрать все проекты, о заинтересованности в которых последнее время заявил «Газпром», то на их реализацию потребуется не менее $150 млрд. Между тем ничего реального не делается. А это парализует весь рынок, ведь без понимания стратегии монополиста другие участники рынка не могут строить и свою стратегию.
А что же Миллер?
Алексей Миллер выполняет, по многочисленным свидетельствам участников рынка, роль посредника между властью и менеджментом. Главным его задачей является надзор за неуклонным претворением в жизнь всех поручений, которые власти выдают «Газпрому».
С приходом к власти Владимира Путина государство вспомнило, что является крупнейшим акционером «Газпрома». Оно неоднократно заявляло, что будет увеличивать свой контроль над монополистом. Внешне может показаться, что государству это неплохо удается. Был восстановлен и усилен контроль над «Востокгазпромом», «Запсибгазпромом», «Сибуром», «Пургазом» и «Севернефтегазпромом». Государству удалось увеличить свой пакет акций с 35% до 38,37%. Представители властей даже заявляют, что государство получило контрольный пакет акций компании. Правда, более чем 19% акций оно владеет не напрямую — этот пакет находится на балансе дочерних компаний «Газпрома».
Председатель правления «Газпрома» решает политические задачи. Влиять на оперативное управление «Газпромом» он не может: главное — обеспечить лояльность президенту (если дело касается финансовой или политической поддержки). Плата за это — невмешательство государства в дела «коалиционного правительства». Нынешнее состояние отрасли и «Газпрома» вполне устраивает и Владимира Путина, и менеджмент компании. Поэтому многие участники газового рынка уверены, что принципиально в «Газпроме» скорее всего ничего не изменится. Реформа компании изнутри, затеянная менеджментом, имеет все шансы на успех — внутренние цены на газ вырастут, независимые получат доступ к трубе на условиях «Газпрома», а сам монополист останется в прежнем виде.
Не исключено, что менеджмент предложит свои услуги и в тяжелом деле реальной реструктуризации. Тогда может случиться так, что участники нынешнего «коалиционного правительства» концерна на законных основаниях станут владельцами новых частных газовых компаний — в «Газпроме» сильны традиции «приватизации» менеджерами перспективных бизнес-проектов.
Впрочем, в нефтегазовых компаниях не теряют надежды, что все может измениться — и начнется реальная реформа «Газпрома». Правда, для этого требуется вмешательство Владимира Путина: необходимым условием начала реформы участники рынка считают замену Миллера на человека, разбирающегося в газовом бизнесе. Слухи о готовящейся отставке главы «Газпрома» в апреле стали обсуждаться с новой силой.
СТРУКТУРА ДОБЫЧИ ГАЗА В РОССИИ
