Эпоха российского капитализма 90-х породила новый социальный слой — офисных мальчиков. При всем сходстве с западными яппи, они представляют собой специфическое, чисто российское явление. Яппи — плоть от плоти общества, в котором они живут, его передовой отряд в исследовании неведомого пока пространства XXI века. Наши мальчики, как неандертальцы, — тупиковая ветвь развития. Со страной и обществом они не связаны никак, о том, как и кто живет за пределами офиса вряд ли задумываются. До августа 1998 они с серьезным видом играли в развитие капитализма и всеобщее процветание. Потом пришел дефолт и порушил песочницу. Тогда одни (у кого были возможности) стали собирать чемоданы другие — озираться в поисках покровителей, способных оградить от мира и обеспечить продолжение офисного существования. Алексей Кудрин в умении находить покровителей преуспел. И не раз.
Услужлив, скромен, тих
На поверхность публичной политики и государственного управления Кудрина в числе многих других вытащил коллега по ленинградскому институту социально-экономических проблем Анатолий Чубайс. Впрочем, поначалу даже казалось, что не Чубайс Кудрина толкает вверх, а наоборот. Именно Кудрин был инициатором неудачной попытки избрать Чубайса на первый в его жизни крупный менеджерский пост — директором упомянутого института. Жизнь быстро расставила все на свои места: Чубайс быстро ушел в карьерный отрыв, а Кудрин увяз в недрах городской исполнительной власти — сначала в Ленгорисполкоме, потом в собчаковской мэрии. На первых выборах в Думу его поставили на 31-е место в списке «Выбора России», тогдашней партии власти. Проходным место становилось только в случае абсолютной победы партии на выборах, которую у «выбороссов» украл подсуетившийся Жириновский. Поэтому годы реформ Кудрин провел на должности главного по финансам в питерской собчаковской мэрии, не особенно выделясь из среды городских чиновников. Создание городского банка реконструкции и развития, размещение еврооблигаций — обычная для того времени игра в капитализм, которая в Москве продолжалась до злополучного августа-98. Дефолт для Кудрина наступил на два года раньше. В Петербурге игра в успешную капиталистическую демократию закончилась в 1996 крахом не финансовым, а политическим. Демократический мэр самого демократического в России города Петербурга проиграл выборы. Избирательный штаб проигравших возглавлял Алексей Кудрин. Кстати, он вряд ли так уж виноват в поражении. Единственным объяснением его назначения на такой пост может быть уверенность команды Собчака в том, что главное подвести к штабу финансовые потоки, а остальное сложится и так. Не сложилось, при чем не только с выборами. Команда нового мэра Владимира Яковлева, принимая дела, связанные с городскими финансами, обнаружила не одно и не два «заведомых нарушения законодательства». Например, только за пять последних месяцев работы перед выборами главные городские бухгалтеры увеличили долг северной столицы больше чем на триллион рублей. К делу подключились ФСБ, прокуратура и налоговая инспекция. Без покровителей было уже не обойтись.
В мои лета не должно сметь
В тот раз о Кудрине вспомнили прежние знакомцы, уже обитавшие в Москве. В результате он вновь оказался в одном учреждении с Анатолием Чубайсом, став его заместителем в Администрации президента. В 1997-м Кудрин попал в Минфин. В публичную политику он по-прежнему не лез, да и в министерстве, похоже, звезд с неба не хватал. В отличие от Михаила Касьянова, имя которого становилось известным в сначала узких, но все более расширяющихся со временем кругах, Кудрин ничем не выделялся. Чиновник и чиновник. Дорос до первого заместителя министра без видимой перспективы занять заветное кресло. Вряд ли такая ситуация его устраивала. В 1999 году ушел было снова к Чубайсу, в РАО ЕЭС, но быстро вернулся в министерство. Казалось бы, на прежнюю должность первого заместителя министра. Да не совсем: министром к тому времени стал Михаил Касьянов, фактически, бывший подчиненный Кудрина. Это уж Кудрину точно понравиться не могло, но до поры до времени он начальству не перечил, продолжая оставаться незаметным. Как это ни парадоксально звучит, дорогу наверх Кудрину открыл тот же Касьянов. Когда он перерос рамки Минфина и сменил Путина на посту председателя правительства, Кудрин наконец-то дождался своего часа и стал министром. Надо сказать, и на этот раз не без труда. Знающие подводные камни и течения Белого дома журналисты писали, что Касьянов хотел либо сохранить пост за собой, либо поставить на него своего человека. Однако премьер и министр финансов в одном лице был бы слишком сильной фигурой, нарушающий баланс властных сдержек и противовесов, а еще раз обойти Кудрина значило бы обидеть его покровителей. Касьянову пришлось ограничиться назначением своих людей на посты заместителей министра, курирующих ключевые направления работы.
