Так называемое «крабовое дело» было возбуждено Генпрокуратурой в ноябре 2002 года в ходе расследования убийства губернатора Магаданской области Валентина Цветкова, который месяцем раньше был застрелен в Москве на Новом Арбате. Как выяснили следователи, весной того же года губернатор, руководствуясь «ложными понятиями об экономических интересах области», ходатайствовал в Минприроды об ускоренном проведении государственной экологической экспертизы для выделения дополнительных квот по отлову беспозвоночных: краба стригуна опилио, синего краба и трубача — на неизведанных участках Охотского моря для научно-исследовательских целей. По мнению г-на Цветкова, это должно было способствовать экономическому развитию области, в частности разработке новых зон для промышленного отлова. Собственно авторство научного обоснования выделения дополнительных квот принадлежало г-ну Рогатных. Г-жа Тихачева осуществляла контроль за подготовкой соответствующего постановления правительства. Она же в качестве владельца ООО «Магаданрыбфлот» и ЗАО «Дальрыбфлот» предоставила суда для отлова морепродуктов. Так как в условленные сроки экспертиза не была осуществлена, Юрий Москальцов, будучи замглавы Госкомрыболовства, подписал письмо-напоминание подчиненным о необходимости ее скорейшего проведения. Личную заинтересованность Москальцова в получении квот обвинение объяснило тем, что ему принадлежит 64 тыс. акций «Дальрыбфлота».
В результате правительство издало распоряжение на выделение дополнительных квот, но в качестве целей этого мероприятия были указаны не научные исследования, а контрольный отлов. И производился он не на малоизведанных участках моря, а в традиционных промысловых зонах. Выловленные таким образом тонны краба и трубача реализовывались в Японии, Южной Корее и США. За использование судов 50% дохода от отлова поступало на счета «Магаданрыбфлота» в качестве арендной платы. Вторая часть выручки ушла на счета «Дальрыбфлота». По мнению следствия, такое распределение средств было незаконным, так как деньги должны были поступать на счета НИИ рыболовства, который в свою очередь обязан был использовать их «для закупки специального научного оборудования, проведения научных исследований, а также организации научных симпозиумов и конференций».
Бывший глава Госкомрыболовства Евгений Наздратенко, давая свидетельские показания на суде, был искренне удивлен, что «весь объем отлова был реализован, а не отдан в распоряжение НИИ». Сумма ущерба, нанесенная государству, была оценена судом в 234 977 тыс. руб., следствие же настаивало на сумме свыше 1 млрд рублей.
Адвокаты осужденных намерены обжаловать приговор. «Текст приговора абсолютно не совпадает с теми показаниями, которые давались в ходе слушаний. В нем нет ни одного факта, подтверждающего вину подсудимых», — заявила адвокат Наталья Олейник. «Если государству был нанесен такой большой ущерб, то почему на суде не было представителей гражданского истца? Никто так и не обратился к обвиняемым с требованием возмещения этого ущерба. И это понятно, потому что никакого хищения не было. Тихачева получила деньги за аренду судов, что вполне естественно. «Дальрыбфлот» получил 200 тыс. долл. Но ведь ему надо было как-то компенсировать понесенные затраты на организацию отлова?» — заявил вчера другой адвокат подсудимых Григорий Красновский. По его словам, государство получило более 10 млн долл., Магаданский НИИ рыболовства — 3 млн долл., а ФГУП «Магаданское предприятие по добыче и переработке рыбных ресурсов» — 7 млн долларов.
Объявив свою волю подсудимым, суд неожиданно заявил о вынесении частного определения в адрес правительства, по вине которого в распоряжении о выделении квот по отлову не были указаны научно-исследовательские мероприятия и которое не позаботилось, чтобы за ведением отлова велся надзор.
Екатерина Буторина
Оригинал материала
«Время Нвостей»