Достигши степеней известных
Впрочем, зная качества Кудрина (вернее, зная об их отсутствии), можно предположить, что и этой меры предосторожности хватило бы, если бы речь шла о нем одном или хотя бы только о его прежних покровителях. В путинской России Чубайс медленно, но верно терял влияние. С Кудриным же происходило обратное. Касьянов, в принципе, не выносивший сор из правительственной избы, с самого начала своего премьерства позволял себе выражать публичное недовольство работой Министра финансов. Ответа Кудрина поначалу не было. Не в его привычках спорить с начальством, пусть и сильно нелюбимым. И вдруг… Публичный конфликт вспыхнул в 2002 году, когда в прочности премьерских позиций Касьянова мало кто сомневался. Конфликт, заметьте, принципиальный, по поводу стратегии налоговой реформы. Когда произошла смена покровителей сказать точно сложно. Видимая граница, наверное, находится где-то в районе перевода Кудрина в ранг особо важных персон, оберегаемых Федеральной службой охраны. Это случилось весной 2002 года. По инерции Кудрина до последнего времени продолжали причислять к демократам во власти. В презентованной на этой неделе в одной из газет колоде карт, посвященной российской политике, он — семерка пик. Тузом в этой отданной демократом масти первый кудринский покровитель Чубайс. Боюсь, теперь колоду придется переиздавать. Или допечатывать новые карты с новой шестеркой «питерско-силовой», трефовой масти.
И золотой мешок, и метит в генералы
После ареста Михаила Ходорковского позиция Кудрина совершенно очевидна. Несмотря на просьбу президента к членам правительства не втягиваться в это дело, двое правительственных чиновников его комментируют — Касьянов и Кудрин. Премьер явно идет против течения: тяжело, сквозь зубы, но повторяет, что он против ареста предпринимателей и акций. Чувствующий себя на гребне волны Кудрин говорит много и охотно. Это он, глядя на российские события из Мексики, утром 27 октября, уверенно сказал, что «объективное рассмотрение дела ЮКОСА позволит сохранить доверие рынка». Беспрецедентное падение рынка в тот же день, закончившееся остановкой торгов его нисколько ни смутило. На следующий день он заявил, что журналисты, поспешившие выпустить сообщения о том, что, по мнению Кудрина, «рынок существенно не отреагирует на события вокруг ЮКОСа», ничего не поняли. Он, оказывается, имел в виду долгосрочную перспективу. Еще через несколько дней Кудрин поведал журналистам о том, что разговаривал с президентом и «от него лично слышал, что это не передел собственности и не кампания против олигархов, как бы не кричали те, кто выстраивает на этом свою защиту». Мало того, наш либерал вдруг осознал недостаточность «уровня налоговых изъятий у российской нефтяной отрасли при высоких ценах на нефть». Еще одним откровением стал комментарий к отставке Александра Волошина. Экс-глава президентской администрации, оказывается, был воплощением ельцинско-византийских обычаев в российской власти. «Знаю, для экономики России это будет лучше» — говорит Кудрин со страниц «Коммерсанта». Это даже круче Путина получается. Тот, искренне или нет, но посокрушался о потере квалифицированного кадра. А уж о том, насколько эти комментарии помогают Чубайсу, сделавшему Кудрину немало добра, и говорить не приходится. Перспективы перед генератором стольких в одночасье родившихся идей открываются завидные. Депутат Юдин, с чьего запроса в прокуратуру началось «дело ЮКОСа» на прошедшей 4 ноября пресс-конференции не только предложил отправить к Ходорковскому Абрамовича, но и назвал главным организатором российской коррупции Михаила Касьянова. Есть куда двигаться! Правда, с одной оговоркой. Премьерство премьерству рознь. Если мечты Кудрина осуществятся, он станет не заметным публичным политиком (как это было бы на Западе) и даже не одним из ключевых элементов управляемой президентской демократии (которым является Касьянов сегодня), а почти неразличимой частью серой массы. Конечно, и в этой системе можно жить долго и даже заслужить какое-нибудь легендарное прозвище вроде молотовской «каменной задницы», но если вспомнить о цене, которую платил за свой пост тот же Молотов, перспектива уже не кажется такой радужной.
Оригинал материала
«Русский курьер»
